Кальде Длинного Солнца

— Я расскажу им, и они придут.

— Понял. И если ты не скажешь им, они тебя обожгут.

Голова посетителя опять утвердительно качнулась:

— И это вернет меня назад. Я не могу остаться здесь, когда меня будут обжигать.

— Мы должны забрать тебя оттуда. — Шелк поднял щиколотку, которую сломал, прыгая из окна Гиацинт, и потер ее. — Я говорил, что ты похожа на бесовку — я сказал это доктору Журавлю. И я подумал точно так же, когда увидел мертвых спящих; но я забыл, что бесов, которые мучат других, самих можно мучить.

Рапира медленно двинулась вперед.

— Парень, я должен его убить?

— Нет. Он — хорошая возможность добиться мира в нашем городе, и я очень сомневаюсь, что, убив его, мы гарантируем молчание Мукор. Вы не сможете сделать здесь ничего хорошего.

— Я могу защитить тебя, парень!

— Еще до того, как выйти из вашего дома, я знал, что сегодня ночью встречусь с Гиераксом. — Лицо Шелка помрачнело. — Но нет никакой причины вам умирать вместе со мной. Если вы последовали за мной через полгорода только для того, чтобы вернуть мне брошенный игломет, дайте мне его и идите.

— И это тоже! — Он протянул Шелку окантованную серебром трость. — Ты же хромой, верно? Хромой, когда мы должны сражаться! Возьми ее! — Он бросил трость Шелку, потом вынул игломет Мускуса и тоже швырнул его на колени Шелка. — Ты же кальде, парень? Тот самый, о котором все говорят?

— Да, я полагаю.

— Гагарка говорил мне! Как же я забыл? Называл тебя! Я и не знал, пока этот авгур не сказал. Советники! Лори? Собирается тебя убить?

— А также Потто и Долгопят. — Шелк отложил игломет Мускуса в сторону, потом еще раз подумал и сунул его за пояс. — Я рад, что ты принес его. Я потерял его из вида, а ведь он увеличивает шансы. Мукор, ты должна вернуться к Лори прямо сейчас? Сделай мне одолжение, если можешь.

— Хорошо.

— Спасибо тебе. Во-первых, говорил ли советник Лори о мужчине, в которого ты вселилась? Просил ли он найти именно его?

— Я знаю его, Шелк. Он говорит с человеком, которого нет.

— С Пасом, ты имеешь в виду? Да, он так и делает, я уверен. Но Лори сказал тебе. Он говорит, почему?

Посетитель помахал головой:

— Я должна скоро уйти.

— Сначала иди к майтере Мята — к генералу Мята, это тот же человек. — Палец Шелка уже рисовал круги на щеке. — Скажи ей, где я, и что они придут сюда, чтобы убить меня. Потом скажи майтере Мрамор…

— Дев идти, — заметил Орев.

И действительно, усмешка черепа растаяла. Шелк опять вздохнул и сказал:

— Уберите рапиру, пожалуйста. Она нам не нужна.

— Одержание? Так ты называешь это, парень?

— Да. Через мгновение он придет в себя.

Гость Шелка опять схватился за цепь, чтобы устоять на ногах.

— Ты предложил комментарий, па?.. Боюсь, у меня опять кружится голова. Пожалуйста, прими мои… хм… безграничные извинения. Этот… э… джентльмен?..

— Мастер Меченос. Мастер Меченос преподает фехтование, Ваше Высокопреосвященство. Мастер Меченос, это Его Высокопреосвященство патера Прилипала, коадъютор Капитула.

— На самом деле… э… патера, ты должен быть более осмотрительным, а?

Шелк покачал головой:

— Боюсь, Ваше Высокопреосвященство, все это в прошлом. Вам опасность не грозит. И я сомневаюсь, что грозила. Я же в такой большой опасности, что она не станет больше, если вы и мастер Меченос подбежите к первому встреченному гвардейцу и заявите ему, что кальде Шелк находится у Горностая, ожидая ареста.

— Действительно! Я… э…

— Вы сказали, что говорили с советником Лори через стекло бригадира Орлана.

— Почему… э… да.

— На мгновение — пока у вас кружилась голова, Ваше Высокопреосвященство — я подумал, что Лори мог сказать вам, где найти меня; в доме, в котором он часто бывает, есть один человек, который мог бы сказать ему, где я могу быть, или этот человек мог признаться кому-то другому, а тот уже передал Лори. Это могло произойти совершенно невинно… но это не так, потому что Лори послал кое-кого к вам для того, чтобы узнать, где я. Ясно, что информация пришла из другого источника: вы знали, что сегодня вечером я могу быть здесь. Очень сомневаюсь, будто вы действительно сказали Лори, что знаете, где найти меня; вы не могли быть уверены, что я буду здесь. Однако вы что-то сказали, и это навело его на эту мысль. Будь я на месте Лори, я бы приказал бригадиру Орлану проследить за вами. Но ему это не понадобилось, и все из-за одного моего беспечного замечания в тарсдень. Не скажете ли мне — очень быстро, пожалуйста, — откуда вы это узнали?

— Клянусь… ручаюсь, патера…

— Мы поговорим об этом позже. — Шелк, опираясь на трость, встал даже менее уверенно, чем Прилипала. — Мгновение назад я сказал мастеру Меченосу, чтобы он не убивал вас; сейчас я не уверен, что поступил бы неправильно, если бы приказал ему действовать, но у меня нет времени для вопросов — мы должны уйти отсюда раньше, чем сюда придут гвардейцы. Вы, мастер Меченос, должны вернуться домой. Вы — великолепный фехтовальщик, но даже вам не удастся защитить меня от взвода труперов с карабинами. Вы, Ваше Высокопреосвященство, должны идти к майтере Мята. Не постесняйтесь набить живот. Если…

— Дев идти! — Орев взлетел на плечо Шелка, забил крыльями и добавил: — Бежать!

Теряя секунды, Шелк уставился на Прилипалу, стараясь найти признаки Мукор в его лице. Гиацинт появилась прежде, чем он услышал быстрый топоток ее босых ног по дорожке из поддельных гемм и увидел, что она бежит: рот открыт, в темных глазах блестят слезы, паутинно-тонкое розовое дезабилье в полном беспорядке, сзади полуночным облаком струятся волосы.

Она остановилась. Застыла, как в янтаре, при виде его.

— Ты здесь! Ты действительно здесь! — и тут же оказалась в его объятьях, душа поцелуями — не иначе, как волшебством Фелксиопы. — Я не… я знала, что ты не можешь прийти, но я была должна. Должна — или я бы никогда не узнала. Я бы всегда думала…

Он поцеловал ее, неловко и смущенно, пытаясь сказать поцелуем, что и его заставило прийти какое-то чувство, намного более сильное, чем он сам.

Миниатюрная долина и бассейн — и так темные — стали еще темнее. Поглядев наверх после бесчисленных поцелуев, он увидел праздную рыбу, испещренную золотом и серебром, черными, белыми и красными пятнышками, висящую в воздухе над поднятой рукой богини, и в первый раз заметил свет, лившийся из серебряной филигранной лампы, висевшей на ветвях низкорослого дерева.

— Куда они пошли? — спросил он.

— Здесь… был… кто-то еще? — Она глубоко вздохнула и улыбнулась, причинив ему сладкую боль, которую он никогда не испытывал.

— Его Высокопреосвященство и мастер фехтования. — Шелк чувствовал, что должен оглядеться, но не мог оторвать свои глаза от нее.

— Тогда они должны были поступить вежливо, — она опять поцеловала его, — и быстро уйти.

Он кивнул, не в силах говорить.

— И мы тоже. У меня здесь есть комната. Я говорила тебе?

Он покачал головой.

— На самом деле апартаменты. Здесь только апартаменты, хотя они называют их комнатами. Они играют в игру, делают вид, что это простая деревенская гостиница. — Грациозно, как танцовщица, она опустилась на колени, по-прежнему держась рукой за его руку. — Ты встанешь на колени на краю бассейна рядом со мной? Я хочу увидеть себя и увидеть тебя, одновременно. — Внезапно из ее глаз хлынули слезы. — Я хочу увидеть нас.

Он встал на колени рядом с ней.

— Я знала, что ты не можешь прийти, — слеза упала, создав крошечную рябь, — так что я должна увидеть нас обоих. Увидеть тебя рядом с собой.

Как и на площадке для игры в мяч, Шелку показалось, что он находится вне времени — хотя, возможно, только потому, что он испытал это там. И когда они опять вздохнули и повернулись, чтобы поцеловаться, ему показалось, что в спокойной воде бассейна навеки остались их невидимые отражения.

— Мы… я должен идти, — сказал он ей, с огромным усилием. — Они знают, что я здесь, или, если еще не знают, скоро узнают. Они пошлют труперов, чтобы убить меня, и, если ты останешься со мной, они убьют и тебя.