Память

Летта, разумеется, вырывалась, пытаясь кусаться, но добилась только чувствительных ударов, один из которых попал по голове, отчего она потеряла сознание. В себя девочка пришла, будучи полностью раздетой, что ее очень испугало. Была она заперта в какой-то то ли камере без окон. Стены оказались железными, на полу стояла миска с чем-то непонятным, лежал кусок хлеба. Неподалеку обнаружилось ведро, предназначения которого девочка сначала не поняла. Но туалета не было, поэтому пришлось ходить в ведро.

На уроках в школе рассказывали, зачем злые дяди крадут маленьких девочек, поэтому Летта после истерики, просто боялась, сидя в полумраке. Откуда поступает свет, она не поняла — никаких ламп девочка не видела. Иногда всю камеру, где она находилась, слегка покачивало, что было похоже на корабль.

Летта плакала, страшась своей судьбы. Однажды дверь лязгнула и в камеру вошел мужчина, одетый во все черное. Он с брезгливостью посмотрел на девочку, видимо, решив что-то объяснить. Правда, сделал он это в какой-то странной манере:

— Ты — недомаг, почти животное, — сообщил этот мужчина. — Твоя кровь не годится даже на ритуал, поэтому ты принята в школу Высшего Колдовства.

— Но я не хочу! — выкрикнула Летта и была награждена за это сильной оплеухой, от которой потемнело перед глазами.

— Тебя не спрашивают, что ты хочешь, — проинформировал ее этот мужчина. — Ты будешь учиться, как говорит договор, а иначе пожалеешь.

— Верните меня домой! — заплакала Летта, но этот страшный мужчина поднял руку, что-то свистнуло и пришла боль.

Девочку никогда раньше так не наказывали, поэтому сообразитиь, что ее бьют, она смогла не сразу, а мужчина в черном остервенело лупил ее какой-то свистевшей штукой, пока девочка не сорвала горло от крика. Дверь захлопнулась, оставляя на полу исполосованное тело. Летта медленно понимала, что выхода нет.

Оказалось, что она действительно находилась на корабле. Через еще один бесконечно-долгий срок из открывшейся двери в нее бросили бельем и платьем, а голос из темноты посоветовал быстро одеваться, если она не хочет пожалеть еще сильнее. Испуганная Летта не хотела, поэтому оделась очень быстро. Через некоторое время ее вывели куда-то наверх, где было солнце, корабль, стоявший у причала, и передали какой-то даме.

— Недомаг, — скривилась та, глядя на Летту. — Идешь за мной молча. Вопросы задавать будешь в школе и не мне, это понятно?

— Понятно, — пискнула девочка, немедленно получив еще одну оплеуху, от которой чуть не упала.

— Я сказала, молча! — зло проговорила женщина. — За мной!

Не решившись больше ничего говорить, Летта, у которой звенело в ушах, шла за неизвестной, тоже одетой в черное, как и тот страшный мужчина, сделавшей ей так больно. Когда у Летты уже подгибались ноги от усталости, они дошли до какого-то мрачного здания. Девочке казалось, что ее точно убьют, отчего она все сильней дрожала.

— Ты должна войти внутрь, пройти до двери с синей дверью и войти туда, — проговорила женщина в черном, сильно толкнув Летту в сторону входных дверей.

Молча, закрываясь руками, девочка пошла, куда было сказано. От страха у нее дрожали ноги, но не сделать, как сказали, казалось еще более страшным. Дойдя до синей двери, Виолетта постучалась, войдя внутрь. За большим столом красного дерева сидела полная, совсем не зло улыбавшаяся женщина, приветливо пригласившая девочку проходить.

— Зовут тебя Виолетта Стоун, а меня — мадам Ингрид, — сообщила улыбавшаяся мадам. — Ты здесь для того, чтобы учиться колдовству. Суть договора колдунов и людей ты выучишь на уроках, но могу тебе точно сказать, что родителей ты больше никогда не увидишь.

— Почему?! — поразилась Виолетта.

— Потому что твое место среди нас, девочка, — объяснила ей мадам Ингрид. — Поэтому ты считаешься сиротой и не должна покидать школу, а иначе охрана, с которой ты познакомилась по дороге, будет делать тебе очень больно. Это понятно?

— Понятно, мэм, — хныкнула девочка, в ужасе глядя на женщину.

— Здесь таких, как ты не очень любят, — проинформировала ее мадам Ингрид. — Поэтому ты будешь хорошо учиться, чтобы не было больно. Мы договорились?

— Да, мэм…

Женщина хлопнула в ладоши, глядя на дверь. Через несколько секунд дверь открылась, в нее вошла девушка лет пятнадцати, сразу же сделавшая книксен. Платье на девушке было такое же, как и на Летте — серое с синей полосой по низу юбки. Скорей всего, это что-то значило, но вот что именно, девочка не понимала. Женщина еще раз улыбнулась.

— Мира, — мягко произнесла она. — У нас новенькая, сирота, покажи ей и объясни все.

— Да, мэм, — девушка еще раз присела в книксене.

— До свидания, — попрощалась Летти, выходя вослед Мири.

— У родителей украли? — тихо произнесла та, тихонько вздохнув. — У нас большинство так. Есть те, у кого родителей прямо на глазах убили, так что тебе еще повезло, для большого мира мы — колдовское семя, там на нас охотятся спецслужбы, а здесь хоть жить можно…

— А там… те… ну… черные… — девочка не находила слов, чтобы объяснить свои чувства.

— Это ауфзееры, — вздохнула Мира. — Не дай Бог им попасться, в лучшем случае изобьют до полусмерти. Поэтому бежать некуда, тем более, мы на острове.

— Никаких шансов? — в ужасе раскрыла глаза пошире Виолетта. — Совсем-совсем?

— Мы на острове, — медленно объяснила девушка. — В прошлом году одна решила бежать. Не знаю, что с ней сделали, но кричала она почти пять часов… Лучше быть живой, чем так…

— Выхода нет… — опустила девочка глаза. — И что здесь?

— Уроки, как в обычной школе, — пожала девушка плечами. — Учат колдовать, поэтому раньше или позже можно узнать что-то, что поможет бежать, главное, не попадись тем, у кого полоса черная.

— А они… — удивленно спросила Летти. — Они, что?

— Это ритуалисты, — пояснила Мири. — Могут с тобой такое сделать… И ничего им за это не будет, потому что мы — недомаги, понимаешь?

— Страшно… — прошептала девочка.

В этой «школе» было действительно страшно, к тому же все, о чем говорила Мири, что-то напоминало девочке, что-то такое она видела или читала, вот только не помнила, что именно. Но запомнив, что можно, а что нельзя, Летти принялась готовиться к урокам.

Уроки должны были начаться на следующей неделе — ей дали время обжиться, поэтому девочка смирилась, решив оставить пока мысль о побеге. Но на уроки ей попасть было не суждено — возвращаясь из библиотеки, Виолетта в какой-то момент почувствовала, что не может двинуться с места. Из темноты коридора на нее надвинулись несколько старших парней и девушек, смотревших на девочку, как на отбросы.

Пытаясь разглядеть обозначения на форме, Виолетта похолодела — полоса была черной, а это значило, что она в лучшем случае умрет, а что будет в худшем, даже и думать не хотелось.

— Глядите-ка, животное с негодной кровью! — обрадованно произнесла злобно усмехнулась незнакомая девушка. — Вот на ком мы артефакт испытаем!

— Очень хорошая мысль, — проговорил юноша, находившийся рядом с ней. — Раздевать будем? Может быть…

— Ой, фу, — скривился другой парень. — Так испытаем. Что там было написано? Провернуть против часовой стрелки?

— Да, еще, правда, место нужно… — задумчиво проговорила девушка. — А давайте, случайно координаты выставим?

Трое старших школьников спокойно обсуждали детали своего плана, не обращая внимания на застывшую от ужаса Виолетту. Она и хотела бы закричать или убежать, но не могла и двинуться. Наконец, на девочку6аставили что-то похожее на ритуальный нож и единственная среди мучителей начала медленно приближаться к Летте. Когда, казалось, сейчас горевший синим мертвенным светом нож уже был готов впиться в живот мисс Стоун, что-то произошло. Ярко вспыхнул свет и все исчезло.

***

Виолетта упала на грязный снег, прямо под ноги какому-то мужчине в странной черной форме. В следующее мгновение ее схватили за волосы, куда-то потащив. Когда девочка закричала, то почувствовала боль на спине, как будто ее чем-то ударили. Потом ее явно швырнули во что-то, напоминающее темную комнату. Упав, Виолетта больно ударилась головой и, кажется, на мгновение даже потеряла сознание. Комната дернулась и куда-то поехала, девочка поняла, что это вагон. Открыв глаза, привычной внутренности поезда Виолетта не увидела — только деревянный пол, на котором сидели дети. Кто-то молчал, кто-то громко плакал, но их было очень много — этот странный вагон был буквально забит ими.