Страница 42 из 83
Губы принца тоже изогнула кривая улыбка:
— Потому что, леди Цессара, — выдохнул он, — если я ограничусь одними «да» или «нет», то вы от замка камня на камне не оставите.
Вот и поговорили… Наши взгляды столкнулись, а в коридоре повисла долгая и тяжелая тишина, которую первым не выдержал и нарушил Уф — шмыгнул носом. Колючий взор Рензела мигом на него переметнулся, отчего стражник испуганно втянул шею в плечи, что отчасти выглядело комичным, ведь Уф был на полголовы выше принца и заметно шире его в плечах. Я же рядом с новоиспеченным телохранителем вовсе ощущала себя мелкой.
— Уф, — мягко произнесла, глядя на него снизу вверх. — Видишь, твоя болезнь беспокоит не только меня, но и принца Рензела. Давай-ка ты пойдешь к лекарю, пока его высочество тоже не переволновался? И не беспокойся, пока ты лечишься, за мной присмотрит королевская стража.
— Так точно, миледи.
— И не забудь отчитаться мне о походе к лекарю.
— Слушаюсь, миледи.
Он стукнул кулаком себе в грудь, отдав честь сначала мне, потом Рензелу, и бравым шагом загрохотал по коридору. А я посмотрела на его удаляющуюся спину и устало вздохнула: «Миледи… Когда Марька меня так в последний раз называла?»
— Госпожа! Госпожа!
Я еще раз вздохнула: как же легка на помине моя служанка! И всегда вовремя появляется…
— Отличные новости, госпожа… Ой!
Раскрасневшаяся Марька резко остановилась, когда узнала принца. Побледнела и отвесила низкий поклон, точно сломалась пополам.
— Здравствуйте, ваше высочество! — выпалила она и не разогнулась. Так и осталась стоять в поклоне, а Рензел мазнул по ней взглядом и сдержанно произнес:
— Что ж, леди Цессара…
Принц сложил ладони за спиной.
— Похоже, ваши дела не терпят отлагательств. Но надеюсь, сегодня вечером вы не откажитесь со мной отужинать.
Кончики ушей Марьки покраснели. Она даже дыхание затаила, чтобы не пропустить ни слова, а я улыбнулась. В голосе принца ни намека на вопрос или сомнение. Он был уверен, что я соглашусь. И надо сказать, не прогадал:
— С моей стороны будет глупым отказываться, ваше высочество. Посему почту за честь разделить с вами трапезу.
— Я этому очень рад, леди Цессара, — с ехидной ухмылкой он сделал полупоклон. — И с нетерпением жду нашей новой встречи.
— Я тоже, ваше высочество, — присела в реверансе. — Даже с большим нетерпением, потому что вы пообещали мне сюрприз.
Уголки губ принца дрогнули. Он еще раз покосился на Марьку, которая походила на помидор из-за прилившей к лицу крови — еще бы! Так долго стоять в низком-то поклоне! — и уверенным шагом двинулся прочь по коридору. А я дождалась, когда Рензел скроется за поворотом, и расслабленно произнесла:
— Можешь выпрямиться, Марька. Он ушел.
— Уф… Госпожа! — точно пружина выправилась служанка и схватилась за поясницу. Мои губы против воли изогнула ухмылка, стоило подумать о телохранителе. Его знакомство с Марькой выйдет очень забавным. — Думала, еще чуть-чуть и сломаюсь…
— Не сломалась же, — взмахнула рукой, призывая ее следовать за мной, и напомнила, зачем она пришла: — Новости, говоришь, у тебя хорошие.
— Да, госпожа! — тут же оживилась Марька. — Прекрасные! Вам точно понравятся! Очень-очень понравятся!
— Это хорошо, — я широко улыбнулась.
Какой же все-таки замечательный день. Я обрела свободу, пусть и мнимую, получила личного телохранителя, так еще Марька принесла добрые новости, в чем я не сомневалась: если Марька говорит, что они хорошие — значит, хорошие. Жаль только второго стражника. Вот у него день точно не задался: лишился напарника, так еще удача обошла его стороной. Или же нет?
Я задержалась у входа в покои и, ободряюще похлопав стражника по плечу, процитировала строчку из поэмы «Дан и Анетта»:
— «Удачу ты пытал давно, а она взяла и пала на ребро».
Достав из кармана золотую монетку, которую всегда ношу с собой по примеру мачехи — на случай, если придется кого-нибудь подкупить, — я вложила ее в кулак стражника. Только в этот раз не с целью потешить чью-то жадность, а чтобы слуга понял мои слова. Еще неизвестно: не повезло ему оказаться моим телохранителем или же посчастливилось остаться слугой для принца.
У каждого из нас случается удача «на ребре». И куда Богиня ее толкнет, туда она и ляжет.