Страница 3 из 63
Аньяна замолчала и одарила Рогнеду долгим задумчивым взглядом.
— А сама ты не практиковала тёмных чар? — спросила она.
Рогнеда вздрогнула.
«Я практиковала тёмные чары?»
В памяти всплыл мужик у ног: «Моя прекрасная, жестокая госпожа Рогнеда…». Он назвал её жестокой. И говорил о чьём-то убийстве. Рогнеда покачала головой, отгоняя эти мысли.
— Я не уверена…
— Меня позвал… — Аньяна осеклась, обернулась на дверь, нахмурилась и понизила голос. — Мне ты можешь сказать, я не буду докладывать в Гвардию. Тем более, что не вся тёмная магия под запретом.
Рогнеда тоже перевела взгляд на дверь, а потом на Аньяну, напрягаясь всем телом, сердце тяжело забилось, будто предчувствуя опасность. Что происходит?
— Я… не помню. — Твёрдо сказала она. Да если бы и помнила не призналась бы. Рогнеда скрипнула зубами. Кто в здравом уме вообще в подобном признается? Уточнять, кто позвал девчонку, Рогнеда тоже не стала — вдруг уловка. Решили поймать её? Не выйдет… Рогнеда замерла, удивившись собственным мыслям, и поспешила сменить тему. — То есть я не должна была потерять память? Я должна была умереть?
Несколько долгих мгновений Аньяна испытующе смотрела на неё, а после кивнула.
— Похоже, что-то у проклятия пошло не так. Обычно жертва забывает себя и тут же теряет связь с телом. Грубо говоря, мозг должен забыть, как дышать, а жертва — погибнуть на месте. Но тебе повезло, госпожа.
— И ты можешь вернуть мне память?
— Мне это не под силу, но я уже говорила, что у тебя сильная магия и объёмный резерв. Организм чародеев и ведьм восстанавливается быстрее обычного. Твоя магия уже начала справляться с проклятием. Со временем ты поборешь его, и память вернётся. Но будь осторожна. У тебя явно есть сильный враг. Тот, кто это сделал, должен был подобраться достаточно близко, чтобы наложить проклятие. И возможно, он попробует снова.
— Что же делать? — голос звучал слабо, почти бесшумно. Рогнеда словно оказалась на глубине океана. Не помнить себя и бояться невидимого врага? Кто-то хочет её убить? Но зачем? Что плохого она сделала?
— Я изготовлю для тебя оберег. — Аньяна ободряюще улыбнулась. — Он защитит от многих проклятий и сглазов. Я передам о случившемся в Гвардию. Сейчас у нас… сложности, но думаю, мы сможем найти свободного Сокола.
— Зачем? — почему-то это испугало Рогнеду больше, чем весть о том, что кто-то покушался на её жизнь.
— Кто-то пытался тебя убить. Разве ты не хочешь найти преступника?
Рогнеде показалось, что во взгляде Аньяны мелькнула тень подозрения.
— Хорошо, — поспешила ответить Рогнеда. Если не согласится она, то Сокола, наверняка, потребует царь. — Но мы можем пока сохранить истинную причину случившегося в тайне?
Пусть Рогнеде и отшибло память, дурой она не была. Лишняя болтовня может спугнуть убийцу, и он заляжет на дно. Пусть лучше думает, что настолько хорош, что несмотря на то, что Рогнеда выжила, никто ни о чём не догадался.
Аньяна, похоже, думала о том же.
— Скажу царю, что ты что-то напутала с чарами и потому случайно лишилась памяти. Будем надеяться, что это заставит твоего убийцу вылезти из норы и попробовать снова.
Глава 2. Птицы воспоминаний
Её зовут Рогнеда. Она невеста царя. И она должна уметь плести чары. Рогнеда хваталась за эти обрывки фактов, за ниточки, что терялись в тумане, в надежде вытянуть из него воспоминания. Но туман не поддавался. Он словно глумился, сгущаясь в тех местах, куда Рогнеда пыталась заглянуть.
Царь заходил в покои дважды, но Рогнеда притворялась спящей. Радомир гладил её по волосам, поправлял одеяло и уходил. Он казался заботливым и добрым человеком, возможно, он действительно её любил. Но Рогнеда не могла отыскать в себе и каплю взаимности или других нежных чувств. По правде говоря, она сомневалась, что вообще испытывала их к кому-нибудь.
Дарен считал её злодейкой. Его зелёные глаза — точь в точь, как у отца, — смотрели на Рогнеду с неприязнью. Аньяна сказала, что Рогнеда практиковала тёмные чары.
«Я, правда, плохой человек?»
Рогнеда закрыла глаза, пытаясь отыскать в себе ответ на этот вопрос, но ничего не нашла. Внутри было тихо.
— Плохой человек, — она прокатила эти слова по языку, коснулась губами и проглотила вместе со вдохом. Слова канули в неё и пропали, не вызвав никаких эмоций. Рогнеда понимала их значение, пыталась представить, как ей это говорят — громко, в лицо, показывая пальцем, возможно, даже метко швыряя каким-нибудь не очень свежим овощем в лицо. Помидором, да, пусть это будет помидор. Он бы пах кисло и холодом стекал по коже, а шум чужих голосов бы раздражал. Холод и раздражение — вот и всё, что она смогла отыскать в себе.
Солнечные лучи выскользнули из окна, и комнату наполнили вечерние сумерки. Рогнеда спустила ноги с постели, и уставилась на белые стопы с короткими, почти детскими пальцами. Вытянула ногу перед собой и растопырила пальцы. Что ж, по крайней мере тело всё ещё подчинялось. Это ощущение контроля, пусть и такого мало-мальского, как контроль над собственным телом, вернуло ей подобие уверенности.
Рогнеда спрыгнула с постели. Если она невеста царя, то должна часто бывать в Царских Палатах. Вдруг что-то здесь поможет её вспомнить.
В коридоре было пусто и тихо. Каменный пол холодил стопы. Из окна виднелся затянутый туманом город. Среди красных крыш невысоких домов возвышались три башни. Их шпили терялись тумане, но Рогнеда знала, что на них расположились три золотые птицы: Ворон, Сокол и Журавль. Это были башни гарнизона Вольской Гвардии. А Рогнеда смотрела на Даргород — столицу Вольского царства. А вон там — она перевела взгляд на проплешину среди крыш, неподалёку от реки, что раскалывала город на две части — городской рынок. Кажется, Рогнеда не любила на нем бывать из-за криков зазывал, обилия карманников и попрошаек.
Туман в голове недовольно всколыхнулся, и виски сдавило — он не хотел уступать. Рогнеда поморщилась и прильнула лбом к прохладному стеклу, в надежде ослабить головную боль. Постояла так немного, погружаясь в темноту вместе с коридором и целым городом. И когда на небо выкатилось блюдце луны, она оторвалась от стекла и пошла дальше.
Тени коридоров привели Рогнеду в библиотеку, в которой, несмотря на поздний час, горели свечи. Свет выхватывал из темноты книжных полок большой стол из красного дерева, заваленный книгами и листами пергамента. Вокруг жёлтого огонька вился мотылёк. Рогнеда прислушалась. Тихо. Едва различимо потрескивали свечи, да сквозняк шелестел страницами.
Она ступила на колкий шерстяной ковёр, провела пальцами по корешкам книг на ближайшей полке. Света было слишком мало, чтобы разглядеть надписи на них, только под подушечками пальцев шершавились тиснёные буквы.
Подошла к столу. Взгляд упал на исписанный торопливой рукой пергамент: «Надеюсь скоро увидеть тебя…» — начиналось письмо, но прочесть дальше Рогнеда не успела.
— Что ты здесь делаешь? — Из-за шкафа вышел Дарен с книгой в руках. Ворот шёлковой рубахи расстегнулся, открывая линию ключиц. Тёмные волосы волнами обрамляли красивое лицо, тусклый свет размывал тени, делая черты мягче, в зелёных глазах дрожали отблески свеч. Рогнеда невольно залюбовалась этой картиной.
— Решила прогуляться. — Она отвела взгляд и неторопливо провела рукой по столешнице, ласково, словно поглаживая большого, спящего зверя. — Журавль сказала, что память скоро вернётся, решила её слегка подстегнуть.
— И что? Вспомнила что-то? — Дарен бросил книгу на стол и посмотрел на неё долгим тяжёлым взглядом. — Аньяна сказала, что тебя пытались убить.
— Аньяна, что?.. — Рогнеда стиснула зубы.
«Паршивка! Увижу — хорошенько оттаскаю за волосы!»
— Мы с ней знакомы с детства. Так что она сказала мне по секрету. Попросила присмотреть за тобой.
Присмотрел? Рогнеда вскинула бровь? Да судя по виду этого нахала, он должен быть первым в списке возможных убийц.