Я люблю!

— Улыбалась, радовалась, спрашивала совета, но в душе ненавидела меня, так, значит? — передернув плечами, королева посмотрела в окно.

— Возможно, — я пожала плечами. — Я могу лишь примирять на себя отголоски пережитого мамой горя. А значит, все слова и выводы больше мои, чем ее. Любовь — не простое чувство. Оно может оказаться губительным для слабой души, подверженной ненависти. Вы же были подругами, делились проблемами, тревогами, рассказывали друг другу о своих невзгодах. Вы ели с одного походного котелка. Конечно, вы знали маму лучше меня. Ее неуверенность, ранимость и мягкость. Вы ответьте мне, как трудно ей было оставлять эту страну не только с ее королем, но и выбранной им на всю его жизнь королевой.

— Ты про девочек сейчас говоришь? — она покачала головой, сжав красиво очерченные губы в тонкую линию. — Не хочу идти у тебя на поводу.

— Тогда зачем вы позвали меня сегодня? Что, по-вашему, я должна была вам озвучить вместо сказанного?

— Хотела рассказать, как нам было непросто после ее отъезда. Муж с сожалением сообщил, что ты не поняла его намерений после вашего разговора. Не только сердце Рассвальсии разбилось в тот год. Констоль страдал не меньше ее, а может, и больше. Он перебил множество посуды, переломал кучу мебели. Сдерживал себя лишь с живыми существами рядом с собой, будь то люди или животные, но причинение вреда им он не допускал. Помнил о той боли, что причинил Раси, и не хотел вновь видеть истинное горе в глазах напротив себя. Болезненная любовь едва не сломила на тот момент уже моего мужа. А я была рядом и могла только молчать. Каждый день ходила к коконам, на которые он сам и смотреть не мог. Приходила и смотрела на то, как развиваются девочки, и повторяла как мантру, что люблю этих девочек, так как они в большей мере мои собственные и любимого супруга, чем Раси.

Я не знала, что сказать на подобное откровение. Стараться полюбить тех, кто родится не от тебя и не для тебя… Маленькие и расплывчатые формулировки не заставят воспылать настоящей любовью в одно мгновение, как она того не желала. Уляна это прекрасно знала, и старалась ради чужого блага. Можно сказать, что это благородная попытка самообмана ради общего блага в будущем. Порой он был достаточно успешен. Но к нам с мамой подобное не относилось.

Старания королевы Ульяны были направленны на ее благо, и благо ее мужчины.

— Ты уже знаешь, что я не могла сама родить детей. Пыталась много раз забеременеть, и до академии и после, но, увы. Есть проблемы, с которыми не справиться, сколько не старайся. А кокон… Для него первым делом нужно заполучить надежного супруга. С моим низким социальным статусом и детской любовью к тому, кто вне моей досягаемости, это оказалось бы не просто. — Она тяжко вздохнула и сделала пару глотков из своей чашки. — Раси прибежала ко мне первой в слезах, не зная, как же ей поступить в непростой ситуации. Твоя мама не была ангелочком, какой ее видели многие окружающие. И прежде всего видел ее Констоль. Она могла быть склочной, азартной, вредной и, конечно, наглой. Но в глазах его Величества лучше Рассвальсии никого на свете не было.

— И сейчас он так думает?

Насколько слеп оказался правитель, доверившийся чувствам, а не разуму, на самом деле я знать не хотела. Но сейчас такой вопрос был логичен.

— Сейчас он смирился с текущим положением дел. Не полюбил меня, как ее, но и не остался полностью равнодушен, — робкая улыбка тронула ее губы, словно она вспомнила о забавном событии. — Знаешь, как на самом деле заключаются браки по расчету? Они ведь тоже фиксируются в книгах, как и другие, заключенные с одобрения храма. Лишь с некоторой оговоркой.

— А вы расскажете всю правду? — пить и есть мне расхотелось, однако, я продолжала откалывать вилкой крохотные кусочки и запивать их.

— Не все. Как понимаешь, я под вечной клятвой. Однако, могу в общих чертах поделиться с тобой, при условии, что ты не станешь рассказывать дальше без острой необходимости. — сказала утвердительным тоном королева, и я кивнула. — Ритуально смешивают кровь в специальной чаше под заверение в отсутствии корысти, данное в обязательном порядке. И уже этой кровью вписывают имена супругов. Я солгу, если скажу, что не была влюблена в красавчика-короля. Молодой, сильный, уже сыскавший уважение у своего народа. В нашей группе, присланной в первый раз из академии, было четыре девушки, и ни одна не смогла отвести взгляда от Констоля. В первый наш приезд и твоя мама на него смотрела с интересом, но считалась слишком юным ребенком в глазах у всех окружающих. А вот второй раз мы были все взрослые и свободные, кроме, опять же, твоей мамы. Преграды возникали на пути их любви сами по себе.

— Значит, ваши порывы были не ради обретения полноценной семьи. Вы получили желанного мужчину и корону?

— Я не глупая дурочка, хоть и была наивной в тот раз, когда надеялась, что смогу постепенно занять место в сердце несчастного и одинокого короля, — рассмеявшись, она покачала головой. — В итоге я поспешила, и стала любимой соратницей, близким другом и поддержкой короля. Корону-то я получила и позже подтвердила право ее носить своей деятельностью не раз за эти годы. Так что нет, я счастлива в определенной степени. По зря потраченным годам жизни плакать не буду.

— У каждого свое представление о счастье, — мне хотелось ответить резче, но я не стала демонстрировать свои чувства. Все равно они ее точно не тревожили.

— Ты права. У меня есть муж, который верит мне и в меня. Есть трое детей, хотя только две девочки считают меня своей настоящей мамой. Поверь, это неплохие достижения. Вполне неплохо потратить жизнь на что-то большее, чем наслаждение любовью. У меня есть уютный дом и целая страна, которой я нужна такая, какая есть, в придачу к нему.

— Вы столь сильно любите власть?

От учтивой улыбки неприятно ныли скулы, но это мелочи. Правда, что открывалась мне сейчас, помогала увидеть прошлое более четко.

— Почему же Его Величество думает, что ваше решение поступить так, а не иначе, продиктовано любовью к дочерям?

— А я и люблю их. Даже глупышку Нессию. Жду не дождусь, когда она и моя внучка вернутся назад в нашу страну. Разве это не лучше, чем быть пятой дочерью мелкого барона в Саравии? Не появись у меня магия в достаточном объеме, жила бы я куда скромнее, чем мои старшие сестры. Была бы обречена пытаться отхватить себе любимого мужа, показав, что я достойнее других, и мечтала о достатке. При моей средней внешности, такой же, как и у моих сестер, подобное сделать было бы не просто.

— Вы на себя наговариваете. Кроме внешности у нас, у леди с головой на плечах, есть множество уловок. Другое дело, нужен ли нам подобный супруг? Тот, кто клюет на сытое место главы семьи, а не на нас самих.

— О чем это ты говоришь? — нахмурившись, спросила королева Уляна.

— На мой скромный взгляд, любой мужчина прежде всего охотник. Хотя, я, наверное, неправильно выразилась, далеко не каждый мужчина готов правильно повести себя в текущих реалиях. Лишь достойный и сильный. Тот, кто сможет защитить родных и любимых без оглядки на чужое мнение. Остальные меня саму не смогли бы заинтересовать. А показать себя с выгодной стороны и тактически отступить может любая леди, даже с самой простой внешностью. Те же балы и приемы подходят для этого превосходно.

— Пожалуй, и в этом ты пошла в свою маму. Она всегда знала, чего хочет от жизни. Намечала цель и шла к ней по проложенному ей самой курсу. Я была скромнее. Больше всех из девочек на меня похожа Вальссия. Несси пошла в твою бабушку. Хваткая и жесткая. Не умеющая ни сдаваться, ни прощать.

— Бабушка не такая. Но каждый увидит лишь ту ее часть характера, которую она пожелает ему показать, — пригубив чай, я улыбнулась.

Бабушка у меня с секретом, как и полагается леди, знающей себе цену.

— Может, и так. Но с самого детства Несси мы не могли с мужем ее урезонить, установив полагаемые рамки. Учили, наказывали, приглашали на разъяснительную беседу, однако, она смотрела исподлобья и сжимала губы. Могла отказаться от еды и запереться в комнате на несколько дней, протестуя молча. И вроде все было ей понятно, но Несси никогда не спорила с нами открыто в детстве. Просто оставалась при своем мнении, отрицая все иные варианты.