Страница 35 из 44
— Ай-яй-яй! — помотала головой Сорожка. — Выходит, только в глубокой яме можно уберечься?
— Не спасешься, — наотрез заявил Окунь. — Есть у них снасти и похуже сетей. Люди, которых уж никак нельзя считать за рыбаков, привозят какую-то вонючую жидкость, пьют ее, а в посуду кладут взрывчатку. В горлышко вставляют огненный шнур и забрасывают бутылку в озеро. Прокатывается страшнейший гром — и вся рыба, вплоть до мальков, глохнет, кверху брюхом переворачивается. Попробуй тут спастись.
— Ну-у! — совсем обезумев от этих слов, воскликнула Сорожка.
— Вот тебе и ну-у! — усмехнулся Окунь. — Если вдуматься, то о нас добрые люди заботятся, есть специальный рыбный надзор. Но, как видишь…
— С ума можно сойти, — залепетала Сорожка. — Откуда ты все это знаешь?
— Откуда? А газеты к чему? — Окунь, чувствуя превосходство, колесом выгнал грудь. — Подплыви-ка как-нибудь после выходного дня к берегу — каких только там газет не найдешь! Возьми и читай. А, кроме того, посмотри, что там делается. На берегу раскидают консервные банки, битую посуду и всякие отбросы.
— Благодарю за добрый совет! А пока прощайте! — отплывая, то ли от радости, что уцелела, то ли от набежавшего на нее страха выдохнула Сорожка, хлестнула хвостом воду и нырнула в глубину.
Когда рыбы скрылись и на поверхности озера улеглась рябь, я задумался над подслушанным разговором. А ведь действительно правду рассказывал Окунь Сорожке.
ЗАБАВНОЕ СОБРАНИЕ
Перевод М. Мухачева
Мне никогда не приходила в голову мысль о том, что от зверей да всякой прочей дичи я смогу услышать умные речи. А вот и пришлось!..
Однажды накануне выходного я получил письмо. Взяв в руки, осмотрел конверт со всех сторон: адрес нацарапан незнакомым мне птичьим почеркам. В правом углу конверта — рисунок: стоит высокая сосна, на полусухой нижней ветке сидит белка, зажав лапками шишку. Под сосной, у гнилого пня, растет приземистая елочка. А на пне стоит заяц и читает мораль своему потомству.
Разглядывая конверт с таким сюжетом, я задумался: «Похоже, и меня, охотника, приглашают на собрание общества охраны природы».
Но нет, я ошибся. Вскрыв конверт, прочитал:
«…Вас, нашего уважаемого Охотника, приглашаем в качестве дорогого гостя на собрание зверей и дичи всей округи…
Председатель оргкомиссии — Михайло Косолапый. Секретарь — Ольга Тетерка».
Мне хорошо знакомы леса нашей округи. И я сразу же направился по указанному адресу — в просторный сосновый бор в окрестностях озера Большой Мартын. Сойдя с большака, двинулся по чуть заметной тропинке в лес. Перед выходом на полянку меня остановил Волк. В руках он держал ольховый кистень. Недружелюбно оглядел меня, спросил, ощерив клыки:
— С пропуском?
Я молча протянул ему пригласительное письмо. Тут он сопроводил меня к Лисице, сидевшей возле подроста. Она вручила мне обрывок бересты и небольшой уголек (вместо блокнота с карандашом).
А что мне довелось увидеть да услышать потом?!.
В лесу собрались представители от всех зверей, от боровой и водоплавающей птицы. Я незаметно приткнулся сзади на, колодину.
Собрание открыл Лось. Избрали президиум: Медведя, Енота, Выхухоля, из боровой дичи — Глухаря с Дроздом. Место стенографистки заняла Дятлиха.
Тут послышался чей-то голос с макушки ели:
— Кыт, кыт, к нам прибыл уважаемый Охотник, предлагаю избрать его в президиум!
Все обернулись в мою сторону. Одни хлопали лапками, другие махали крыльями.
Усевшись в президиуме, я заметил: на верхушке ели сидит Глухарка.
— На повестке дня, — объявил Лось, — обсуждение вопроса о правильном поведении в осенне-зимний сезон. Кто имеет мнение насчет регламента?..
— Дайте слово! — пропищал длинноухий.
— Пожалуйста, товарищ Заяц.
— До-до-докладчику двадцать минут, в прениях выступать по-по пять минут. Вот мое предложение!
— Кто согласен, прошу голосовать, — Лось первый поднял вверх темное копыто. — Кто не согласен? Нет таких…
Теперь предоставляется слово Михайлу Ивановичу Косолапому, — продолжал председательствующий, положив при этом передние копыта на пень и смиренно откидывая назад ветвистые рога.
Выпятив грудь, еле передвигая неуклюжее туловище, к пеньку подошел Медведь. Он оглядел всех сидящих, сверкая белками подслеповатых глаз, потом забасил:
— Люди часто проводят подобные собрания. Какая от этого польза — знать не могу. Но как бы там ни было, собрались и мы. Дело вот в чем: скоро наступит осенне-зимний сезон охоты на дичь и зверей. — Докладчик почему-то покосился на меня. — К этому охотники готовятся тщательно. Да и вы сами знаете: за последние годы число их во много раз увеличилось, и почти каждый — с собакой. Надо помнить: кто не умеет вести себя, как подобает, тому несдобровать…
Докладчик еще раз покосился на меня. Хоть и слишком неприятно, но речь мне пришлось выслушать до конца.
— На нашем сборе присутствует один из представителей охотников, — продолжал далее докладчик. — Пользуясь этим, я должен заявить, что в лесах нашей округи медведи почти все перевелись. А поэтому…
— А что, нас много, что ли? — перебил докладчика Барсук.
— Обождите, вы потом скажете о себе, — вставил Волк.
— Кто еще там завыл? — возвысил голос председатель. — Не мешайте докладчику, — и стукнул копытами о пень.
— Я же говорю, — продолжал Медведь, — мы должны сейчас обсудить вопрос о том, как вести себя всякому зверю и твари в этот период. Наступает нелегкая пора прежде всего для боровой и водоплавающей дичи — для уток, вальдшнепов, рябчиков, тетеревов, глухарей.
— Они крылатые, улетят от любого недруга, — выкрикнул Заяц.
— А у тебя что, разве ноги короткие? — вмешался Еж.
— А ты, Еж, как тут очутился? Вон отсюда! — скомандовал председатель.
На сборище стало шумно, поднялся настоящий гвалт… Потом мало-мальски все утихомирились. Но толком так и не дослушав докладчика, приступили к прениям.
Первым слово попросил Волк:
— Докладчик Михайло Иванович изрек истинную правду, — заявил он, облизывая губы и деланно улыбаясь — Можно сказать, и волчье племя почти на вырождении.
— Так вам и надо! — подал голос кто-то из зверей.
— Пусть говорит! — выкрикнул другой.
— Нас и в самом деле считают хищниками, — обиделся Волк. — Но ведь и наши повадки за последние годы в корне изменились…
— Враки! Волк волком был, им же и остался, — вновь послышалась громкая реплика.
Тут Волк, поджав хвост, удалился с трибуны, то бишь от старого пня. Вслед за ним выступили Рябчик, Барсук, Белка, Куница, Глухарь, Утка. И еще многие. Все говорили. Напоследок захотел выступить председатель собрания Лось. Обобщив мысли высказавшихся до него зверей-ораторов, он предложил проект следующего постановления:
«Отмечая, что из года в год сокращается количество полезного зверя, и учитывая, что число охотников неимоверно возрастает, просить вышестоящие органы:
установить твердые законы отлова и отстрела зверей и дичи, а каждого нарушителя привлекать к суровой судебной ответственности;
учитывая, что в лесу становится медведей все меньше, и принимая во внимание абсолютно незначительный ущерб, наносимый ими людскому обществу, охоту на медведей запретить на несколько лет;
также бдительно охранять жизнь других ценных зверей — барсуков, куниц и прочих;
призвать всех охотников вести решительную борьбу против зверей и птиц, наносящих людям, мирным лесным зверям и боровой дичи вред, истреблять нахалов-волков и рысей, болотных луней, разных ястребов, что-поедают безвинных тетеревов да рябчиков;
завезенного в нашу, округу госохотинспекцией хищного зверя Енота оставить без прописки; его повадки всем известны: он пожирает самых мирных обитателей — рябчиков, тетеревов, глухарей и зайцев, доводит их до полного истребления;
обществу охотников, госохотинспекции и обществу охраны природы разработать меры по подкормке отдельных видов зверей в зимнее время и рекомендовать приступить к немедленному их осуществлению».