Ребро

— Зато не убедился, что вы меня не обманете и не используете.

Сергей обернулся и бросил на меня гневный взгляд.

— Слушай, парень, ты буквально вчера вылез из деревни с горой трупов. Ты все еще считаешь, что мы можем быть хуже этого?

— В жизни всегда есть место сюрпризу, — пожал плечами я.

Фраза оказалась пророческой — они меня все-таки удивили. Я думал, что меня притащат на место какого-то общего сбора, но нет, мы приехали туда, куда мне и было нужно: к моей машине. Вот теперь я готов был их слушать.

— А ты, небось, уже вообразил, что тебя украли и без выкупа не отдадут? — хмыкнул Сергей. — Нет, парень, на враждебности ты далеко не уедешь. Враждебностью мы его только порадуем.

— Так вы расскажете мне, кто он, или нет? — поинтересовался я.

— Мы — нет, — ответила Таня. — Но мы пригласим тебя в Москву. С тобой хочет встретиться наш босс. Он был знаком с Арсением Батраком лично… давно. Когда Батрак еще был человеком.

— А кто он сейчас?

— Это в двух словах не объяснишь, да и не касается это тебя, если ты с нами не поедешь. Тут уж на двух стульях не усидишь! Или ты помогаешь нам, или разбираешься во всем сам.

Не нравились мне такие варианты, но и этих двоих можно было понять. Я ж им не друг и не брат, чтобы просто так мне помогать! Я понимал, что их борьба, пока неведомая мне, в какой-то момент может не совпасть с моими целями. Однако один я уже облажался… Яркие ленты, перегораживавшие путь в деревню, лучше всего напоминали мне об этом.

— Ладно, — сдался я. — В Москву так в Москву!

Я думал, что теперь, когда я дал свое принципиальное согласие, они будут посговорчивее. Размечтался! Нет, Таня общалась со мной свободно и была очень мила, кокетничала даже. Сергей вроде как расслабился. Однако говорить они готовы были только на сторонние темы, не касаясь ни словом, ни намеком Батрака.

Дело было даже не в том, что они не доверяли мне, хотя Сергей не доверял, это видно. Чувствовалось, что в их группе царит жесткая дисциплина. Тот самый главный, который послал их сюда и наверняка устроил мое освобождение, заявил, что беседовать со мной будет только он, и этого оказалось достаточно.

Мне пришлось прождать не один час, прежде чем мы добрались до цели. Целью оказался внушительный особняк, окруженный фруктовым садом — я не брался толком сказать, что это за деревья, в такой сезон не поймешь. Но летом тут наверняка было красиво. Дом был построен в классическом стиле, без откровенной демонстрации богатства, и все же никто не усомнился бы, насколько тут все дорого. Чуть поодаль, за теннисным кортом, виднелся маленький домик — думаю, для прислуги, и это тоже говорило о многом.

В роскошном холле перед главным входом нас встречали двое — уже знакомый мне Антон, не такой истеричный, как в прошлый раз, но все равно нервный, и мужчина, который по всем параметрам тянул на хозяина этого дома.

Он был на полголовы ниже меня — не коротышка, просто среднего роста, и на вид ему было лет шестьдесят. Как и Батрак, он носил дорогие костюмы, но если Батраку они шли, то этому типу не мешало бы уволить своего стилиста — никакой костюм не скрывал его тощенькую фигурку. Длинную шею венчала несуразно крупная голова — без мистики на этот раз, совсем не то, что я видел в многоэтажном доме, просто забавно. Волосы мужчины окрасила пепельная седина, лицо выглядело не то чтобы морщинистым, а как будто пожеванным крупной сонной коровой, и немного женоподобным. Ситуацию несколько исправляли благожелательная улыбка и умный, цепкий взгляд.

— Павел Павлович Громов, — представился он. — Добро пожаловать в мой дом.

— Мы босса Пал Палыч зовем, — признала Таня. — Он хороший.

— Вы про команду говорили, — напомнил я.

— Это ее костяк, — пояснил Громов. — Если нужно, мы нанимаем дополнительный персонал — для тяжелой работы или охраны. Но людей, которым я доверяю, всего трое. Надеюсь, с вами станет четверо.

Мы прошли в его кабинет — просторный зал, расположенный на втором этаже. По пути туда я заметил пару горничных, то есть прислуга в доме все-таки была. Но Громов никого не позвал к нам, в кабинете он сам подал нам кофе, хотя с такой дорогущей кофемашиной, как у него, это было несложно. Я заметил, что, пока он отвлекал внимание, Сергей запер дверь в кабинет.

— Серьезно у вас тут все, — оценил я.

— Прошу прощения, что не оставляю вам времени на отдых…

— Ничего, я уже… посидел. Значит, вы знакомы с Батраком?

— К этому мы еще перейдем. Для начала, прошу, расскажите мне, что произошло в секте.

Вот оно как… Этим своим податливым, как пластилин, лицом он мог слепить любого милаху, но в душе он все равно оставался человеком жестким, который сначала получает, что ему нужно, а потом уже решает, помогать или нет. Это было плохо для меня, но хорошо для общего дела.

Так что я рассказал им куда больше, чем полиции. Да все, по сути, рассказал! Как я надеялся разобраться в странностях сам, как отследил Батрака, о чем говорил с ним в секте. И о своем кровавом открытии тоже рассказал… точнее, о его послании мне. Которое я так и не смог понять.

Умолчал я только о звонке Рэдж, потому что посторонних это точно не касалось. Им нужен был Батрак — они все о нем узнали.

— Я не представляю, что он делал в той деревне, — завершил свой рассказ я. — Не похоже, что он хоть как-то контактировал с местными. Рискну предположить, что он снова собирался кого-то похитить.

— Охотился, — поправил меня Сергей.

— Чего?

— Охотился он, говорю. Ты ж сам упоминал, что у них животные дохли и растения загибались! Верный признак, что там обосновался…

В этот момент Громов бросил на него предостерегающий взгляд, и Сергей поспешно заткнулся. Любопытно. Выходит, приятельского между ними и нет ничего.

Скрытность Громова меня не обидела, я давно уже понял, что информацию мне будут выдавать скупо и поэтапно.

— Получается, выгрызенный дом на курорте тоже его рук дело?

— Не совсем его и не совсем рук, — усмехнулся Громов. — Но в целом похвально, что вы знаете об этом. Сергей прав. Думаю, если бы не ваше появление, он пробыл бы в деревне пару недель, уехал, а потом там пропали бы люди. Секта — очень удобная мишень для этого, там никто ни за кого не держится. Это я могу объяснить. А вот то, что он оставил вас в живых, — никак не могу. Это ему несвойственно, да и очевидно, что он намеревался с вами покончить, вы сами это упомянули. Как считаете, почему он передумал? Постарайтесь припомнить, что именно вы ему сказали, в какой момент он изменил свое решение?