Я люблю!

— Это возможно? Отказаться от обязанности стать во главе своей страны из-за девушки? Разве не ради своей страны он так старается? — искренне удивился Альян, не привыкший видеть в моем друге прежде всего человека.

— Не из-за какой-то девушки, — поднял его на смех Зефт. — Ради любимой женщины, с которой он решил связать свою судьбу. Я сам так бы поступил, поставь мне подобное условие моя Ти.

Одобрительно посмотрев на супруга, я кивнула.

— А почему нет? Имересент молод, и завести еще детей, выдержав положенный траур и взяв еще одну жену, смог бы без проблем. Конечно, в подобном случае могут начаться неприятные разговоры и смятение, как в высшем свете, так и в народе. Но тогда Кристаль сможет жить в любой точке мира с нашим принцем, как простая женщина. Спокойный быт ей полностью гарантировать и в этом случае не выйдет, но так будет проще жить, чем во дворце под прицелом недовольных взглядов. Он исполнит прежде всего твою просьбу.

— Я подумаю над вашими словами, — не стал отказывать нам Альян, что уже было неплохо, если помнить, с чего все началось.

— Спасибо и на этом. Но главное, не мешайте своей, выросшей в самостоятельную личность, сестренке, жить так, как она хочет сама. Она справится с недовольными взглядами и завистниками. Опыт рабства и жизни, которую она вела, словно слуга, станет для нее подспорьем. Возможно, она прибежит вам пожаловаться, но это будут всего лишь слова.

— Я поговорю с ним еще, а ты иди, — подтолкнул меня к выходу Зефт. — Не тревожся, ведь в любом случае будет решать Кристаль, а ее послушается и сам Грольдон. Этот разговор нужен был для того, чтобы наш решительный принц не психанул, услышав отказ от вас, Альян.

— Хорошо, — отмахнулась я от слов мужа. — Я пойду на очередное совещание. Пора готовиться к отбытию в следующую страну. И что-то устала я от местного неоправданного гостеприимства.

Под сдержанные смешки Зефта я ушла. Не представляю, о чем муж говорил с Альяном еще несколько часов. Однако, счастливый Грольдон заявился к нам вечером, сообщив, что он принимается ухаживать за Кристаль с разрешения ее брата. Пока еще осторожно и весьма невинно.

Повторив лекцию о вкусняшках в горшочках, мы выпроводили его отдыхать перед началом финальной стадии работы.

Конечно, никто не отреагировал с радостью, получив отказ нашего принца. Советники Его Величества принялись изучать переданные им уже готовые бумаги. Обещали не затягивать и не противиться нашим справедливым ценам. Подобное радовало, и мы дружно надеялись, что получится уехать по графику дальше.

На три дня мне дали отгулы, и мы играли в подружек с тетушками, опустошая местные лавки. В этот раз мы с Кристаль припозднились, однако, новый поток платьев и украшений впечатлил ее наивного братца. Ведь в прошлый раз он пропустил начало закупок в гардероб сестренки, а в доме бабушки места было меньше, чем в крыле дворца, и предостаточно женщин, чтобы не заострять на этом внимание. Все поставки он принимал за общие покупки и не размышлял, для кого именно пришла доставка. Магические сумки — это не сундуки, что мешают пройти по комнате при сборе багажа.

А в этот раз вереница из слуг, приносивших одежду в покои Кристаль, заставила Альяна задуматься о том образе жизни, к которому я приучаю его сестру. Грольдон, хоть и бывает прижимист, но подарки для невесты собирает уже больше года в каждой стране. Набралось очень и очень много драгоценностей уровня королей. Для него новинки приносили прямо во дворцы, а часть и вовсе дарили в знак доброй воли. Принцу, как и мне, регулярно присылали новые магические сумки, а полные он отправлял обратно своим доверенным людям. Не хотел таскать с собой целое состояние. В наши разговоры с другом вошли его вопросы о том, что нравится его любимой девушке. Хороший показатель, на мой взгляд.

Тетушки, и правда, старались наладить со мной контакт. А для подобного мало было бы показать мне мастера королевы, регулярно радующего ее изысканными и тонкими по манере исполнения украшениями. Я была искушенной и достаточно холодной к ним. Но вот очаровать Кристаль и через нее вовлекать меня во всевозможные обсуждения, делая это словно за компанию, у них получилось. По части опыта совместной работы они оказались весьма подкованными. Не сложно обучиться тонкостям манипуляции, имея доступ к лучшим учителям по этикету и множество скучающих интриганов вокруг. Не думаю, что королю или королеве отказывают, если они просят натаскать девочек. Ведь не могла же Нессия самостоятельно научиться вести себя, как истинная стерва. Скорее, нашла бывалую наставницу и переняла ее опыт поведения, добавив кое что-то от себя. Так на свет родилась будущая стервозная королева Саравии, из кокона бабочки, взращенной в ее родной Лаверии.

На последнюю встречу с королевской четой меня пригласили не таясь, но указав, что желательно появиться без мужей. Видимо, хотели сохранить некое подобие конфиденциальности.

В душе у меня порядком притихли шторма эмоций. Ведь решение, предложенное Грольдоном, все больше и больше казалось мне идеальным ответом.

Выбрав для вечера шикарное платье с родины самой непредсказуемой королевы нашего не маленького содружества, я надела украшения с островов, изобиловавшие крупными, идеально обработанными камнями. Я входила без страха в малую гостиную, с высоко поднятой головой и расправленными плечами. Огорошить еще раз меня у них не выйдет. На этот раз, ни при каких условиях я не стану вести себя, как наивная девочка, что верит лишь в хорошее. Буду слушать отстранено и пропускать через себя далеко не все, что мне говорят.

Обед, или, скорее, полуденный перекус, изобилующими десертами и легкими закусками, должен был порадовать нас. А конкретнее, меня, принцесс Вальсии, Свалии, королеву Уляну, и конечно, короля Констоля. Последний был в этот раз не особо расположен к терпению и долгим разговорам. В противовес ему Уляна говорила обо всем и ни о чем одновременно. Спрашивала про своих старых знакомых, оставшихся в Саравии, как сложилась их жизнь после ее отъезда. Конечно, многих я не знала близко, но контактировала по некоторым проектам родителей, и даже по своим личным. Для общения с ней тем у нас было прилично. Ведь они не касались тяжелых чувств, затрагивающих слишком личное.

— Баронство Франкофт прилично поднялось, отдав власть младшему сыну, когда единственная дочь захотела сменить род на более обеспеченный, а остальные не особо рвались работать во благо рода, — я поведала новость на гране сплетни. Приемлемый рассказ, без подробностей о скандалах семьи.

— Не мудрено. Линьер даже в академии умел заработать на приличное проживание и такую одежду, как у более знатных детей из родов с большим достатком. Семья-то его не особо могла позволить одевать двенадцатого сына, обшивая в частном порядке или выдавая новенькие костюмы. Скорее, он только и делал, что донашивал за старшими братьями, и от подобного его передергивало.

— Насколько я знаю, после смерти его отца, мать решила уступить его желанию жить отдельно. Она позволила выкупить поместье и имя тому сыну, у кого хватит средств. Земли были в плохом состоянии и прибывали в запустении. Остальные дети решили, что ничего уже не исправишь, но не он. Потребовалось много времени и сил. Теперь земли ожили. По краям разбили сад с редкими фруктами и специями, а внутри растут овощи и зерновые для собственного употребления.

— Линьер — и копался в земле?! Не представляю его с лопатой или заговаривающим землю. Но если он был уверен, то мог и отпустить свое происхождение. Он уже только барон, а когда-то они были герцогами и являлись самой приближенной к королям династией.

— Да, мама говорила. Пять поколений назад началось стремительное падение и обнищание рода. Однако, новая семья Франкофт поднимается, но не по королевской лестнице чинов, а по торговой. Такое новое направление, как масла, с его земель продаются отменно. Новые поля, выкупленные у разорившихся соседей, помогают не сбавлять темп в производстве. Первые поля были даже не выкуплены, а взяты в качестве сотрудничества на доверии. Трое мужчин, примерно его возраста, заключившие договор о разделе прибыли в соответствии со вложенными усилиями и ресурсами. А потом, как-то случайно, к ним прибилась девочка из местных работников. Вмешались чувства, и она стала новой баронессой, а они ее любимыми супругами.