Страница 10 из 17
– Я клянусь любить и почитать тебя. Отныне единственное мое стремление – сделать тебя счастливым.
Староста поднял кубок и, зачерпнув воду из белой чаши, протянул сосуд молодым. Дэнвин слегка коснулся воды губами и передал чашу Лие.
В это время староста продолжал говорить:
– С этой минуты, перед лицом магии вы связаны своими клятвами. Отныне вы едины!
Стоило старому магу произнести последнее слово, как молодых людей окружило легкое серебристое сияние, затем свет стал концентрироваться, вот он уже стянул кольцом запястье мужчины и его избранницы. В следующий миг сияние угасло, а на руках молодых остались тонкие серебряные браслеты. Это волшебство свершалось в глубокой тишине, но стоило сиянию исчезнуть, как пространство огласили десятки радостных криков. Сразу заиграла музыка, и началось всеобщее веселье. Лия улыбалась, не уставая любоваться своим мужем, но Дэнвин заметил печаль в глубине ее глаз.
– Что тебя тревожит, моя дорогая?
– Нет, нет… ничего.
– У тебя не должно быть секретов от меня. Только прикажи и я все исполню.
– Дело в Кларе, – призналась Лия. – Я не видела ее со вчерашнего вечера и сегодня она не пришла на праздник. Я боюсь за нее!
Дэнвину сразу передалась ее тревога, но он ничем не выдал себя и спокойно ответил:
– Я смогу легко ее найти, если ты дашь мне вещь, которая ей дорога.
Лия помолчала минуту, стараясь припомнить, затем радостно произнесла:
– Она ведет дневник, записывая туда самые сокровенные свои мысли. Однажды я увидела, куда она его прячет…
Гости с недоумением смотрели вслед новобрачным, но молодым людям было все равно. Лия поспешно вбежала в дом, и уже через пару минут вернулась с дневником сестры. Дэнвин бережно взял в руки эту сокровенную книгу и обратился к девушке:
– Один я найду ее быстрее, возвращайся к гостям.
– Но…
– Все будет хорошо, обещаю. Ты веришь мне?
– Верю.
Оставшись один, чародей закрыл глаза, пытаясь вызвать в своем сознании образы. Сначала он увидел колодец, у которого впервые встретил сестер, потом дальше в лес, он уже стоял на холме, откуда можно было видеть все, что происходило на главной площади. Дэнвин увидел себя и услышал приглушенное эхо слов собственной клятвы. Чародей разорвал связь, теперь он знал достаточно. Мужчина побежал, что есть мочи, он даже не заметил, как, пробираясь сквозь кустарник, порвал свою белоснежную рубашку. На предплечье появилась неглубокая царапина, тонким росчерком выступила кровь. Но главное, что он успел. Дэнвин нашел девушку, стоящей у самого края. Ветер растрепал ее волосы, Клара стояла, закрыв глаза, подставляя лицо солнцу, но оно не могло высушить ее слез. Девушка узнала его по шагам, ей не обязательно было оборачиваться. Как она могла не узнать того, кто занимал все ее мысли? Дэнвин боялся ее испугать, поэтому заговорил как можно тише:
– Почему ты здесь одна? Любой из молодых людей в деревне счел бы за честь сопровождать тебя на торжество.
– Они мне не нужны, – как-то отстраненно отозвалась девушка.
– Но ты нужна своей сестре, она беспокоится о тебе!
– Ты поэтому пришел? Это она прислала тебя? – с нескрываемой горечью воскликнула она.
– Нет. Я пришел сюда один потому, что хочу сказать тебе…
– Что? – Клара резко обернулась, в ее глазах читалась боль. – Лучше просто уйди, мне не нужна жалось, особенно от тебя!
– Я пришел, чтобы рассказать тебе свою историю. Когда я закончу, ты сама все поймешь.
Он хлопнул в ладоши и перед ним тут же возникли два стула.
– Садись, так нам обоим будет удобнее.
Клара была настолько поражена легкостью, с которой он сотворил сложнейшее заклятье, что даже не нашла, что сказать. Она послушно села на стул, и вся обратилась в слух. Чародей сел напротив нее и отвел взгляд, ему было невыразимо тяжело смотреть на девушку.
– Все дело в магии – она стала моим проклятьем. С детства я мог видеть события, которые еще не произошли. Иногда видения приходят ко мне в виде неясных образов, но не в тот раз. Я увидел собственное будущее, оно тесно связано с судьбой этой страны. И я видел ту, которая должна быть рядом со мной. Я искал эту девушку, храня в памяти ее образ, и здесь мои поиски завершились.
– Это была Лия?
– Да.
– И чем она так важна?
– Я не могу этого сказать. Но, найдя ее, я не знал, что все будет так сложно. Я должен выбирать разумом, а не сердцем.
Клара вскочила и отступила на шаг, словно увидела ядовитую змею, а он продолжал:
– Я не почувствовал к ней то, что должен был почувствовать. На празднике цветов, тогда, когда наши руки случайно соприкоснулись во время танца, я ощутил твою боль как свою.
Он встал, впервые взглянув Кларе прямо в глаза, и произнес:
– Тебе я готов сказать те слова, которые не звучали в моей клятве. Я люблю тебя.
Девушка закрыла уши руками и в отчаянии воскликнула:
– Нет! Зачем ты играешь со мной? Хватит меня мучить!
– Я пришел не для того, чтобы мучить тебя, а для того, чтобы освободить. Я могу стереть из твоей памяти все болезненные воспоминания. Все пройдет.
– А как же ты? – спросила она.
– А я буду помнить о тебе до последнего вздоха и не расстанусь с этим воспоминанием даже под страхом смерти.
Клара недоверчиво посмотрела на него, но в глазах мужчины она увидела тот же огонь, который сжигал ее сердце.
– Да, я хочу освободиться! Но у меня есть последнее желание, пока я еще помню.
Он понял ее без слов. Мужчина заключил девушку в объятья и поцеловал. На этот миг они стали единым целым, Дэнвин ощутил невыразимую горечь, сердце забилось с удвоенной силой. Он еле нашел в себе силы, чтобы отстраниться.
– Закрой глаза! – властно произнес маг.
Она подчинилась, ее веки слегка дрожали, а кровь прилила к щекам. Чародей дотронулся до ее лба. Одну за другой он уничтожил картины их встреч. Когда все закончилось, маг достал дневник и изменил написанные строки. Теперь там не было ни слова о нем. Мужчина еще раз посмотрел на Клару, ее губы еще хранили печать их поцелуя.
– Очнись! – проговорил чародей.
Девушка открыла глаза и растерянно огляделась по сторонам.
– Что я здесь делаю и кто вы такой?
– Вы не узнаете меня?
– А должна?
– Нет, не должны. Лия просила сходить за вами, вас ждут на празднике.
– Ах да, конечно, – немного рассеянно произнесла она.
Девушка неуверенно пошла вперед, но вдруг обернулась.
– А вы разве не идете?
– Я приду позже, не беспокойтесь.
Дэнвин поспешно отвернулся от нее, глаза неприятно защипало, слезы текли по щекам. Он машинально дотронулся до серебристого браслета, словно ища в нем опору.
«Я поклялся, и я буду защищать Лию, даже от самого себя. Она никогда не должна узнать!»
В Белой цитадели время тоже не стояло на месте. Энлай склонился над листами бумаги, испещренными аккуратными бисерными буквами. Чем глубже он вчитывался в протокол допроса, тем очевиднее для него становилась болезнь, поразившая страну. Стало понятно, что это не первая и не последняя группа шпионов. Очевидно, что эти люди провалили свою миссию, но насколько успешны были другие? Что им удалось узнать? Тревожным сигналом было то, что им понадобился план цитадели. Это означало, что враг хочет найти способ пройти через барьер, либо уничтожить его. Мирн застыл напротив подобно каменной статуе, ожидая приказаний. Старейшина отложил в сторону последний лист и заговорил:
– Это все, что вам удалось узнать?
– Да, милорд.
– Тогда пленники нам больше не нужны. Их должны судить, хотя нет… огласка может породить неуверенность в сердцах простых людей.
– Что вы прикажете?
Энлай тяжело вздохнул, ему было нелегко это произнести, но он должен был.
– Как предатели они должны быть казнены. Эти люди так хотели добраться до сердца Белой цитадели… отведите их туда и пусть хранители сделают свое дело. Сила предателей послужит на благо укрепления барьера, – решил правитель.