Бытовая магия от А до Я

— Бытовая магия для школьников… — с сомнением почесал подбородок директор. — Боюсь, мы не найдем преподавателя.

— У вас уже есть в школе, как минимум один компетентный сотрудник. — Барс понизил голос, добавляя: — Ведь некомпетентного вы взять на работу не могли, правда?

— Я не предлагала свою кандидатуру!

— У вас будет время подготовиться. — Директор наклонился, и шепнул мне прямо в ухо, — Вы ведь хотите, чтоб судебное заседание по поводу вашей дочери прошло успешно?

Бытовая магия от А до Я

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Эпилог

Бытовая магия от А до Я

Екатерина Лира

Глава 1

Почуяв слабину учителя, класс загалдел. На задних партах принялись плеваться бумажками, даже умница Петрова «сидела» в телефоне.

Резко подняться, привлечь внимание...

Голову прострелило резкой болью, в глазах на несколько мгновений потемнело:

— А ну тихо! — повысила голос я.

— Прости… — пролепетал кто-то совсем рядом.

В глазах начало проясняться. Где это я? В каком-то полутемном сарае. За единственным окном видны сумерки, а тусклая лампочка под потолком загажена мухами.

— Возьми это…

За меня цеплялась беременная женщина в простом длинном платье, так не вязавшемся с веселыми розовыми прядками в светлых волосах. Лицо ее кривилось в гримасе боли.

Меня прошиб холодный пот.

«Как я тут оказалась?»

— Возьми…

Мне сунули что-то в руку, и только повернувшись к свету, наконец поняла — это небольшое кольцо в виде трех звериных когтей с продетой внутри цепочкой. Хоть и массивное, но особенно дорогим не выглядело. Так, металлическая бижутерия.

— Спрячь, не показывай никому… пообещай. Это ЕГО…

Спрятать? Глаза роженицы были такими жалостливыми и испуганными, словно она украла это кольцо и теперь боялась, что ее за это казнят. Я еще раз взвесила в руке — может, серебряное?

— Его — это кого?

— Отца ребенка, — прошептала она одними губами, снова содрогнувшись в судороге от боли.

Она что — рожает? Прямо сейчас? Мамочки!

Тут дверь сарая открылась, внутрь забежала какая-то старуха. В одной руке ведро с водой, в другой — ворох серых истлевших тряпок.

— Отойдите же! — не сразу сообразила, что обращаются ко мне. — Так вы своей сестре не поможете…

Сестре?!

Вот только удивляться было действительно некогда, пришлось помогать укладывать роженицу на старый замызганный матрас.

— …Дыши, дыши, — командует старуха, — выталкивай боль из себя.

— А «Скорую» вы уже вызвали?

— Отсюда до Старославля почти сто километров, по таким дорогам, как у нас, ваша «Скорая» только через неделю доедет, — старуха сморщилась, словно речь шла о каких-то шарлатанах.

— Так ведь экстренный случай. Может, вертолёт вышлют. Надо позвонить. У вас есть сотовый? — не сдавалась я.

Я не была специалистом в медицине, а уж тем более в родах, но то, что рожавшей становилось все хуже и хуже, было видно и так: на лбу выступила испарина, тело била крупная дрожь, она уже даже не кричала, а только постанывала.

— Дорогуша! — съязвила бабка. — Еще в прошлом году у пекарши нашей я роды при свечах принимала — электричество в деревне отключили, и визжи сколько хочешь. А ты мне про вертолет. Вышки-то рядом нет. Но можешь идти попробовать на сосну залезть, может, и поймаешь сеть эту.

— Но как же так…

Как можно оставаться в такой глуши беременной? Почему заранее в город не поехать? И как я сама в этой самой глуши оказалась?

В этот момент названная сестрой ненадолго пришла в себя, снова начала громко кричать от боли — пришлось оставить все разговоры о сетях, сотовых и вертолётах на потом.

— Маруся, — беременная тянула бледные руки. — Сестра, пообещай, что не оставишь. Что позаботишься о моем ребенке!

— Все будет хорошо… — повторяла я, пыталась успокоить то ли ее, то ли себя.

Роды были не из легких, приходилось помогать старой повитухе. Выполнять в четкости все ее указания, чтобы дать шанс ребенку родиться на свет и облегчить чужие страдания.

— Сбегай до колонки.

Спорить не решилась — в таких ситуациях приходится подчиняться тому, у кого больше опыта.

Пустое ведро стояло у двери, подхватив его, я выбежала на улицу через небольшие темные сени под мелкий моросящий дождь. То ли осень, то ли весна. Огромные лужи, слякоть.

Дом стоял на отшибе, рядом только деревенский туалет с покосившейся дверью.

«Колонка… — вертелось в голове набатом. — Надо найти колонку».

Меня не было всего минуту, может, две. Но, вернувшись в сарай, я увидела старуху уже с маленьким плачущим свертком в руках.

— Вот… — протянула ведро, лишь потом сообразив, что уже не надо никакой воды.

Отставила в сторону, и в тот же момент повитуха вручила мне ребенка.

У него было сморщенное красное личико, он натужно кричал, но стоило оказаться на моих руках — затих.

— А как… — понятия не имела, как зовут роженицу. — Сестра?

Перевела взгляд на женщину на грязном матрасе, ее волосы с розовыми прядями разметались по сторонам, но та не шевелилась.

— Отмучилась, — с легким вздохом ответила старуха. — Приведу кого-нибудь, чтоб забрали тело.

— Те… ло? — кажется, всего этого слишком много для одного дня.

Кто я? Как здесь оказалась? Что вообще происходит?

В углу красные от крови тряпки. Кровь везде. Пропитала матрас, пол, руки старухи.

Бабка вдруг нахмурилась и ткнула костлявым пальцем в малыша:

— Мой вам совет, — она наклонилась чуть ближе, — избавтесь от младенца. Отец явно был проклятым. А от таких одни беды.

Глава 2

Только что была в школе на уроке, а сейчас попала в какую-то глушь. Может быть, у меня амнезия? Может, я действительно выехала со знакомой беременной в деревню, где меня стукнули по голове, отчего последний… допустим, год у меня выпал из памяти?

Оглядела себя. Растянутая серая футболка, поверх нее вязаная безрукавка, джинсы. Кожа на руках шелушится, ногти в ужасном состоянии — судя по виду, я просто сгрызала их. Гадость какая.

Бледная и измученная роженица полусидела в углу. Как сломанная кукла. Повитуха даже не потрудилась закрыть ей глаза, и та, казалось, следит за каждым моим движением.

И почему она называла меня сестрой? У меня четыре старших брата, я пятый и последний ребенок в семье.

Подошла к покойнице и бережно опустила ей веки.

— Покойся с миром… сестра.

Кем бы ни приходилась мне эта девушка, она мне доверяла. Доверила самое ценное, что имела.

Малыш начал вертеть головой, открывать и закрывать маленький ротик, словно искал что-то.

«Он же есть хочет!» — осенило меня. И вместе с этим озарением пришло понимание, что кормить его нечем. Меня окатило волной страха. То, что я попала не пойми куда, не вызывало столько эмоций, сколько мысль о том, что нечем накормить малыша.

Зашевелившийся на руках ребенок заставил встряхнуться и взять себя в руки.

За окном что-то хрустнуло, и я подпрыгнула от неожиданности. Покойница точно не причинит мне вреда, а вот можно ли сказать то же самое о жителях деревни? Что, если и меня местные сочтут проклятой? «Придушите младенца, — вспомнились слова бабки, — а я всем скажу, что он тоже не выжил».

Надо обыскать сарай. Если найду деньги, может, удастся добраться до… как там назывался город? Старо-чего-то-там. Обращусь там в какой-нибудь благотворительный или социальный центр помощи женщинам, попавшим в трудное положение, пройду обследование в больнице. Если у меня действительно проблемы с памятью, наверное, есть какая-то травма, и она может быть опасной...