Страница 42 из 121
Здесь и сейчас тысячи идущих Ордена, вне зависимости от их силы и Возвышения, и впрямь были вместе.
Не нравилось только одно — запреты Шандри.
Ещё бы мне разрешили заняться Указами тех, кто пришёл сюда выламывать руки Ордену, то, глядишь, во всём Поясе не сыскалось бы более честных и неподкупных судей, чем эти трое старейшин клана Гарой. Глядишь, сегодня бы Дизир получили наказание за свою хитровыделанность на турнире.
Магистр поднял руку и рёв начал стихать.
Едва идущие утихли, магистр снова поклонился. Снова трижды, но на этот раз словно на три стороны Арены.
Выпрямившись, обратился к кривящему губы Болайну:
— Раз уж мы слабая и мелкая фракция, то пристало ли великому клану Дизир пользоваться своей силой и своими связями, чтобы с нами справиться?
— Это что, ты уже признаёшь поражение?
— Я лишь намекаю, что для Дизир будет слишком жирно получить весь Хребет Чудовищ.
— Да ладно? А мне так не кажется.
— Зато мне кажется. У Ордена тоже есть границы терпения, пусть мы маленькие и слабые.
Ловер, который уже отстранился от ограждения, скривился:
— Магистр, ну хватит, мне от одних этих слов больно.
В ответ сосед ему буркнул:
— Потерпишь, неженка. Слова ему уже больно делают.
Шандри поддержал:
— Лучше займитесь делом. Ну-ка, ещё раз напомним им, что маленький Орден прикончит всех их, если что.
Ловер повернулся:
— Шандри, ну хоть ты… — запнулся, прищурился и переспросил. — Всех?
— Да.
— Потянем?
— Ты мне веришь?
Ловер оскалился:
— Да.
Резко отвернулся, уставившись на ту сторону Арены, на ложу высоких гостей. Шандри на миг обернулся ко мне, поймал мой взгляд и напомнил мыслью:
— Только если начнётся схватка, Леград.
Я вздохнул и кивнул ему в ответ. Да, Шандри, я никуда не пойду, раз уж мы настолько праведный Орден, но если начнётся схватка, то все высокие гости, над кем найдётся хоть один выгоревший Указ, умрут.
Едва эта мысль мелькнула у меня в голове, как я запнулся. Не в настоящем смысле, ведь я стоял на месте. А словно запнулся. Я уже поворачивал голову к трибуне высоких гостей, чтобы помочь комтурам напомнить этим самым гостям, что если переступить черту, то внезапно можно на своей шкуре ощутить, что все идущие смертны. И замер, так и не довернув головы.
Очень уж логичная цепочка мыслей вырисовывалась. Да, я стёр тот трёхцветный Указ с Шандри, но я ведь не трогал те Указы, что были на нём раньше. Да я даже не проверял, есть ли над ним хоть что-то, что он перерос. Уже давно я научился отстраняться от того, что вижу над людьми, ещё с того времени, как столкнулся с тем, что в толпе я вижу тысячи этих печатей и они просто закрывают мне настоящий мир.
Тем более, я не проверял эти печати над Шандри, когда впервые его увидел. Я был тогда ранен и почти умирал, затем был просто слаб, после был слишком зол на Ксилима и горел желанием проделать в нём пару дыр, а не глазеть на Шандри.
Я привык к тому, что формации Ордена стирают старые Указы. Но стирают ли они выполненные трёхцветные Указы?
Сомневаюсь, очень сомневаюсь.
Поэтому я не стал помогать угрожать смертью приехавшим на турнир высоким гостям из других фракций. Вместо этого я впился взглядом в пустоту над головой Шандри.
Ну же! Давай! Старый Указ Стражей, все условия которого он выполнил в молодости, проявись!
Вот он!
Будто услышав мои то ли требования, то ли мольбы, в пустоте над головой Шандри протаяла тень Указа, серая, едва заметная даже мне печать. Серая, бесцветная, но со слишком многими линиями, чтобы быть простой одноцветной печатью.
Осторожно, словно боясь, что мои действия могут развеять её, я коснулся её линий, влил кроху сил, затем ещё немного.
Если задуматься, то я даже не знал, какую силу я вливал в неё. Дух, душу, энергию окрашенную стихией или силой Виостия.
Не знаю. Не время сейчас задумываться, а то можно и впрямь всё испортить. Это как в жаркой битве вдруг задуматься, как правильно сжать пальцы на древке, согнуть колени и нужно ли доворачивать клинок или нет.
Я просто сделал это.
Хотя нет, силу Виостия я точно не трогал. Это и не сделать просто так. Сначала ещё нить вытяни или забери с метки Вора Трав.
Тем не менее, я это сделал, затаив дыхание, словно проворачивая подобное в первый раз.
Печать медленно налилась красками. Сначала внешний контур, затем второе кольцо печати, а после и третье.
Трёхцветная печать.
Миг и символы раскрылись, расплываясь передо мной строками условий.
Я, керос Орнум, приказываю эрию Шандри обеспечить Даргнуму, ученику Стражей доступ к городу Тысячи Этажей и испытанию в нём.
Вот оно. То, что нужно. Я даже понимаю, что вижу перед собой. Начало истории про того типа, который вывел духа Изарда из себя, заставил его решить, что весь договор с Рамом Вилором — обман. Дал ему основания считать, что Стражи предали договор, раз вольно пускают на земли Империи сектантов, вместо того, чтобы бороться с ними.
В общем, раскрыл ему глаза на то, что происходит за пределами города Тысячи Этажей последние пару сотен лет.
Выходит, кстати, что этому Орнуму было очень, очень-очень важно, чтобы Даргнум попал в город Тысячи Этажей, раз он не обошёлся одним только заданием одного Стража другому.
Низкий поступок. Уверен, каким бы неприятным ни был типом этот самый Даргнум, а он был, раз уж Ксилим до сих пор, спустя столько лет, исходит ядом при одном только воспоминании о нём, перенеся этот опыт на всех других, кроме Шандри, Стражей, но Шандри всё равно выполнил бы приказ даже без Указа. Да он бы допустил его в город просто так. Ведь тогда для этого нужно было лишь стать лучшим в учёбе.
Не мог же ученик Стражей, пришедший с более высокого Пояса, оказаться настолько никудышным, что иначе, без Указа, его бы не пустили туда?
Или мог?
Глупо ухмыляясь, я стёр содержимое старого Указа, отложив в память имена, и собираясь позже мно-о-огое спросить у Шандри. Пока же вписал в Указ новое содержание. Не думаю, что каждый Страж так уж будет бросаться проверять, что оставил там предыдущий, но перестраховаться всё же следует.
Поэтому я отправил к Шандри мысль:
— Старший, как звали того Стража, что сообщил вам, что теперь ваш учитель магистр всего Ордена?
Не оборачиваясь, не отрываясь от спора между магистром и Болайном, Шандри отмахнулся:
— К чему ворошить прошлое?
Но я был настойчив:
— И всё же?
— Орнум.
Я вскинул бровь, оценив имя. Всё интересней и интересней.
Но раз так, то:
Я, керос Орнум, приказываю…
На миг я сбился. Это было дарс знает сколько времени назад, пятьдесят лет назад, если быть точным, а значит, Шандри был ещё молод, как раз только после Академии и города Тысячи Этажей, а значит:
… шэну Шандри хранить в тайне падение Ордена в Четвёртом поясе.
И довольно этого. Я всё ещё вижу свой поддельный приказ, а вот любой другой мастер Указов при беглом взгляде, увидит лишь три разноцветных кольца и несколько символов языка Древних.
Удобно.
Со всё той же довольной, пусть и глупой ухмылкой, я сообщил Шандри:
— Всё, готово. Теперь можно не бегать от Стража, старший. Я восстановил над вами трёхцветный Указ с запретом сообщать о падении Ордена.
— Что?!
А вот это Шандри проняло. Он сказал это вслух, да ещё и развернулся ко мне. Мгновение прожигал меня неверящим взглядом, затем отмахнулся от недоумённых комтуров и поманил меня в сторону, к краю ложи, будто он не Предводитель и не может пользоваться мысленной речью. Или не так всё с этим просто?
Заслонив меня своим телом от остальных комтуров, став так, словно мы с ним просто глядим на ложу магистра и гостей, Шандри мысленно спросил:
— Как понимать то, что я только что услышал?
— Прямо понимать. Или мои слова можно как-то по-другому понять? Трёхцветный Указ на месте и до тех пор, пока другой Страж, обладающий талантом мастера Указов, не начнёт подчинять его себе, разбираться в каждой его букве, никто не поймёт подлога, — уточнил. — Этот Орнум был керосом, а вы, старший, были тогда шэном?