Её нельзя

Слово нужно держать — меня этому отец учил. И научил хорошо.

После завтрака я тепло оделась, и мы с Эмилем выдвинулись на фуникулеры. Путь предстоял через снежные поляны.

— Эмиль! — за спиной раздался женский голос. — Эмиль, это ты?

К нам спешила девушка в фиолетовом комбинезоне. У незнакомки была утонченная фигура и высокий рост.

«Под стать Эмилю», — сразу подумалось мне. Они оба высокие и идеально подходили бы друг другу.

Она сняла шлем и широко улыбнулась Эмилю:

— Ну, привет! Ты что, не узнал меня?

Вокруг сразу распространился ярко цитрусовый аромат. Мне кажется, за минуту я пропиталась им вся.

Ненавижу цитрус.

Я поджала губы, отвернувшись. До фуникулеров мы не дошли, так и притормозили у гостиницы.

— По шлему не узнал, извини, — отозвался Эмиль с издевкой. — Здравствуй, Лиза.

— Я так рада тебя видеть, — выдохнула девушка.

Я вскинула взгляд, прищурившись.

Лиза оказалась блондинкой с выразительными чертами лица. Густые брови, сразу видно, были профессионально уложены мастером, подчеркнутые макияжем скулы делали ее образ дорогим. Она вообще была как с обложки журнала.

Внутри стрельнула обида: папа не разрешал мне краситься ярко. Дочь Эмина Шаха должна быть скромной и покорной — внешне и внутри. В общем, идеальной женой и хозяйкой.

— А ты?

«Ты рад меня видеть?», — кричали ее выразительные глаза.

— Я в порядке, спасибо. Как твои дела?

От ответа Эмиля девушка опешила — это было видно по ее взгляду. Глаза потухли, она переминалась с ноги на ногу и только потом обратила на меня внимание.

Встретившись глазами, мы обе замерли.

— Я в норме. А кто это с тобой, Эмиль?

— София. Софи, это Лиза, моя давняя знакомая.

Не надо мне лгать, Эмиль.

Никакая это не знакомая.

У знакомых так не блестят глаза. Знакомые не смотрят на тебя с любовью.

— Приятно познакомиться, — выдавила я.

— Мне тоже… — нахмурилась девушка. — А мы нигде с вами не встречались, София? Лицо такое знакомое… Не могу вспомнить.

— Исключено, — ответил за меня Эмиль и неожиданно взял меня за руку, — София из Волгограда.

— Я вообще-то тоже оттуда родом. Если ты помнишь… — девушка облизала накрашенные губы, вернувшись глазами к Эмилю.

Стойкая помада, однако.

Эмиль напрягся — это было заметно по его жестким губам и прямому подбородку.

— Лиз, ты же не любишь горы. И город этот. И вообще в Америке была. Чего прилетела?

Эмиль разговаривал с девушкой грубо, небрежно. И очень холодно. Но стоило ему взять меня за руку, я почувствовала, что он на взводе.

Мне стало жарко. Внутри будто огнем все вспыхнуло — Эмиль ее любил. Сейчас ненавидит, но Лиза любит его до сих пор.

В книгах, которые я читала, именно так описывали людей, у которых есть друг к другу чувства.

— Я отойду, — выпалила я резко. Без контроля. И дернула рукой, высвобождаясь из крепкого захвата.

Эмиль не дернулся — стоял как скала. Лиза улыбнулась ему и мягко продолжила:

— Мне мама сказала, что ты здесь, и я решила встретиться. Она тебя видела, а ты даже к ней не зашел. Хотя она тоже владеет этой гостиницей, как и ты.

С этими словами Лиза кивнула на гостиницу, в которой мы провели с Эмилем ночи.

Я перестала дышать.

Какого черта он скрыл от меня, что имеет с этой гостиницы? Я крепко стиснула зубы, дыша через нос. Это подорвало мое чувство безопасности, но, с другой стороны, я ведь даже не спрашивала, чем Эмиль занимается. Какой у него бизнес или что он любит.

Мне просто было хорошо с ним.

— Я собираюсь продавать свою долю. Сегодня вечером как раз хотел зайти к ней и обсудить нюансы.

— Ого. Зайди обязательно. Она будет рада увидеть тебя.

Возникло неловкое молчание. Я сделала еще несколько шагов, протоптав тяжелый снег. Вообще-то я хотела на фуникулер и только с Эмилем, но теперь выяснилось, что на курорт приехала его бывшая.

— Хорошего отдыха, Лиз.

Я услышала шаги позади себя и почувствовала объятия. Не говоря больше ни слова, Эмиль ушел от этой девушки.

— Эмиль! — женский голос дрогнул.

— Лиз, мы вроде закончили, — двусмысленная пауза. — И разговор тоже.

— Да, конечно. Но я тут рядом, сняла соседний домик. Захотелось уединения. Приходи, если захочешь. Поболтаем.

— Хорошего уединения, — подытожил Эмиль напоследок и уверенно взял мою ладонь в свою.

Я молчала всю дорогу до фуникулера.

Хотя внутри все распирало от вопросов.

Кто она для него? Как долго они любили друг друга? Любили ведь. Наверное.

Внутри кабинки было тепло, а вид из нее — просто потрясающий, но мне вообще-то было все равно. Перед глазами стояло растерянное лицо той девушки. Эмиль был с ней холоден и груб.

Как закончились их отношения? Видимо, очень плохо и оттого становилось тревожно.

Истерзав себя мыслями, я не выдержала:

— Можешь сходить к ней. Поболтать.

Я скривилась: как же нелепо звучало это слово!

И все это она говорила при мне. Да, она не могла знать, что нас с Эмилем не связывают любовные отношения, но совести у нее все равно нет.

Хотя и жаль ее было. Очень.

— Я сам решу, куда мне сходить. И между Лизой и мной ничего нет, — заверил Эмиль.

Он подошел ко мне со спины. Я почувствовала тяжелые шаги и дыхание мне в макушку.

— Меня это не должно интересовать.

— Но интересует? — Эмиль ухмыльнулся. — София, у нас с ней были отношения. Ее мать мечтала выдать Лизу замуж за меня.

— И что? Не сложилось? — бросаю холодно.

— Она мне изменила, — вынес вердикт.

Я повернулась, ошарашенно глядя на Эмиля.

— Я смотрел на нее таким же взглядом, когда отыскал ее в постели с другим. После этого не сложилось. Мне не нужна невеста шлюха, — бездушно отозвался Эмиль.

Меня словно ударили.

Ведь, чтобы спасти себя от вынужденного брака, я поступила ничем не лучше этой Лизы. Я отвернулась от семьи.

— Все прояснили, София? Теперь наслаждайся поездкой и забудь о ней.

Я забыть не смогла.

Я просто не представляла, как можно изменить человеку, которого любишь.

Я бы с Эмилем так никогда-никогда. Если бы он был моим…

Мы вернулись обратно поздно вечером — много гуляли, кушали, затем снова гуляли. Эмиль сказал, что мне полезно быть на свежем воздухе — ему нравится мой румянец на щеках и то, что я не крашусь. Совсем.

Только теперь, когда мы возвращались в гостиницу, рядом я стала замечать те самые домики, в которых поселилась Лиза. Они были очень близко. Пять минут ходьбы.

В номере я приняла у себя душ и долго жевала губы в раздумьях. Даже снова расчесала татуировку, которая была спрятана ниже поясницы.

Папа объяснял татуировку принадлежностью к династии, такая у всех была, но я никого из этой династии пока еще не знала. Только родители и братья в окружении. Меня берегли и прятали дома как зеницу ока, а оказывается — просто давно продали и обнесли золотой клеткой как дорогую вещь.

Я сбежала из дома, но от этой татуировки мне никогда не избавиться.

Это мое клеймо.

Продана и все.

Весь вечер Эмиль был задумчивым и снова стал много курить. Как в ту новогоднюю ночь, о которой мне было стыдно вспоминать.

Я не хотела думать, что он прокручивает в голове встречу с Лизой.

— Эмиль, не хочешь посмотреть фильм? — предложила я робко. — Можно у тебя… в спальне. Там проектор я видела…

— Давай через час. Мне надо обсудить детали по поводу гостиницы.

Эмиль ушел, и я не находила себе места. Если мать Лизы и есть вторая владелица гостиницы, то их с Лизой действительно многое связывало в прошлом. Такой бизнес не делают с чужими людьми.

Я пришла в его спальню, выветрила запах никотина и тихонько легла на постель. Здесь я предложила ему себя. А если сейчас он с этой Лизой? Если не вернется ни через час, ни через два?

Если болтать будут до утра…

Эмиль возвращается намного раньше. Через полчаса. Я полностью расслабляюсь, когда в гостиной хлопает дверь. Затем в спальне. Фильм смотреть уже не хочется — я много думала, и день оказался морально тяжелым.