Дети подземелий

«Как так получилось, что ты осталась на островах, а папа в Артении? Получается, мама была его сестрой?».

Лимирей хотела написать что-то еще, но передумала и протянула лист Магдалене.

Она прочитала вопрос и тяжело вздохнула. Даже погрустнела.

− Нет, Алиса не была его сестрой. Энтилион он… был идеалистом. Мечтал о мире во всем мире. Покидая Элинторию, он сказал, что его женой будет только девушка из людей с Артении. И неважно, будет она человеком или магом. Лишь бы духов уважала и не побоялась связать свою жизнь с вампиром. Приняла бы его таким… он прекрасно знал, на что идет, − тихо произнесла Магдалена. В ее глазах даже слезы блеснули.

− Алиса мне сразу понравилась. Добрая была девушка. Энтилиона любила искренней и чистой любовью. Я даже была поражена, что сыну удалось добиться расположения самого короля… замок Картак − весьма непростое место.

− Север Артении всегда был непростым местом. Там два выхода из подземелий, недалеко граница с лесными эльфами и возможность установить контакт с горными снежными, − произнес Ричард. − Никто не хотел брать на себя такую ответственность. А Энтилион не побоялся. Мой отец его очень ценил…

− Пока не узнал кто он? − догадалась Магдалена. Ричард покаянно кивнул.

− Я была там однажды. Замок, конечно, впечатляет. Вернулась на архипелаг. Я ведь… предлагала ему вернуться. Энтилион отказался. Сказал, что у него все неплохо складывается. А я ведь чувствовала, что ничем хорошим это не закончится. В ту ночь, когда все случилось… я с криком проснулась посреди ночи. Открыла кулон, а имя сына и его жены… они потухли. Только… твое светилось, − взглянула Магдалена на Лимирей. − Я сразу же все бросила и сорвалась в Артению. Боялась не успеть, а добираться с архипелага не один день. Глаз не смыкала, торопилась к замку. Пришла к руинам. Была уже весна. И никаких твоих следов. Я была во всех ближайших городах и деревнях… никто не видел девочку пяти лет. Каждый день я проверяла кулон. Боялась, что и твое имя погаснет. Я бы продолжила поиски, но оказалась на грани раскрытия и поспешила покинуть Артению. Да, это было эгоистично, но… знаешь, мне вдруг стало так спокойно. Я поняла, что ты находишься в надежных руках. Но время от времени приезжала в Артению. Надеялась, что пересечемся, но каждая такая поездка была безрезультатной. Никаких следов. То ли ты так хорошо пряталась, то ли я так плохо искала, − взглянула Магдалена на Лимирей. У обеих в глазах блестели слезы.

− А как ваш кулон открывается? − тихо спросила Аннабель. − Мне просто… интересно. Наша с папой родословная хранится в архивах, а искусные мастера ее даже вышили на гобеленах вплоть до первого правителя династии Карпентер.

Магдалена улыбнулась.

− Я боюсь, что листа бумаги не хватит, чтобы записать всех родственников… но нашу часть, по которой идем мы с Лимирей, я могу показать.

− А меня нет в?.. − осторожно спросил я.

− Пока нет. Вот примешь кровь предков − тогда появишься, − улыбнулась Магдалена.

Я поежился. Пока что в мои планы не входило становиться вампиром.

− Погоди-погоди… то есть, хочешь сказать, когда я приму становление, то… стану Лимирей братом?! − взглянул я на Магдалену.

− М-м… формально − да, − произнесла Магдалена. − Ее же кулон тебя принял?

Я переглянулся с Лимирей. Она снова взялась за перо и чернила.

«Это мамин», − написала Лим. − «Она мне его передала перед…». − Она так и не дописала. Рука дрогнула, и Лимирей предпочла передать записку Магдалене в таком виде.

− Алисы? − удивилась Магдалена. − Не твой?

Лимирей вопросительно взглянула на бабушку.

− В смысле… ну да, чему я удивляюсь… ты же росла среди людей. Провести ритуал инициации было некому. Тебе ведь сейчас двадцать пять? − взглянула Магдалена на Лимирей. Она кивнула.

− Но без родового кулона он невозможен. У каждого из нас он свой. Для начала его нужно изготовить. Но завтра у меня концерт…

Магдалена взглянула на нас и хитро улыбнулась.

− Все билеты уже проданы, но у меня есть особая привилегия. Для вас… могу достать.

− Спасибо, − улыбнулась Аннабель. − После долгого путешествия развеяться и правда не помешает.

− Чудно, − счастливо улыбнулась Магдалена. − А потом у меня появится пара свободных дней, и мы проведем ритуал. А что до тебя… − взглянула на меня Магдалена, − то только тебе решать: принимать нашу кровь или нет. Если предки тебя приняли, ты всегда можешь к ним обратиться. Тебе, в отличие от Лимирей, ритуал инициации не потребуется. Твой ритуал − становление.

− Я подумаю, − ответил я.

Подумать только… получается, при становлении Лимирей мне станет сводной сестрой… по ее материнской линии, получается. Собственно… именно такие чувства я к ней и испытывал.

«То есть, естественные желания ты не учитываешь?» − произнес ехидный внутренний голос, который так напомнил Телириена.

Я предпочел пропустить эти замечания мимо ушей и снова задаться вопросом, куда делся Телириен. Я ведь и правда относился к Лимирей как к сестре… может, и к лучшему, если мы и правда станем братом и сестрой по крови?

− Ну а теперь ваша очередь рассказывать, как вы здесь оказались. И как ты, Лимирей, жила все это время, − произнесла Магдалена, оглядев всех нас.

− История о том, как мы тут оказались, у нас одна на всех, − произнес Ричард. − И мы ей поделимся.

− Лим, я думаю, Магдалене будет достаточно ознакомиться с дневником Николаса, − взглянул я на подругу детства. − И тебе не надо будет много писать. Он у тебя?

Лимирей кивнула и достала из алхимической сумки обгоревший дневник названного отца. Дневник, который хранил ответы на все вопросы и который доставил нам столько много проблем.

Магдалена взяла его в руки и осмотрела со всех сторон.

− Николас… это человек. Алхимик. И он работал на короля. И просто был хорошим человеком. Он заменил отца Лимирей и… вырастил ее по сути, − с грустью сказал я.

− Что случилось? − спросила Магдалена, взглянув на меня и Лимирей, которая едва сдерживалась, чтобы не заплакать.

− Он… погиб. В ночь Праздника стихии Воды, − ответил я и отвел взгляд. Магдалена охнула и обняла Лимирей. Та не выдержала и расплакалась у нее на плече.

− Тише, дорогая… я обязательно почитаю о таком замечательном человеке, как Николас. Одно то, что он уже приютил вампира… это о многом говорит, − улыбнулась Магдалена.

Она отпустила Лимирей и улыбнулась ей. Я снова поразился их невероятной схожести.

Магдалена обернулась и взглянула на Аннабель.

− Ты хотела посмотреть, как открывается кулон?

Принцесса кивнула и подалась вперед.

Магдалена подтянула к себе лист бумаги и прокусила ладонь клыком. Быстро взяла здоровой рукой кулон, а раненую вытянула над листком. Кулон в ее ладони засветился, а рана на руке не стала затягиваться. Кровь из нее закапала на листок и начала по нему расползаться. Только не так как кровь на листе. Она начала складываться в имена. Одни выводились ярко и даже подсвечивались, а другие наоборот были темными и тусклыми, как будто кровь была на бумаге не один день и успела в нее въесться.

Я встал со стула и с интересом взглянул на лист бумаги. Потом перевел взгляд на Магдалену. Она стояла с закрытыми глазами, а в другой ее руке… я глазам не поверил. На раскрытой ладони лежал такой же раскрытый кулон. Он ярко светился и сейчас был похож на диковинный алый распустившийся цветок.

Аннабель проследила за моим взглядом и тихо сказала:

− Ух ты…

Магдалена открыла глаза и резко сжала ладонь. Я даже испугался, что кулон ей разрежет ладонь, но все обошлось. Он просто перестал светиться и… сложился обратно в неровно вырезанный темно-красный кристалл.

Магдалена перевела дух и тряхнула ладонью. Рана там уже затянулась, но капли крови остались. Лимирей протянула ей лоскут от красного платья.

− Спасибо, − произнесла Магдалена, быстро стирая кровь с ладони.

− Итак… вот, собственно, часть нашей родословной.

Я склонился над листком, едва не столкнувшись лбом с Лимирей. Семейное древо де Дюпон оказалось довольно… ветвистым. И, если это было еще не все… я даже не представляю, как оно выглядело в развернутом виде.