Князь мертвецов

— Дядя меня попросту убьет! — вырвалось у Мити.

— Что ты как маленький! — раздраженно бросил отец. — Ничего тебе дядя не сделает, я же сам ему написал. Поэтому я не стал подбирать тебе других учителей. Думаю, Белозерские лучше позаботятся о твоем образовании… и вообще о тебе…

«Уж они позаботятся.» — уныло подумал Митя.

— Да и мне будет спокойнее, что ты не рискуешь жизнью.

А ведь он думал, отец что-то понял… догадался… ведь он же сыскарь! Митя вскинул голову… и уперся взглядом в отцовский, пристальный и испытывающий, взгляд. Такой пронизывающий, будто отец хотел забраться внутрь его головы, и вытащить наружу все Митины мысли.

Так они и сидели, глядя друг на друга, пока отец не спросил:

— Ты ничего не хочешь мне рассказать, Митя?

— О… о чем?

— О чем сам захочешь. О том, куда, зачем… и с кем ты сбежал после боя на площади. О самом бое. А может… стоит начать с событий более ранних? Например, с нашего приезда в имение?

«Тогда лучше уж с самого моего рождения…» — меланхолично вздохнул Митя, а вслух буркнул:

— Не хочу! — и отвернулся.

Ну расскажет он… А отец не поверит. И будет глупо и омерзительно: рассказ о страшных тайнах, которые посчитают… детскими фантазиями.

— А в Петербург ехать?

Митя молча дернул плечом: еще более глупо и по-детски отказываться от того, что совсем недавно требовал с пеной у рта! То сбежать хотел из здешней провинции, а теперь желает остаться?

— Хотя бы с мисс Джексон ты до приезда дядюшки согласен заниматься? Тем более, если ты и впрямь мечтаешь о дипломатической карьере.

Митя поглядел на него слегка ошарашенно, потом вспомнил разговор с мисс.

— Вовсе не мечтаю. — небрежно ответил он. — Единственное, для чего мне нужны языки Альвиона — это блистать в гостиных.

Отец в ответ только хмыкнул.

— А почему ты не злишься? — вырвалось у Мити. Нет, он вовсе не хотел об этом спрашивать! Это было неправильно и неосторожно, но… имеет ли осторожность смысл сейчас? — Раньше ты всегда злился, когда я так говорил.

— Потому что теперь я точно знаю, что ты врешь. — хладнокровно бросил отец.

— Я не вру! — искренне обиделся Митя. Блистать в гостиных он хотел по-прежнему.

— Прости. Не врешь. Недоговариваешь. И право же, у тебя осталось совсем немного времени, чтобы сказать, что с тобой творится, и чего ты на самом деле хочешь. Как раз до дядюшкиного приезда.

«И кто в этом виноват?» — разозлился Митя. Вот зачем нужно было писать дядюшке, вызывать его сюда, зачем вообще… И что Мите теперь делать?

— Если я больше не нужен, я пойду спать. Спокойной ночи, батюшка. — с ядовитой любезностью процедил он и поднялся.

— Спокойной… — отец посмотрел на него растерянно: кажется, он ждал совсем иного исхода разговора. Что ж, видно, такая у Мити судьба — отца разочаровывать. Он повернулся и вышел, печатая шаг.

За дверью Ниночки слышался тихий плач, похожий на скулеж щенка. Он остановился на мгновение, прислушался… Оскалился, тихо сбежал вниз по лестнице на кухню. Отправившаяся домой Георгия оставила Нинину пахлаву в буфете. Митя подхватил тарелку и ступая на носках, взлетел обратно по лестнице. Поставил тарелку у двери. Задумался на миг — а зачем он это делает? Потому что со сладостью во рту у Ниночки не получится ныть? Или потому, что хочет сделать отцу хоть мелкую пакость? Милая Нина останется с отцом здесь, в этом доме, в этом городе, когда Мити… уже не будет. Возможно, не только здесь, но и вовсе — в живых. Вот пусть отец с противной девчонкой и мучается! Митя коротко стукнул в дверь и метнулся к себе в комнату, быстро и бесшумно нырнув за дверь.

Остановился, шумно переводя дух. Пакет, принесенный от Альшвангов лежал на столе. Сейчас бы вытащить свои новые-старые вещи, да примерить, то приподнимая снятое со стены средних размеров зеркало, то вновь опуская, пытаясь оценить всю фигуру.

Но вместо этого лишь мерзкие мысли водят хороводы в голове.

У него три пути. Погибнуть до приезда дяди — судя по творящемуся вокруг, это могло случиться в любой момент. Словно весь мир против него! Выжить — и тогда дядя вне сомнения его прикончит: безболезненно и с полным уважением к Митиной высокой и славной судьбе. Может даже прямо в поезде собственные кузены заломят ему руки за спину (наверняка ведь дядя не один приедет!), а любимый дядюшка быстро и аккуратно, со свойственной Моранычам сноровкой перехватит горло. Митю передернуло. И остается третий путь: сбежать. Хотя бы от дядюшки, а еще лучше — от всех! Митя с сомнением покачал головой: от дядюшки бежать можно, а вот от рыжей мары, а тем более ее хозяйки… вот уж от кого никому не уйти. В конце все равно ведь встретишь именно ее. Но можно хотя бы попробовать… чтоб хотя бы знать — сопротивлялся до последнего! А значит, понадобятся деньги… Потому что жить нищим беглецом он не хочет еще больше, чем умирать!

Митя метнул быстрый взгляд в темноту за окно. Остается надеяться, что альв-портной достаточно хочет утереть такие же могучие, как у него самого, носы родне, и не станет тянуть с организацией встречи.