Страница 29 из 68
– Анджелина. На сцену! Готовность минута.
Прима гордо удаляется, виляя задницей, а я опять начинаю подправлять мейк, принимая самый пофигистический вид.
Закон стаи. Нужно заставить себя уважать. Даже через призму ненависти. Пусть я для всех буду наглой сукой, с которой лучше не пересекаться, чем девочкой для битья. Не на ту напали.
Дальше ночь проходит без особых эксцессов. На меня поглядывают все так же косо и с неодобрением. Но я подмечаю, что, несмотря на первое впечатление, девчонки-танцовщицы дружны. Есть подколы и склоки, но это все на уровне бытовых терок. Замечаю, как одна помогает другой с платьем и прочим.
Похоже, не так страшен черт, как его малюют. Дисциплина чувствуется во всем.
Первый день, вернее, ночь, проходит долго. Очень долго. Но и она подходит к концу.
Дико хочется спать. Глаза слипаются. Я все-таки не привыкла бодрствовать по ночам... Устало достаю вещи из шкафчика, одеваюсь, собираю сумку и уже готовлюсь уйти из этого клуба, как слышу робкий голосок:
- Иза, подожди, давай вместе пойдем.
Совсем забыла. Оливия. Олли.
Бросаю взгляд через плечо на миниатюрную фигуристую девушку в длинном платье по щиколотки, широком, на манер “оверсайз”. Такая серая безразмерная штуковина, которая сейчас считается дико модной.
Стерев весь макияж, на меня смотрит совсем юная девушка, почти ребенок, с широко посаженными глазами, очень похожая на лань.
Ее длинные иссиня-черные волосы падают по плечам. А на шее опять висит крестик. Что-то в груди щемит от вида этой девочки.
Не соответствует она никак этому месту. Я хоть взрослая женщина, прижатая обстоятельствами, а она? Что заставило ее стать шлюхой в дорогом клубе? Желание устроиться в жизни? Заработать по-быстрому большие деньги?
Что она тут делает?
- Хорошо, пойдем. Я забыла, что обзавелась новой квартирой, - ухмыляюсь, накинув куртку, и выхожу, а Олли, радостно улыбнувшись, стрелой направляется следом за мной.
Выходим на улицу. Засекаю, как воровато Олли осматривается по сторонам, словно ищет кого-то или, наоборот, боится, что кто-то появится.
– Давно ты здесь работаешь?
Надоедает молчать, задаю свой вопрос, пока идем вдоль улиц, освещенных светом неоновых вывесок.
– Не очень… – слышу тоненький голосок и смотрю косо на белоснежный точеный профиль. Кого-то она мне напоминает. Красивая девочка, просто куколка.
Увидев ее на улице, никогда бы не сказала, что она танцует в клубе. Да еще и зарабатывает таким вот образом.
Ей бы в хоре петь... церковном.
Опять кошусь в сторону Оливии и что-то внутри у меня печет смутной тревогой, неоднозначностью этой вот красотки.
– Что заставило прийти в клуб?
На ум приходит наибанальнейший из всех вопросов, но не могу, хочу докопаться. Бросает на меня взгляд из-под пушистых длинных ресниц.
– Обстоятельства… – отвечает как-то обреченно, – они у всех. Ты ведь тоже почему-то пришла в “Порок”.
– Да, – вздыхаю, а малышка продолжает, – я видела твой танец, Иза. Честно говоря, все, кто за кулисами был, сбежались посмотреть. Это ведь не пол-дэнс был. Те элементы. Это нечто совершенное, другое. Ты искусство владения телом демонстрировала. Я такого никогда не видела… И вот... ты тоже, пришла в клуб. Значит, обстоятельства…
– И все тут такие с “обстоятельствами”? – с горечью задаю вопрос.
Что-то тошнота начинает подкатывать из-за обреченности, которую я расслышала в звонком, журчащем голоске.
Опять смотрю в сторону красавицы и почему-то приходит на ум, что вот она – самый настоящий падший ангел. Чистая душа в преисподней.
Улыбается. У нее это как-то грустно получается.
– Такие с “обстоятельствами” тоже есть, но в основном все, кто идут в “Порок”, преследуют свои цели. Девочки у нас хорошие. Ты не думай. Мы семья. Да, в семье бывают разногласия и даже ссоры, но мы друг за друга горой. Это действительно так. У Фурии все по правде, и в строгости нас держит.
– Поверить не могу. Олли ты так рассказываешь это все… Словно начальство рядом стоит и все может расслышать…
Шучу, но Оливия не поддерживает мой ироничный тон.
Стреляет из-под соболиных бровей недовольным взглядом.
– Клуб – это семья. Поймешь потом.
– Так а ты зачем пришла в “Порок”?
– Я пришла за деньгами и наживой. Здесь крутятся очень большие деньги. И мужики сплошная верхушка элиты. Ну и ты ведь смотрела фильм про красотку. Любовь воротилы к шлюхе. Многие хотят зацепить постоянного клиента и стать его персональной подстилкой, заработав на крутую жизнь.
Смеется как-то надрывно, и моргает. Кажется, что слезы отгоняет. Не клеится. Не вижу в ней охотницы за олигархом.
Есть у этой девочки тайна...
– Помню, в детстве я смотрела фильм. Тот самый. Про девочку по вызову и красивого магната с прищуром.
Сексуальный мужчина, имеющий весь мир в буквальном смысле, запал на проститутку. Какой век, такие и сказки. Раньше людей вставляло от Золушки. Сейчас вот истории проституток…
В моих словах злость и обида.
Сегодня… я попала в мир “Порока” и Гор Кириан – хозяин клуба, показал, что я принадлежу ему со всеми своими потрохами.
Один приказ и все. Я в его постели. Под ним, на нем или на коленях перед ним.
От подобных мыслей тепло приливает к животу и странное предвкушение растекается по венам, напополам с тревогой и злостью.
Потому что ему все позволено. Желание Гора… и его слова, как на повторе.
Что есть простой человек перед таким вот демоном, который имеет деньги, связи, власть?
Клуб, которым он руководит – это пристанище элиты и абы кто подобной империей не руководит.
– Я в детстве не любила сказку про Золушку, – спокойно отвечает Олли, – дура, которая позволяла всем ездить на собственном горбу, прогибалась под злыднями-сестрами, драила, головы от пола не поднимала. Рабыня. Бесхребетная и туповатая. И в конце еще этот придурок принц. Избалованный папенькин сынок решил снизойти.
Смеюсь подобной интерпретации.
– Смотрю, ты феминистка.
– Да нет. Я просто не верю, что принц придет и спасет. Только и всего.
– Кто-то еще верит в такое киношное дерьмо? – ухмыляюсь. – Думаю, что те пираньи, которых я заметила в нашем милом хищном аквариуме, пришли в клуб только за деньгами. А эти розовые сопли оставь.
– Конечно, есть расчет, – кивает и смотрит на меня серьезно, – Во-первых, хозяин дает защиту. Никогда и ни одну женщину в его клубе не обидели. Ты понимаешь? Никто не рискнет. Все строго по обоюдному согласию. Даже в крейзи-меню.
– Не очень понимаю, это как? – пожимаю плечами. Не до конца я еще разобралась с этими “уникальными коктейлями”, которые предлагаются в этом клубе ВИП-клиентам.
– Гор Кириан и его клуб – это как государство с четким регламентом и распределением обязанностей. В его обители никто не рискнет изнасиловать или изувечить проститутку.
– Олли, ты сейчас его прям героизируешь.
Смотрит на меня своими огромными глазами. Серьезная как никогда и неожиданно взрослая. Смышленая. Замечаю, что Оливия излагает мысль грамотно.
– На трассах многие стоят – это риск всегда. Тебя могут избить, переломать, убить, в конце концов, - взмахивает руками и хватается за полу своей куртки. – Даже в элитных борделях еще те ужасы творятся и девочки исчезают, пропадают без вести. У Гора такое невозможно. Его имя – это бренд. Против него никто не пойдет. А нанести увечья его девочкам – это личная вендетта со стороны босса.
– И все равно я до конца не понимаю, как именно работает это крейзи-меню?
– Все гениальное просто, Иза. Когда “особый клиент” делает заказ коктейля из крейзи- меню – это означает, что он заказывает определенную девочку. И получает ответ, что “официант выяснит наличие у бармена”.
– То есть коктейль “Солнечный свет Олив” – это ты.
– Да. Официант приходит ко мне с серебряным подносом, на котором стоит специфический коктейль и спрашивает, смогу ли я отнести его в “Лоундж”.