Страница 33 из 39
— Не в этот раз, Влад, — вздыхаю. — Если пришел только за этим — уходи.
— Гонишь? — Разводит он руки.
Снова вздохнув, отталкиваю его в сторону и закрываю за ним дверь.
Запах его парфюма оседает у меня в носу. Знакомый. Будоражащий и успокаивающий одновременно.
Влад припадает плечом к стене, провожая мои действия развеселым взглядом.
Могу с уверенностью сказать, что мне больше нравится тот Градский, который хорошенько проспался.
Беру его ладонь в свою и тяну в глубь квартиры.
Бросив взгляд на сложенные в углу коробки, он послушно следует за мной.
В моей квартире появился диван. Усевшись на него, Влад устало трет глаза и широко зевает.
Включив свет, останавливаюсь рядом с Градским и ладонью ерошу его и так растрепанные волосы.
Он закрывает глаза и откидывает голову, изображая на лице удовольствие. Его напряженные плечи в самом деле опускаются и расслабляются, пальцы гладят меня под коленями, но собравшиеся на лбу морщины заставляют сказать:
— Что у тебя случилось? Ты можешь мне рассказать…
— Не грузи свой юный мозг.
— Ты меня всего на шесть лет старше. Я за тебя переживаю, никогда… ты не был вот таким… — говорю и сажусь на диван рядом с ним, поджав под себя ноги.
— Каким? — Поворачивает ко мне голову.
Смотрю сначала на его губы, потом возвращаюсь к серым усталым глазам.
— Уязвимым, — произношу еле слышно.
Влад тихо смеется, говоря:
— Ты меня с кем-то путаешь.
— Я никогда тебя ни с кем не путаю, — делаю то, чего он так не любит: напоминаю, что для меня он единственный и неповторимый.
— Правда? — бормочет, наклоняясь ко мне и заглядывая в глаза.
Его ладонь обнимает мою щеку, большой палец обводит губы, слегка царапая их подушечкой.
От него пахнет алкоголем, но этот запах смешан с запахом его одежды и пены для бритья, поэтому не кажется неприятным.
— Правда… — Трусь щекой о его ладонь. — Зачем ты здесь?
— Ты единственная меня не раздражаешь. — Наклонившись ближе, заменяет свой палец губами.
Этот поцелуй тягучий и медленный, но головокружительный, как и любой другой его поцелуй. Позволяю Градскому играть с моими губами, сколько ему хочется, и просто знаю, что он заявился ко мне сегодня не для секса.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Влад, оставив между нашими губами не больше миллиметра.
— Тебе правду? — улыбаюсь.
После его вторжения в мое тело ничего не изменилось. Я чувствую что все было дико правильно. Очень хорошо. Я бы прошла через это еще раз, несмотря на боль, кровь и слезы нашего первого раза.
— Обожаю правду… — Он упирается лбом в мое плечо, опустив руки между колен, потом вдруг растягивается на моем диване, забросив на него ноги, а его голова оказывается на моих коленях.
Сложив на животе руки, Градский прикрывает глаза и делает длинный вдох.
Обвожу пальцами его скулу и спрашиваю:
— Влад… что случилось?
— Мне тесно… — произносит он вдруг после минутного молчания.
— Что? — непонимающе хмурю брови.
— Мне здесь нет места. В этом городе… — поясняет.
— А где твое место? — Всматриваясь сверху вниз в напряженное лицо Влада, массирую его висок.
— Пока я его не нашел…
— Это из-за твоего отца?
— У меня нет отца, — хрипловато говорит Влад. — Есть только мужик, который с утра до ночи спасает жизни других детей.
От его слов мне почти физически больно. Разрозненные пазлы его детства в моей голове складываются в ужасную картину, от которой меня почти тошнит.
— Но он твоя семья, — замечаю, не прекращая свой массаж.
— Семья… — он смакует это слово, будто пробует его на вкус. — Семья есть у тебя. Есть любящие родители и счастливые дети, которые оправдывают все ожидания.
— Влад…
— Тс-с-с… — Он поворачивает голову и вжимается лицом в мой живот, обнимая талию двумя руками так, будто я его любимый плюшевый медведь, а через секунду дыхание Влада становится глубоким и размеренным.
— Эй? — зову Градского, не зная, куда пристроить собственные руки.
Не получив никакой реакции, задумчиво прикусываю губу.
Я не хочу оставлять его одного, но его голова и тело чертовски тяжелые, в конечном итоге я заменяю свои колени маленькой диванной подушкой.
Перевернувшись на живот, Влад распластывается поудобнее, чувствуя себя как дома.
Лежа на матрасе в другом конце комнаты, вглядываюсь в неподвижный силуэт на диване и засыпаю сама, надеясь на то, что Андрей не нагрянет проведать меня завтра с утра. Объяснить ему присутствие на моем диване его в стельку пьяного друга я не смогла бы, даже если бы была профессиональной актрисой.
Глава 32
Я просыпаюсь от слабых шумов, которые раздаются в квартире. Сквозь рассеивающийся сон слышу, как где-то льется из крана вода и как о столешницу ударяется кружка.
Мне нужна секунда, чтобы вспомнить, где я нахожусь, только после этого я открываю глаза и смотрю на пустой диван.
На месте Влада там небрежно сваленная одежда. Черные брюки и белая рубашка.
Нащупываю на полу телефон и проверяю время.
Почти девять утра.
Подрываюсь с матраса, удивленная, что проспала так долго. В последние дни меня выбрасывает из постели в семь. Сон просто не приходит ко мне надолго, я хочу жить каждую минуту каждого дня, боясь упустить хоть одну. Может, я вымоталась, поэтому проспала целых десять часов?
Бросив телефон на матрас, слегка пошатываясь, иду на кухню. На звуки присутствия другого человека в своей квартире. Вокруг бедлам из коробок и вещей, которые еще не успели найти себе здесь место.
Скрутив жгутом волосы, отбрасываю их за спину.
Человек, укравший мой сон, возится с кофемашиной, стоя перед ней босой и в одних трусах. Черные боксеры обтягивают крепкие ягодицы. На жилистом спортивном теле Влада поблескивают капли воды, в волосах тоже.
Мне и самой нужно в душ, чтобы смыть сон и освежиться. Но, глядя на то, как перекатываются тугие мышцы на широкой загорелой спине, я чувствую, что эндорфины вместе с возбуждением бодрят меня гораздо сильнее, чем это мог бы сделать душ.
Я чувствую себя живой. Как и всегда рядом с Градским. Его движения резкие, волосы на затылке взъерошены.
— Доброе утро…
Влад резко поворачивает голову на звук моего голоса.
Щетина, которая вчера вечером была просто темным следом под его кожей, сейчас выступила наружу, покрыв жесткими волосками щеки, подбородок и полоску кожи над верхней губой. Серые глаза в ярком утреннем свете кажутся теми самыми льдинками, которые я так часто наблюдала раньше.
Я отчетливо вижу, что настроение у него дерьмовое. Нахмуренные брови собрали на лбу морщины, губы поджаты, и я отчего-то уверена, что вот таким он бывает далеко не каждое утро.
— Доброе, — отвечает, подходя к холодильнику.
Ползу глазами вниз по животу с просушенными уверенными кубиками пресса и темной дорожке, которая начинается под пупком и скрывается за резинкой трусов. В его трусах все отлично. Просто потрясающий «комплект», мне даже не нужно с кем-то сравнивать, чтобы быть уверенной. Он весь — отличный «комплект».
Сглотнув, я думаю о том, каким бы он был, если бы жизнь его семьи сложилась по-другому. Более улыбчивым? Счастливым? Открытым и беззаботным? Это был бы другой Влад? Какой-то незнакомец? Без циничного холодка в глазах и кривоватых усмешек, от которых сердце всегда уходило в пятки…
То, что он бывает задницей, не раз выбивало меня из зоны комфорта, я рада и не рада тому, что он уже не сможет быть другим и он такой, какой есть. Мой.
— Может, тебе нужен аспирин, а не кофе? — спрашиваю его.
Он открывает холодильник и отрывисто бросает:
— Мне нужен кофе. Где у тебя молоко?
— Молока нет.
— А сахар? — переводит глаза с пустых полок на меня.
— Сахара тоже нет.
Проведя короткую инспекцию по моему телу и лицу, захлопывает дверь с кричащим раздражением.