Хозяйка изумрудной змеи

И сейчас она выросла.

Стала именно такой, какой я себе и представлял. Милой, своевольной и очень доброй. Настолько, что даже такое ужасное и опасное существо, как дикий шипастый лис оказался ей небезразличен.

Не заметил, как со своими размышлениями, дошёл до нужной комнаты. Вдохнул, выдохнул, решительно открыл массивную дверь, за которой меня ждало моё чудо. А ещё мама, флипитец и этот несносный Леннарт Коски, которого и не убьёшь. Долг жизни — дело такое.

Как и следовало ожидать, Леннарт попытался мне воспрепятствовать. Сжав кулаки, я держался из последних сил, чтобы не вмазать ему по бритому лицу. А уж когда он заявил, что якобы на неё не претендует, а лишь несёт ответственность по контракту, мне захотелось рассмеяться. Над его поверженным телом. Попирая оное ногами.

Ничего личного, обычный инстинкт армарийца, пусть я и полукровка. И плевать на дикую усталость!

Когда этот хмырь упомянул Ортоса, перед которым он несёт ответственность за жизнь, здоровье и честь Тиньяты, я нахмурился. Дознавателя я не боялся, тем более что на моей стороне правда — она моя истинная пара. А вот манипуляции словами не понравились. Я чётко помнил, пусть и был тогда зверем, что он испытывает к ней отнюдь не наставнические чувства. Хотя и эти тоже.

Сейчас я тоже улавливал в его запахе тот самый аромат самца, возжелавшего самку, пусть и не так сильно. Всё же я не чистокровная химера, у которых обоняние куда более острое, чем у людей.

— Что-то я не помню в твоём запахе оттенков ответственности, когда ты пел ей дифирамбы, — изрёк едкое замечание. — Мужской интерес, желание — вот что тобой руководит.

Леннарту мои слова явно не понравились. И неудивительно, ведь я поймал его на горячем!

Тем не менее, ответил он открыто и, как ни странно, максимально честно:

— Он у меня давно, но, в отличие от некоторых, я умею держать себя в руках. — Ехидная ухмылка в мою сторону. — Контракт о прохождении практики подходит к концу, а я, наконец, осознал, что глупо сопротивляться своим чувствам. Пора о них заявить.

Он так решительно и властно посмотрел при этом на Тиньяту, что я сжал кулаки. Проверил резерв, обнаружил там неплохое количество Силы, приготовился сгенерировать оградительный кокон для своей пары.

Да, вредить ему нельзя, но и подпускать его к Тиньяте я не собираюсь.

— Эй, ребята, а у девушки вы спрашивать собираетесь, нужны ли ей вообще? — саркастически вопросила… мама.

Она шагнула вперёд, сложила руки под грудью, выгнула бровь.

Леннарт переступил с ноги на ногу, я тоже смутился и даже руки за спину убрал, вдруг осознав, что Тиньята-то пока не в курсе нашей истинности. А поскольку она не армарийка, то возможно не сразу почувствует ту тягу, которую испытываю к ней я.

— Ох уж эти мужчины, — покачала головой Алёна. — Вот вечно так: сначала действуют, получают по кумполу и только потом начинают думать. И то не всегда, иногда приходится повторить воспитательные манипуляции.

Тиньята, до этого с удивлением взиравшая на ситуацию, хихикнула.

— Мы, конечно, кое-что с тобой обсудили, — Алёна многозначительно посмотрела на Тиньку, отчего мне страсть как захотелось узнать содержание их разговора, — но решать тебе.

Ага, понятно: меня обсуждали. И, скорее всего, мама ратовала за меня, но, как истинная русская женщина, дала ей право выбора. Люблю её, как никого другого. И плевать я хотел, что не она меня родила. Ни разу я не почувствовал от неё какой-либо несправедливости. Только заботу, любовь и готовность помочь.

Да она ради меня папе в плечо из лука выстрелила!

Тогда они не были женаты, только-только познакомились, а старший король Армарии показал себя не с самой лучшей стороны. Как выяснилось позже, он слишком сильно нервничал, пока ждал, когда меня смогут найти с помощью магии, а ещё ни шиша не разбирался в педагогике. Ну и в целом поганый характер никто не отменял. Сейчас он изменился, осознал, что далеко не всегда был прав, но пока он к этому шёл, много дров успел наломать.

Мне бы тоже не накосячить, поэтому буду тактичным, но и сопли жевать не собираюсь.

— У меня к тебе самые серьёзные намерения, — решил ковать железо, пока горячо. Шагнул к Тиньяте, протянул к ней руку, максимально открыто посмотрел в глаза. — Я прошу выйти за меня замуж, обещаю любить тебя до конца своих дней!

Глаза цвета неба распахнулись, меня буквально окатило изумлением, растерянностью и… неуверенностью. Последняя эмоция буквально ударила наотмашь, но я устоял. Продолжил смотреть в глаза, погружая её в свои чувства, делясь сокровенным.

Тем, что она — единственная, кто мне нужен. Та, которую предназначили мне. Моя вторая половинка.

Увлёкшись, я не сразу заметил, что Леннарт тоже шагнул к Тиньяте. Он что-то говорил, кажется, повторил мои слова. Конец его фразы я успел расслышать более качественно:

— Мы с тобой созданы из одного теста, а это, порой, важнее всего остального. — И острый взгляд в мою сторону, мол, всё остальное — это я.

Жаль, что я избавился от тех шипов. Так удобно было их обнажать, когда хочешь дать понять, что не согласен.

— Высказались? — протянула Алёна спустя несколько минут.

Сначала она взглянула на Тиньяту, поняла, что та в полной растерянности, и взяла управление ситуацией на себя.

— А теперь дайте девушке подумать! Всё, пока свободны, — мама решительно взяла меня за руку, подвела к дивану. — Приляг, сынок, а то у тебя вид чуть лучше, чем у умертвия. Господин архимаг, вас я попрошу присесть вон в то кресло, а мы с Тиньятой поговорим. За дверью.

Сказала, подхватила под руку мою суженую и была такова.

Хотелось вскочить и последовать за ними, по пути всё-таки дать в морду Леннарту, но я сдержался. Лёг, как сказали, но расслабиться и отдохнуть не получалось. Как назло, захотелось есть, пить, в туалет и всё одновременно!

Встал, тут же вызвав у архимага внимательный взгляд. Хотел сказать пару ласковых, начиная с того, что он до сих поржив лишь благодаря моему чувству благодарности, заканчивая констатацией того факта, что я не отступлюсь.

Промолчал.

Стиснул зубы, сходил в туалет, потом подошёл к столу, обнаружил там тарелки с холодным печёным мясом, копчёной рыбой, сыром и овощами. Цапнул первое, что попалось под руку, и принялся усиленно жевать. В конце концов, силы мне понадобятся в самое ближайшее время, а вот насчет сна можно и подождать. Да и не смогу я уснуть, зная, что сейчас Тиньята и Алёна обсуждают нас, в любой момент могут вернуться и…

А вот дальше я не знаю. Точнее даже думать не хочу о том, что дело может решиться не в мою пользу.

Потому что тогда моё существование станет особо поганым. До некоторых пор, конечно, ведь я в любом случае не намерен сдаваться. Тиньята предназначена мне, а армарийцы своего никогда не упустят. Факт!

Глава 19. Девичьи метания

Тиньята

В голове и сердце творился полный раздрай. С одной стороны Леннарт, с другой Илладар. Один мне сильно нравится, от второго сносит крышу…

И оба они сделали мне предложение руки и сердца. Как такое вообще может быть? То ни одного ухажёра, то сразу два и оба так решительно настроены. С одним из них я целовалась, вторым пока только восхищалась, но не против попробовать нечто большее. Тот же поцелуй. Для сравнения. Может, и от Леннарта голова закружится.

В конце концов, Илладар такой резкий, порывистый, мне, если честно, страшновато наблюдать эти его собственнические замашки. Чувствовать старательно задавливаемое желание подраться с наставником. Но красив, зараза. Впрочем, Леннарт тоже хорош собой, пусть и много старше принца.

А вообще, не в возрасте дело, а в том, как дальше быть. Так-то я не собиралась в ближайшее время замуж выходить. Лишь слегка представила, каково это — жить в Армарии.

— Я бы на твоём месте обоих держала некоторое время на расстоянии вытянутой руки, — выдала мне тётя Алёна, когда мы вышли из гостиной в одну из спален.