Страница 4 из 13
Васька Коломийцев – мой друг, товарищ и по совместительству – отличный юрист, бывший мент и следак. Мы с ним много лет знаем друг друга, а поэтому я посмел позвонить почти под ночь, зная, что меня не пошлют, а очень внимательно выслушают.
– Понял, – Вася на слова не разменивался, а поэтому ответил коротко. – С утра подам запрос.
– И держи меня в курсе, ладно? – попросил я, потому что, как ни крути, я любил вожжи в своих руках держать.
– Как всегда, не беспокойся.
Ну, тут я мог быть уверен, что если не ажур, то хотя бы к моей просьбе отнесутся со всей ответственностью.
Второй звонок я сделал своему заму.
– Андрей Игнатьевич, пару дней меня на работе не будет, возникли некоторые обстоятельства. Все вопросы решаем в штатном режиме, связь держим по телефону и онлайн.
Игнатьевич немного тупил, потому что я впервые ссылался на туманные формулировки, но вводить зама в свои проблемы личного характера я не собирался. Глотнул без вопросов, хоть и пытался что-то мычать. Я эти паузы решил радикально: поставил перед фактом и отключился.
Поесть решил позже, когда Матрёшка уснёт. Я, честно говоря, надеялся, что пока я по телефону разговариваю, она уснёт. Но, как известно, дурак мечтами богат: Машка лежала и старательно пялилась на дверь. И явно обрадовалась, когда я вернулся.
Что мне оставалось делать? Только тяжело вздохнуть и прокрутить в голове что-то про курочку Рябу и Красную Шапочку. Причём события обеих сказок в башке у меня перемешались. Туда ещё и Колобок затесался. Но как только я начал блеять что-то про деда и бабку, которые любили курочку Рябу, а заодно и по сусекам мели, Матрёшка возмутилась:
– Я тебе что, маленькая? – заявила голубоглазая барышня. – По пинцессу давай! Ложись! – похлопала она по свободной половинке кровати. – Алиса всегда так делает!
Какая Алиса, что она делает и почему, я спрашивать не стал. Так, зарубку на подкорке сделал. В тот миг я был занят чертовски важным делом: пытался сочинить сказку о принцессе. Когда у тебя сплошные цифры и договоры в голове, совещания и вполне взрослые мужики, которыми я руковожу, то занятие становится практически непосильным. И я хотел детей?!..
Ну, не так же сразу, Господи! – взвыл я в очередной раз. – Я не готов! Не ждал, не покупал книжки, не читал их на ночь своему ребёнку!
К счастью, тебе не пришлось менять памперсы, будь Машка поменьше, – выплыло в сознании вполне справедливое замечание. И тогда я понял, что сказка – это очень даже хорошо. С памперсами было бы гораздо хуже.
Я улёгся рядом с Матрёшкой как был – в парадном костюме на выход (без пиджака, правда, и галстука – успел их снять по ходу развития событий) и начал сочинять.
– В некотором царстве, в некотором государстве жила-была девочка Маша.
– Пинцесса Масяня! – поправила меня Матрёшка.
– Принцесса Масяня, – послушно повторил я и смело полез в дебри: долго и нудно описывал дворец, какие там портьеры и диваны (именно этим мне промывала совсем недавно мозги Марина, когда руководила ремонтными работами в квартире, так что я наслушался по самый буй о всех этих дизайнерских заморочках).
Машке нравилось. Она расспрашивала и задавала вопросы. Правда, ей побольше чудес подавай, а поэтому диван хромал на переднюю лапу, а в портьерах поселился ветер и его друг домовёнок. Дальше пошло ещё лучше – мы добрались до платья Масяни с волшебными карманами, откуда можно было доставать пирожки, когда проголодаешься, или альбом с карандашами, если хочется порисовать.
Где-то на этапе описания комнаты принцессы Машка засопела. Видимо, мои нудные разглагольствования даром не прошли.
От сочинения сказки я устал так, что лучше бы безвылазно неделю в офисе отпахал. Или на маминой даче, куда она меня периодически затаскивала, потому что нуждалась в «грубой мужской силе».
«Я на минуточку», – решил, прикрывая глаза. Собирался полежать немножко и выдохнуть, а вместо этого уснул богатырским сном. Уснул в рубашке и брюках, голодный, потому что так и не поел. Уснул без задних ног, будто перед этим пробежал марафонскую дистанцию.
Глава 5
Глава 5
Пробуждение было… ужасным. Первое, что я испытал, выныривая из сна, – ужас, потому что по мне кто-то ползал. Достаточно большой.
Сразу же захотелось крикнуть и сбросить ЭТО с себя. Но я всё же мужик, и не пристало истерить, а поэтому я открыл глаза, хоть внутри всё вопило: сделай это! Уничтожь! Возможно, мне привиделось чудовище многоногое и противное, но, естественно, всё было не так.
О ребёнке я и не вспомнил. Как-то за тридцать три года я обходился без детей, а поэтому мозг не сразу осознал, что теперь в моём доме и в моей кровати есть мелкая обезьянка, что, высунув от старательности язык, запустила пальцы в мои волосы.
– Ты что делаешь? – спросил я хриплым со сна голосом.
– Пичёску! – звонко хихикнула Матрёшка и наконец-то слезла с меня. – Я тебе, а ты мне! Вставать поа!
Ну пора так пора. Я сел на кровати и чудом не растянулся во весь свой немаленький рост, потому что ноги мои были связаны голубым пояском. Матрёшка снова хихикнула.
– А если бы я упал? – задал резонный вопрос и, кряхтя, принялся развязывать голубые путы. К счастью, ребёнок ещё не очень хорошо владел морскими узлами и прочими выкрутасами в области взятия в плен.
– Я бы тебе синяк поцеловала! – уверенно заявила мелкая пакостница, и я понял: аргумент слишком веский, чтобы злиться или ругаться. Ребёнок – что с неё возьмёшь?
Но я рано радовался. Хватило одного взгляда в зеркало, чтобы понять: «пичёска» удалась. Я выглядел как чёрт: Матрёшка очень постаралась наставить мне «рога». То-то она так старательно пальцами в моих волосах копалась.
– М-м-м, – промычал я, приглаживая рукой искусственные вихри. У волос по этому поводу было своё мнение – они не хотели поддаваться. Матрёшка огорчённо вздохнула.
– Ну касиво же, папа!
Я вздрогнул. Не привык я к этому слову. И привыкать не собираюсь, пока не выясню, что к чему. Кстати, этим тоже нужно бы заняться.
– Купаться! – сказал ребёнок и посмотрел на меня строго. Я понял, что отвертеться в этот раз не получится.
– Ну, давай попробуем, – пробормотал, понимая, что оттягивать неизбежное вечно нельзя. Надо бы няню нанять, что ли… Пока выяснится, что к чему.
Купаться оказалось несложно. Достаточно было набрать ванную и усадить в неё Матрёшку. Дальше как-то веселее дело пошло. Мы уронили мыло на дно, долго искали, ржали в два голоса – неожиданно я понял, что это весело. А может, у Машки смех заразительный – как знать.
Потом я совершенно случайно вылил слишком много геля. Пены было – целые сугробы. В общем, я весь мокрый, ванная комната залита водой, зато Машке всё понравилось.
– Теперь моя очередь купаться, – заявил я, когда было покончено с вытиранием и одеванием. – Сиди здесь и никуда не выходи! – приказал строго, но душа всё же была не на месте.
Судя по всему, я вчера слишком переоценил Машкино молчание и покорность. Сегодня она выглядела несколько иначе – освоилась и стреляла глазами по сторонам с превеликим удовольствием, а на мордашке так и читалось желание всё попробовать в моей квартире «на зуб».
Никогда в жизни я не принимал душ настолько экстремально быстро. Это напомнило мне армию, когда надо успеть одеться за сорок пять секунд. А мне предстояло раздеться, вымыться и снова натянуть на себя чистые вещи.
В секунды я не вложился, конечно, но потратил на всё про всё буквально несколько минут.
Естественно, из моей комнаты Матрёшка сбежала. Я нашёл её в большой комнате, где она упоённо хозяйничала за столом, который должен был стать атрибутом вчерашнего романтического вечера.
– Со стола надо убиать! – заявила девчонка, и мне как-то нечем ей возразить. То ли убирать, то ли убивать… Сейчас именно это и делал ребёнок – составил все тарелки горкой. Ещё немного – и посуда упадёт. Это вам не Пизанская башня, что падает уже восемьсот лет и ещё столько же простоит.