Танец над пропастью

— Роман, ты же знаешь сколько лет Наташе? — однажды спросил его Илья.

— Знаю, — коротко ответил Роман и мысленно принял защитную стойку.

— Умерь свою сексуальность в танце. Иначе я буду вынужден прекратить ваши совместные занятия. Мне не хватало ещё попасть под каток Лесова. Вальсы можно танцевать значительно проще.

Роман немного помолчал, смотря на дверь, в которую должна была зайти Наташа.

— Я тебя понял. И считаю, что ты прав. Я расслабился. Никому ничего не говори, иначе не меня, а Наташу подставишь.

— Ты в курсе моей молчаливости. Но в зал может заглянуть кто угодно. Даже её водитель, если понадобится срочно прервать занятия. Тогда все трое отхватим по полной. С ней сам поговори, иначе начнёт меня сторонится. Я вижу, что Наташа тянется к тебе. Если уже по уши не влюбилась. Ты взрослый. С тебя весь спрос. И именно тебе надо сдерживать не только свои порывы, но и её.

— С тебя весь спрос. И именно тебе надо сдерживать не только свои порывы, но и её.

Слова учителя, будто острие ножа, вонзились в её сердце. Наташа отошла от двери и вернулась в раздевалку. Села на скамейку. Хотелось сжаться в маленький комок и стать невидимой для всех. Нет, ей не было стыдно. Но было неприятно, что её отношения с Романом необходимо скрывать. Необходимо прятать счастливый взгляд от отца, мамы, охранников и от водителя. Сейчас ей хочется быть рядом с Романом каждый день, каждый час, каждую минуту. Наверное, это и есть любовь? А ещё её организм выдаёт такую реакцию на этого мужчину, что ей перед собой становится стыдно. А Роман? Любит ли? Или просто запал на красивую девчонку? Вон сколько пишут в интернете — не доверяйте мужикам, им всем только одно нужно...

Наташа вздрогнула и повернулась к двери. На пороге стоял Роман с серьёзным взглядом.

— Слышала наш разговор? — спросил он, пройдя в раздевалку и сев рядом.

— Да.

— И какие мысли появились? Надеюсь, не чувство стыда перед Ильёй и мной?

— Не знаю... Просто не задумывалась о нас... А теперь...

Роман обнял Наташу за плечи и притянул к себе.

— А теперь как будто холодный душ приняла. Да? Со мной то же самое происходит, ёжик. Но небо свело нас, и только оно разведёт. Люди этого сделать не смогут. Даже самые родные. Я люблю тебя. Люблю своего ёжика с колючками. Подожду, когда ты вырастешь. Кажется, об этом я тебе уже говорил. И не трону. В любом случае, не трону, пока не повзрослеешь. Пока не пройдём этот пресловутый социальный рубеж.

— До моих восемнадцати? И ты будешь столько времени ждать меня?

— Можно и до твоих шестнадцати.

— Как до шестнадцати? Все про восемнадцать говорят.

— Мало кто заглядывает в уголовный кодекс, ёжик. Но мы постараемся дождаться твоих восемнадцати. Заниматься будем? Илья ждёт нас. Лучше сегодня посмотреть ему в глаза. Завтра будет сложнее. И запомни, мы с тобой не сделали ничего предосудительного. Просто он тревожится за нас. И за себя.

— Даже не представляю, что будет, если отцу донесут о нас...

На следующий день Роману не работалось. Он то и дело зависал перед монитором, смотря в одну точку. Удивлялся сам на себя. Наташа не первая, кем он был увлечён. И серьёзно, до ревности, до желания не отпускать от себя девушку надолго. Рвался на свидания и с трудом прощался. Горел в постели сам и заставлял гореть их. Но ни разу никому из них не признавался в любви. Даже когда хотел, слова застревали где-то в горле. А вчера они настолько легко произнеслись, настолько легко легли в тему разговора и настолько были правдивы, будто он уже тысячи раз признавался в любви Наташе и готов признаваться ещё. И ведь это правда. Он запал по самое некуда... Он любит. Любит эту девчонку. Эту малолетку. Этого ёжика, который умеет быть и не колючим, мягким, ласковым, весёлым, грустным... разным.

— Роман, где ты там. Вернись на грешную землю.

— А... что?

— Я уже третий раз тебя зову. Всё о «препятствии» мечтаешь? Даже интересно... что же за дама такая захватила твои сердце и разум? Можешь не отвечать. Я героически дождусь того момента, когда ты нас познакомишь.

— Долго придётся ждать. Ты чего хотел?

— Виктор Валентинович прислал план нашей стажировки после новогодних праздников. Сплошные разъезды.

— Покажи, — насторожился Роман.

Ярослав, не вставая с кресла, подъехал на нём к брату и отдал пару скреплённых листков.

— Вот... распечатал.

— Ну... это производство в области... можем возвращаться домой каждый день. Германия... Москва? Мы и в гостиничном деле стажироваться будем?

— Вижу по нахмуренным бровям, что не хочешь уезжать из Петербурга.

— Какой ты проницательный...

— Сам был не раз влюблённым. Обедать пойдёшь? Или тебе стейк принести?

— Принеси. И бутербродов не забудь прихватить. Моих любимых.

— Прихвачу. И я на них подсел... меня родители так старательно от фасфуда огораживали... — хохотнул, отъезжая на кресле, Ярослав.

Затем поднялся и скрылся за дверью.

Роман откинулся на спинку кресла, всё ещё просматривая план стажировки. Даже если никуда не уезжать, скоро наступит время, когда он не сможет часто встречаться с ёжиком. Недострой опасен. Рано или поздно кто-нибудь доложит Лесовым, что их дочь ходит туда. Постоянно прикрываться Галкой тоже не вариант. Надо что-то придумывать. Что-то безопасное. И дело не в Лесове. А в том, что их тянуло друг к другу физически. Не дай бог сорваться. Надо почаще к Аглае наведываться, чтобы быть сытым и ленивым котом. Хотя куда уже чаще...

Роман грустно улыбнулся. Две недели уроков танцев у них в запасе ещё есть. Сердце дрогнуло. Вечером он увидит Наташу. И даже будет её обнимать.

Любопытство не его порок, но Ярослав ему поддался. Он ушёл с работы пораньше, придумав предлог, сел в автомобиль, покинул стоянку и встал во дворе напротив офисного здания, ожидая Романа. Тот не заставил себя долго ждать. Торопливо подошёл к машине и выехал на проспект. Ярослав последовал за ним, стараясь держаться на безопасном расстоянии. И очень удивился, когда брат, отъехав пару городских кварталов, припарковался у школы танцев.

Немного поразмыслив, не столкнутся ли они там, Ярослав решил идти до конца. Ему очень хотелось увидеть ту, что настолько покорила брата.

Оказавшись в уютном фойе, подошёл на ресепшен к симпатичной девушке и спросил, куда направился недавно зашедший молодой мужчина в сером пальто и с жёлтым шарфом.

— Роман Викторович? Он занимается на втором этаже в малом танцевальном зале номер четыре.

— Пройти можно?

— Да-да, конечно.

Зайдя на площадку между этажами, Ярослав остановился. Он уже не был так уверен в своих действиях, прекрасно осознавая, что его поступок явно некрасив. Поразмыслить ему не дали. Вниз по лестнице сбежала стайка девочек в одинаковых бело-жёлтых танцевальных костюмах. Когда их щебет затих где-то на первом этаже, со второго послышались звуки вальса. И Ярослав решился.

Он медленно поднялся по лестнице и осмотрелся. Разобравшись с нумерацией помещений, нашёл танцевальный зал под номером четыре. Именно оттуда доносился вальс. Ярослав подошёл к двери и, чуть приоткрыв её, посмотрел в щёлку.

Молодая девушка в чёрном коротком платье и Роман в белой рубашке с рукавом в три четверти и таких же белоснежных брюках кружились в танце под счёт кого-то, находящегося вне зоны видимости.

— Раз-два-три, два-два, три-три, два-три-четыре, два-три. Проминад по линии танца. Иии, раз-два-три, два-два, три-три, два-три-четыре, два-три...

Ярослав замер. Он не мог оторваться от созерцания девушки. Её лёгкие движения приковывали взгляд. И не только движения. Она сама была словно неземным существом. Изящная, воздушная, идеал во плоти. С очаровательной улыбкой она смотрела в глаза партнёру, чуть запрокинув голову, с гладко зачёсанными светлыми волосами, собранными в низкий и на вид тяжёлый пучок. Но он только придавал девушке грациозность.