Страница 159 из 165
— Все потому что, ваши мамы были родными сестрами, — огорошил меня и Марьку принц. — Браслет признал в вас родственную кровь, поэтому позволил Мариэлле его снять и сменить владельца, а потом показал мне, где ее искать. В тот же день я разузнал у графа Адье, были ли в вашей семье потерянные родственники, и он рассказал о сестре твоей мамы. Собственные родители продали Авирию — старшую девочку барону Глишеру, чтобы попытаться вернуть свое состояние, но все равно прогорели и все потеряли. Благо к тому моменту твоя мама успела выйти замуж. Она сразу же начала искать свою старшую сестру, но ее отец тем временем уже погиб, а мать так и не признались, кому отдала девочку.
Я крепко стиснула руку Марьки и подумала: «Наверное, поэтому папа почти ничего не рассказывал о семье мамы. А если что-то и говорил, то всегда из их совместной жизни».
— Твои родители так и не нашли Авирию, но граф Адье, сам того не подозревая привел в дом ее дочь.
— Так мы…— посмотрела я на Марьку. — Двоюродные сестры?
— Получается, что да, — пожал плечами принц.
— А кто… — хрипло произнесла Марька. — Кто мой отец?
— Увы, мисс Мариелла, я не знаю, но могу предположить, что барон Глишер.
Я вздрогнула и устремила взор на Марьку. Барон Глишер был отвратительной личностью и, когда Марька у него служила, до того, как папенька забрал ее в наш дом, она пережила самый настоящий кошмар.
— Он же тебя… не «трогал»? — стиснула я зубы, а побледневшая Марька покачала головой.
— «Трогал» всех, кроме меня, — она сглотнула и с трудом выдавила. — Меня только бил иногда и заставлял пробовать его еду. Я тогда подумала… Подумала…
Она закусила дрожащую губу, а я заключила ее в свои объятия.
— В роду Айр не осталось больше наследников. У Глишеров тоже, — заметил Рензел. — От двух семей вам переходит титул баронессы, земля и пустующий замок Гл…
— Не надо! — воскликнула Марька и заглянула в мои глаза. — Я не хочу туда возвращаться. Я не хочу снова туда возвращаться!
— Марька, — коснулась ее щеки, и она немного успокоилась. — Не обязательно возвращаться. Ты можешь попробовать продать поместье и купить другое.
Ее губы опять задрожали, и я понимала почему. Поместье Глишеров — место дурной славы и давно пустует. Мы часто мимо него проезжали и видели, как некоторые башни накренились, а земля поросла бурьяном. Такую землю сложно продать хоть за какую-то сумму.
— О! Точно! — оживилась я. — Рен, ты же можешь выкупить у нее замок?
Принц улыбнулся:
— Могу.
А моя новоиспеченная сестра схватила меня за руку, что касалась ее щеки, и воскликнула:
— Зачем? Оно же…
— Подарю папеньке, — улыбнулась я. — У Глишеров большая земля, и в сделке с Лофтами ему как раз пригодится. Снесет этот дурацкий замок и…
Марька не дала мне договорить, заключив в крепкие объятия.
— Спасибо, госпожа!
Я закатила глаза к небу. Ну, где это видано, чтобы сестра называли сестру госпожой?
— Марька, — упрекнула ее. — Цесса. Зови меня по имени.
— Хорошо, госпожа! — прохныкала она, и мне ничего не оставалось, как удрученно покачать головой.
Придется поработать.
— Сэр Ларис, — услышала голос Арона. — Позвольте ваш меч.
Я отстранилась от Марьки, передав Уфу, который был только рад заключить ее в свои объятия, и удивленно оглянулась. В тот же самый момент, Арон забрал из крепкой руки рыцаря меч, собрал на затылке свои волосы и провел по ним острым лезвием. В его руке остались длинные золотые локоны, которые не сгорели в огне Фреджела, Арон завязал их в узел и положил на грудь отца, рядом с цветком рододендрона.
— Пора прощаться, Рензел, — выпрямился он и подошел к брату.
Драконы начали по очереди превращаться и взмывать в воздух, унося мертвых сородичей да пленных людей в красно-золотых накидках, а я затаила дыхание и точно околдованная смотрела на Рензела и Арона.
Поразительно, как одна прическа меняет внешность человека. Я порой думала, если обрезать локоны Арона или Рензелу отрастить длинный волосы — насколько они будут похожими? Но теперь видела воочию. Они словно день и ночь! Вроде принадлежали одним суткам, но такие разные… Полные противоположности. И впервые они искренне улыбнулись и пожали друг другу руки.
— Цесса, — обратился ко мне Арон, выпустив ладонь Рензела. — Я виноват и всегда буду перед тобой в неоплатном долгу. Поэтому, когда придет время…
Его взор опустился на мой живот, которого я коснулась и с улыбкой произнесла:
— Когда придет время, Арон, я хочу, чтобы ты не приходил.
Его глаза удивленно распахнулись.
— Это мой выбор. Моя жизнь, — мягко продолжила я. — И я хочу, чтобы ты тоже прожил свою так, как тебе захочется. Может сто лет. Может двести, — взмахнула рукой. — Понятия не имею, сколько вы там живете — полубоги.
Арон тихо рассмеялся, а рука Рензела скользнула мне на талию и крепко обняла.
— Я подозревал, — заметил новоиспеченный хелгар.
Он снял с шеи золотой медальон и занес над ним ладонь. Рубин в его центре засветился, и из него появилась красная бутылочка, похожая на те, в которых Арон хранил лекарство для принца.
— Я так и не смог повторить лекарство Фреджела, — протянул он мне бутылочку. — Поэтому пошел другим путем, и на протяжении девяти лет каждый день напитывал его своей силой, чтобы потом отдать отцу, но… — он качнул головой. — Не знаю, сработает ли оно, но Цесса, прошу, возьми. Если меня не будет рядом, то пусть у тебя останется хотя бы оно.
— Спасибо, — приняла я бутылочку, и коварно ухмыльнулась, решив в назидание кинуть ложку дегтя в его бочку меда. — Но если это твоя попытка загладить вину, знай — твои духи я подарю Марьке. Рензела мне понравились больше.
Светлые брови Арона удивленно взметнулись, и он притворно ухватился за сердце, а принц усмехнулся.
— Похоже, Арон, я победил по всем фронтам.
— Похоже, — улыбнулся он и отступил к белому дракону, который опять засветился и под удивленные возгласы Марьки с Уфом начал расти. — Но и у меня есть о ком позаботиться.
— Хочешь забрать ее из Дома Сил? — догадался принц, и Арон оглянулся из-за плеча:
— А они не будут против, если я попытаюсь?
Рензел хмыкнул, окинув взглядом Бэртсая:
— Не думаю.
— Я тоже, — усмехнулся хелгар и собрался забраться дракону на голову, как его окликнула Астария:
— Арон!
Он оглянулся, как раз в тот момент, когда мать доковыляла до него с помощью Лорриха, и поймал ее в свои объятия.
— Сынок, — выдохнула она и обняла ладонями его лицо. — Ты уходишь?
— Да, мама, — он провел ладонью по ее седеющим волосам. — Кажется, я нашел свое место в этом мире.