Кузница душ

Хамл, доев сосиску, уютно устроился на коленях Альбы, греющей ладони о кружку чая, и замурлыкал, как самый настоящий кот.

— Может, в моем родном мире тоже живут твои сородичи? — негромко проговорила Альба, поглаживая мягкую кожу. — Только у нас нет магии, и потому они не умеют разговаривать с хозяевами. Но внушают им мысли вполне неплохо.

Хамл ничего не ответил. Не то не слышал, не то не хотел делиться правдой.

Шум дождя, чьи капли, благодаря магии и натянутому пологу не долетали до земли, медленно растворяли остатки страха. Тонкая, но яркая, хорошо видимая сейчас, когда никто не мешал рассматривать, линия магической защиты вокруг лагеря успокаивала не меньше, чем размеренное мурчание висла.

Альба по привычке села около самого кострища прямо на свернутый плащ. Спина опиралась не на самое ровное, но все же не слишком сучковатое дерево, да и не надо было вставать, чтобы подкинуть лишних дров. Все равно плащ уже прогорел в паре мест, дыркой больше, дыркой меньше — без разницы.

Она долго смотрела в огонь, раздумывая, не вернуться ли в палатку, убаюканная равномерном шумом дождя и не заметила, как заснула, на сей раз без сновидений.

Проснулась Альба от того, что кто тихо позвал ее по имени. Шея затекла, как и все тело.

На деле спать вот так сидя было не лучшей идеей. Да и Хамл во сне весить стал словно маленький слоненок.

Посветлело, пусть из-за дождя не было толком не было видно неба, одни ровные серые тучи. Огонь горел довольно ярко и, — Альба почувствовала некоторую долю смущения, — рядом ставил на огонь чайник магистр Теор. То ли он был жаворонком, то ли просто здесь просыпался рано. Альба точно не могла сказать, что любила ранние подъемы, но на природе без труда вставала на рассвете, чего никогда не происходило в городе. Магия не иначе.

Но сейчас пробуждение было, определенно, не из приятных. Хотя бы потому что на деле дерево под спиной было ну очень не ровным.

Альба спихнула в сторону не проснувшегося даже Хамла и потянулась, стараясь размять затекшие мышцы. Ну и на бревно постаралась забраться, а то выглядит неизвестно как кто и сидит тут на земле...

— Извини, я тебя разбудил. Но спать в такой позе — не самое лучшее решение, — дипломатично заметил менталист.

Альба чувствовала в его взгляде явное внимание и настороженность. Магии она не видела — но это вовсе не значит, что ее не было.

— Это не было запланировано, — Альба налила себе еще чая.

Она успела порядком замерзнуть.

— Что-то вынудило тебя прийти сюда? — Теор не давил, и Альба задумалась над тем, что и как ответить.

Дурацкий сон был всего лишь дурацким сном, не более. Да, вообще ей кошмары снились довольно редко — с тех, пор как менталист помог справиться с воспоминаниями о Переходе. Но и ей вроде как не три года, что бы сонных видений бояться.

— Ерунда, — Альба начала искать глазами оставшийся со вчера хлеб и сахар.

Теор с любопытством следил за ее манипуляциями. Простыми на деле — отрезать белого хлеба, посыпать сахаром, потереть. Местные буханки вполне подходили для такой вот просто сладости.

— У вас так едят?

Альба кивнула. И сделала еще один кусок хлеба с сахаром.

Преподаватель к «сладости» отнесся со сдержанным любопытством, заметив что сам ел нечто подобное в глубоком детстве. А вот прокушенным пальцем заинтересовался:

— Это кто тебя так? Крыс тут нет.

Альба бросила взгляд на Хамла, который с явным вожделением пялился на хлеб.

— Вот этот вот милый зверек.

По лицу менталиста пробежало удивление.

— Вислы никогда не причинят вреда связанному магу, даже в самом начале установление связи. Если привязка прошла правильно.

Хамл тут же подвинулся еще ближе к Альбе, заходя за ее ногу.

Не отдавай!

— Это не вред, — заступилась за разнервничавшегося кота Альба. — Он меня так разбудил. Сон дурацкий приснился.

— И поэтому ты спишь у костра, — не спрашивал, а утверждал менталист.

— Сижу. Спать — это случайно.

— Альба, сны могут быть важны. Я это, кстати, рассказывал на парах по магической безопасности. Особенно в свете того что вчера в том числе и ты контактировала с неизвестно как работающей аномалией сиятского, между прочим, авторства.

— Этот круг — нелюдей?

— Именно.

Альба поежилась. Теперь сон предстал в несколько ином свете.

— Я не знаю, насколько это важно…

Судя по виду, менталист явно не без труда удержался от того чтобы закатить глаза.

— Рассказывай. Сам решу — важно или нет.

На удивление, сон легко вспомнился от первого до последнего момента. Не как поток смутных образов, а как что-то больше всего похожее, например, на вчерашний ужин: в целом мелочи может и подзабыты, но все остальное предстает перед глазами с легкостью.

Теор слушал ее, не перебивая, смотря все с большим вниманием. Под конец Альба почувствовала даже некоторое облегчение — разделенный страх окончательно исчез из разума.

А вот менталист казался чем-то ощутимо встревоженным.

— Это может быть просто игрой воображения. А может и не быть. Я хочу проверить это, Альба, — менталист отставил чай в сторону. — Контакт буду вести сам, просто старайся не отрывать взгляд и не мешать, если ощутишь магию. Это не будет неприятно. Не должно быть, по крайней мере.

Альбу уточнение несколько не обрадовало.

Висл потерся о ногу и, спокойно использовав все четыре конечности, словно и не хромал вчера, запрыгнул на руки, замурчав, как трактор.

— Может и от тебя есть какая-то польза, — пробормотала Альба и, вздохнув про себя, встретилась с изучающим взглядом менталиста.

За прошедший год она в некотором роде уже привыкла и к самому ощущению контакта, и к связи с разумом преподавателя, с которым этот самый контакт строила чаще, чем со всеми остальными. Альба не знала, как это объяснить, но просто могла для себя хорошо отличать сознание Теора от остальных. Как и Драйх, кстати. Не то что бы у нее был обширный опыт, но например с четверокурсниками с факультатива было все несколько иначе, хотя работали они с Драйх с ними вместе. Возможно конечно, что были еще какие-то факторы, может зрелость какая-то энергетической системы или что-то вроде… Ну или просто то, что с Теором и Драйх Альба общалась не только на занятиях.

Сейчас контакт действительно ощущался иначе, чем обычно. Не сказать чтобы неприятно, но у Альбы было четкое ощущение, что ее менталист рассматривал, словно энтомолог жука под микроскопом.

Умом Альба понимала, что это необходимость, но чувства требовали немедленно прекратить это беспардонное «изучение». Она себя словно бы стояла перед камерой и кучей софитов стояла в нелепом наряде с немытой головой, и за ней следили, следили…

Хамл мурчал на руках, словно бы желая отвлечь.

В какой-то момент Альба почувствовала, что больше просто не может ощущать все это. Первым порывом было отвернуться, но это могло бы навредить связанному разуму, и в итоге она попробовала слово бы отодвинуться прочь — ментально. Не удалось — но почти сразу ощущение пристального, проедающего череп на куски, внимания начало ослабевать, и через несколько секунд просто исчезло.

Альба моргнула, несколько секунд борясь с ощущением песка в глазах. Потом осторожно посмотрела на менталиста, разом и ожидая его вердикта и опасаясь. Вот за это она и не любила всякие походы к врачам — скажет еще что…

Теор, хотя и выглядел определенно еще более задумчивым, чем раньше, на ее взгляд ответил довольно мягко:

— Все в порядке с тобой, насколько я могу судить.

Альба нутром чувствовала, что было тут «но», хотя преподаватель мог и не поделиться выводами.

— Это был не сон, так?

— Сложный вопрос. Я не смог взять полную копию воспоминаний, и уже по одному этому как минимум — это был не только сон, — Теор налил чая себе и Альбе, не спрашивая ее желания, и протянул кружку. И продолжил мягче: — Выпей. И постарайся успокоиться. Да, это в некоторой степени было магическим воздействием не до конца понятной природы. Ненаправленным, скорее всего.