Золотые мальчики (ЛП)

Сразу же я понимаю, что совершила ошибку.

Мы стояли лицом к лицу, и как бы я его сейчас ни ненавидела, я чувствую это. То, что всегда было там, гноится между нами, как открытая рана, которая никогда не заживет. Мы необузданны, мы изранены, поэтому нам так легко оплакивать нашу невысказанную боль вместе.

— Я ненавижу тебя, — мой голос дрожал от признания, когда я смотрела на него, но он принял это.

— Ты пытаешься, но у тебя не получается, — огрызается он в ответ, считая, что я блефую.

— Нет. Я серьезно. Я ненавижу тебя всем своим существом. Ты жестокий, бездумный и…

Я потеряла дар речи, когда он подошел ближе, подавляя меня.

— И…что еще? — давил он.

Моя грудь вибрирует, когда мое сердце ускоряется.

— Ты получаешь от этого удовольствие? — я едва произношу слова выше шепота.

Он не ответил, но я знаю, что ответ на этот вопрос «да». Я не должна удивляться, но я удивлена.

— Ты миллион раз говорила мне, что я болен, — напомнил он мне. — Назови хоть один раз, когда я это отрицал.

Мы замерли, никто из нас не говорил и не двигался, но потом он нагнул шею вниз и прошептал мне на ухо — мягко, глубоко.

— Никто не обращается со мной так, как ты, Южанка, — пропел он. — И как бы мне ни было неприятно это признавать, это дерьмо для меня как гребаный наркотик.

От его голоса все мое тело дрожало от желания, но мне удалось не отвлекаться.

— Как бы лестно это ни было, я здесь не для того, чтобы развлекать тебя, — огрызнулась я. — Я пришла к тебе только за правдой. Это единственное, чего я хочу от тебя на данный момент.

— Тогда раздевайся.

Я потрясена властностью его тона.

— Если мы когда-нибудь узнаем правду друг друга, то именно здесь мы ее и найдем.

Дрожащий вздох вырвался между моих губ, но я была твердо намерена сопротивляться.

— В постели? Это то место, где, по-твоему, нормальные люди узнают истинное лицо друг друга? — я спрашиваю его сурово, желая, чтобы он знал, что я не собираюсь ломаться ради него. Даже если мое тело уже сопротивляется этому решению.

— Не нормальные люди. Только мы, — ответил он.

Моя грудь вздымается, когда я втягиваю мощный поток воздуха, и я удерживаю его взгляд, заговорив снова.

— Думаешь, я забыла, что Паркер только что была в твоей постели, придурок?

Ублюдок казался удивленным этим заявлением.

— Это то, что тебя так расстроило? — нагло спросил он, как будто то, что она здесь — это пустяк.

Пространство между нами исчезает еще больше, и он тянется рукой к моей спине, притягивая меня к себе.

— Я не прикасался к ней, — заявил он, раздраженный тем, что ему приходится говорить об этом.

Когда я насмехаюсь и выскальзываю из его хватки, его глаза следуют за мной к балкону, где я стою прямо за порогом.

— Она была в твоей постели, полуголая, Уэст. И мы с тобой оба знаем, что эта сучка готова на многое ради тебя.

Он провел большим пальцем по губам, пряча хитрую ухмылку.

— Она пришла сюда поговорить, а также думала, что я позволю ей остаться на ночь, но только потому, что она бредит, — добавил он со вздохом. — Разговор разгорелся, и она наговорила всякого дерьма, которое вывело меня из себя, а в мире Паркер ты заглаживаешь свою вину перед людьми с помощью секса. Но я клянусь тебе, я никогда не трогал девушку.

Я пристально смотрю на него, потому что это кажется странным, когда он объясняет мне что-то так категорично. Как будто…его это действительно волнует. Между тем, я не могу понять, действительно ли он хороший лжец, или все это правда.

— Разве не считается, что я выставил ее задницу, как только ты появилась в моей двери? — спросил он с горловым смехом. — Или…ты забыла эту маленькую деталь?

Он заманивал меня. Я убедилась в этом, когда он снова подошел ко мне. Мой взгляд упал на его талию, где невероятно рельефные мышцы давали представление о том, что находится чуть ниже пояса его треников.

Не позволяй ему залезть в твою голову, Блу. Просто…не позволяй.

Он уже у моего лица, ближе, чем следовало бы, дышит мне в лицо, когда снова заговаривает.

— У меня даже не встал на нее. Не так, как с тобой.

Он лжет. Он должен лгать.

Прежде чем я успела закончить мысль, он взял мою руку и опустил ее между нами, прижимая мои пальцы к своему члену, заставляя меня почувствовать, что сейчас все наоборот. Он затвердел под моей ладонью, а его размер не переставал меня впечатлять.

Я перестала дышать, когда он взял меня за подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом. Я знаю, что он намеревается поцеловать меня, потому что он всегда охотится на слабых, но я вовремя ускользнула от его чар, вспомнив, как меня обходили стороной.

— Я весь день была для тебя на втором плане. И ты думаешь, что теперь просто так залезешь ко мне в штаны?

Он никак не отреагировал, и это меня взбесило.

— Ты чертов мальчик-трахальщик, — прошипела я. — Ты думаешь, что можешь делать и говорить все, что, черт возьми, хочешь, и просто…

Я умолкла, когда его рот накрыл мой. Он набухал в моей руке, и я крепче сжала его, зная, что какая-то израненная часть его души просто наслаждается этим оскорблением, наслаждается тем, что его словесно уничтожают.

— Скажи мне, что-то еще, — настаивал он, проталкивая свой язык в мой рот сразу после этого.

Я не могла вспомнить, когда в последний раз я была так зла на кого-то, но по какой-то причине я не могла держать между нами дистанцию.

— Ты — ходячая трагедия, — продолжила я, произнося свои мысли в трансе, пока его губы переместились вниз к моей шее.

— Что еще? — его дыхание тепло прижималось к моей коже, когда он спросил, заставляя меня еще больше потерять опору в реальности.

— Ты упрямый, и я ненавижу это, — сказала я. — Иногда я так расстраиваюсь, что думаю, что могу убить тебя.

Мягкий смех вырывается из его рта после того, как я сказала это, и реакция вибрирует на моей шее, но он не прекращает целовать меня там. Вместо этого он засасывает впадину моего горла, и я официально проигрываю эту битву. Он сдвигает верхнюю часть своих спортивных штанов на несколько дюймов вниз, и я чувствую его больше, кожа к коже, но он не обнажает себя полностью. Еще нет.

— Мне нужна секунда, — успеваю выдохнуть я, прежде чем отстраниться. Он молчит, задыхаясь, но не говорит ни слова.

Его богоподобные черты лица освещены слабым светом, и я не замечаю отчаяния, которое овладело его выражением.

— Я не уйду, — поспешно сказала я ему, хотя знаю, что должна. — Я просто…мне нужна секунда.

Края его ноздрей раздуваются, поскольку его желание становилось еще более очевидным, но он взял себя в руки и кивнул. Он отходит в сторону, а я спешу в ванную, закрываю за собой дверь и включаю свет.

Глядя на себя в зеркало, я даже не уверена, на кого смотрю. Блу, которую я знала несколько месяцев назад, не будет здесь сегодня. Не с таким человеком, как Уэст. С кем-то, кто определенно не заслуживает ее общества.

И все же, ни одна часть меня не хочет покидать его комнату сегодня вечером.

Я ополаскиваю холодной водой раскрасневшиеся щеки и чувствую, что меня тянет по ту сторону двери, где соблазн на двух мускулистых ногах ждет моего возвращения. Меня осеняет, что мы с Уэстом ничего не добились здесь сегодня вечером. Мы не решили ни одной из наших проблем, и я задаюсь вопросом, не является ли это единственным возможным способ заполучить его.

Сломанного.

Разрушительного.

Но, возможно, я готова согласиться на это.

Его слова звучат в моей голове, его заявление о том, что единственный путь к раскрытию нашей истины лежит между простынями. Я также не могу отрицать, что мы оба далеки от нормы. В этом он прав. Возможно, во всем.

Возможно, близость — единственный способ понять, действительно ли все то, что мы подозреваем, чувствует другой. Единственный способ понять, реально ли то, что чувствуем — мы сами.

Мой взгляд снова переводится на дверь, и я спрашиваю себя, готова ли я быть лишенной того, чего так сильно хочу, но ответ не заставляет себя долго ждать. Зная, что моя судьба предрешена, я выключаю свет, когда заканчиваю, и легко добираюсь до кровати.