Золотые мальчики (ЛП)

Уэст сидит на краю. Когда я встаю между его коленям, он медленно поднимает голову, и я вижу его больше, чем раньше. Нежные части его души, которые он прячет под всем остальным. Я вспоминаю слова Джосс о том, что под всем этим скрывается милый человек. Пока что мне придется просто поверить ей на слово, но каким-то чудом, возможно, однажды я смогу убедиться в этом сама.

Он берется за заднюю часть моих бедер и притягивает меня ближе. Я смотрю, как он расстегивает пуговицу на моих джинсах и спускает их вниз по моим ногам вместе с нижним бельем. Я выхожу из них и поднимаю руки, когда он снимает с меня рубашку. Потянувшись назад, я расстегиваю лифчик, а он стоит, возвышаясь надо мной, слишком красивый, чтобы быть человеком.

Он удерживает мой взгляд, не решаясь отвести его, спуская свои треники по мускулистым бедрам, полностью обнажая себя передо мной. У меня было лишь мгновение, чтобы выровнять дыхание, прежде чем мягкая плоть его губ встретилась с моими. Он целовал меня глубоко, хватая за волосы. Моя голова кружилась от каждого движения его языка по моим губам.

Шуршащий звук привлекает мое внимание, и он отстраняется, но только для того, чтобы одной рукой надеть презерватив. Затем, когда он сел, я оказываюсь у него на коленях. По моей спине пробежало тепло, когда он крепко прижал меня к себе. Его бедра прогибались между моими бедрами, когда я устроилась на нем, чувствуя, как он умоляет меня войти. Я не показываю никаких признаков намерения заставлять его ждать, поэтому он протягивает руку между нашими телами, выравнивается, а затем опускает меня на себя за бедра.

Из моего рта вырвалось хныканье, в котором чувствовалось облегчение: наконец-то я ощущаю его полностью, так, как жаждала с тех пор, как впервые увидела его. Мои веки опустились, и я медленно оседлала его, вызвав глубокий стон с его губ.

— Твои глаза, — прохрипел он. — Открой их и посмотри на меня, мать твою.

Я встретила его взгляд, вбирая в себя опьяненное сексом выражение его лица. Он едва ли мог говорить связно, пока наши тела двигались вместе, он хочет моего полного внимания. У него есть все, что он хочет. И вдруг я понимаю, почему мне нельзя отворачиваться.

Он излучает интенсивность, и ему нужно то же самое в ответ. Я охотно даю ему это, прижимаясь к нему быстрее и сильнее, пока мои руки обвивают его шею. Я отдаю ему все. Каждую унцию ненависти, каждую унцию гнева, которые есть во мне, и он с радостью принимает их, поглощая все.

Кончики его пальцев глубоко впились в мои бедра, и напряжение нарастало в моем сердце. Мое дыхание превращается в тихий стон, и Уэст проглотил его, когда захватил мой рот поцелуем. Наклонившись назад, он опустил меня на себя. Затем каждое мое движение направлялось его руками, мои бедра совершали грубые круговые движения, а он сильно вжался в меня. Эта комбинация заставила меня быть на грани крика. Его голова откидывается назад на матрас, и он с трудом переводит дыхание. Кончики моих пальцев сжимают его грудь, и я уже близко к краю.

— Не…кончай пока, — сказал он с неустойчивыми паузами между словами, все еще контролируя меня.

— Я не уверена, что смогу ждать, — предупредила я. У моего тела есть свой собственный разум, а он так, так глубоко.

Пытаясь замедлить мою нарастающую кульминацию, он немного расслабился, скользит одной рукой вверх и обхватывает меня под ребрами. Кажется, что мое сердце вот-вот выскочит из груди, но тут губы Уэста скривила угрожающая ухмылка.

Из ниоткуда он снова начинает атаку, заставая меня врасплох. На этот раз я не могла сдержаться, как он просил, но я думаю, что в этом и есть смысл.

— Не останавливайся, — бессвязно пробормотала я, плотно прижимаясь к нему бедрами.

Он продолжает работать моими бедрами, прижимая мое тело к своему, пока я не начала дрожать всем телом. Мощное напряжение между моими ногами нарастает, достигая пика в виде эйфорического взрыва, который я ощущаю изнутри. Я наслаждаюсь этим моментом всего за несколько секунд до того, как тело Уэста начинает извиваться подо мной. Он сделал несколько последних толчков своими бедрами, обхватывая меня так крепко, что становится больно, а затем я получила ни с чем не сравнимое удовольствие наблюдать, как КорольМидас получает свою разрядку.

Это происходит через серию возбуждающих выражений. Сначала он невероятно напряжен, за ним следует чистое блаженство, и, наконец, он наполняется успокаивающим облегчением. Сразу после этого он издал вздох и полностью замер подо мной.

Я смотрела в его яркие глаза, но никто из нас не говорил. Из-за отсутствия слов я немного нервничала, осознавая, что мы только что сделали. Вскоре до меня дошел весь масштаб происходящего. И в одно мгновение я превратилась в неуверенного в себе человека, который надеется, что Уэст этого не заметит.

Эта неуверенность растет, и я пытаюсь слезть с него, думая, что немного пространства поможет мне проветрить голову, но как раз в этот момент его рука удерживает меня на месте. В его прикосновении чувствовалась нежность, и я уверена, что он не хочет, чтобы я это заметила, но я заметила. Может быть, потому что я так отчаянно нуждаюсь в этом, в каком-то знаке, что я не единственная, кто только что почувствовал это — ослепительную энергию, которая только что взорвалась между нами.

Его губы разошлись, и он полностью завладел моим вниманием, думая, что скажет. Думает, что скажет что-то, что еще больше прогонит это тяжелое чувство ужаса. Несмотря на то, что жизнь научила меня, что возлагать какие-либо надежды на такого парня, как Уэст, — это риск.

Его грудь шевелится, когда дыхание снова учащается, и его взгляд опускается к моему рту. Когда меня держат вот так, я чувствую так много. То, что я уже поклялась отрицать до самой смерти. Но я кое-что замечаю. Оно незначительное, но не проходит мимо меня.

Когда Уэст окидывает мое лицо быстрым, оценивающим взглядом, его хватка ослабевает, и вот так он вдруг становится кем-то другим. У меня перехватывает дыхание, и я чувствую себя так, словно у меня из-под ног выдернули почву.

Какая бы ложная реальность, связанная с близостью, ни была только что стерта для него, она нахлынула на него снова, как штормовой прилив. Я не могу удержаться, чтобы снова не услышать его слова. Что наша истина будет раскрыта через этот единственный акт.

Может быть, именно это и есть. Наше откровение.

Я отодвигаюсь в сторону, когда Уэст выскальзывает из-под меня без всякого утешения, а затем устремляется в ванную. В его походке, в этих холмистых изгибах на плечах и спине чувствовался гнев, и, глядя на него, моя грудь сжалась от горя.

У меня не возникло вопроса, совершила ли я ошибку. Только о том, какого масштаба и длительности воздействия она будет иметь.

Он остановился у двери в ванную, но не поворачивался. На долю секунды этот проблеск надежды возвращается, но затем но затем его уносят два коротких слова.

— Тебе пора.

Затем он исчез за углом, захлопывая за собой дверь.

От этого звука я пошатнулась и на мгновение застыла в неверии.

Он бы так просто не поступил. Я знаю, что мы облажались, но… просто отмахнуться от меня?

Но потом все встало на свои места, и я поняла, что это было. Просто секс. Не более того, и теперь он хочет, чтобы я ушла. Так же, как он требовал бы от любой другой девушки.

Гордость заставила меня встать на ноги на автопилоте, подавляя множество эмоций, которые начинают бурлить во мне. Сквозь затуманенное слезами зрение я ищу свою одежду, понимая, что ради собственного достоинства не могу оставаться здесь, когда он вернется.

Если я собираюсь держать себя в руках, я должна уехать от него как можно дальше и перейти в режим контроля эмоционального ущерба. Но, прежде чем я успеваю зайти так далеко, я начинаю корить себя. Это начинается с той секунды, когда я выбегаю из его номера с туфлями в руках, стараясь не задохнуться, когда я несусь в свой собственный номер в эпической позорной походке стыда, возясь с ключом у двери.