Страница 19 из 75
11. Повышение
Не дожидаясь, когда Ардашир выскажется, я поспешно затараторила:
– Понимаете, ваше превосходительство, я у старшего брата одежду… позаимствовал. И ботинки. Мне не в чем из дома выйти было, а ему как наследнику родители много такого купили, чего он носить не хочет. Но я верну! Потом…
– Вернешь… - с сомнением повторил генерал. Но видно было, что за такое воровство он меня строго судить не готов.
– Ладно. Для одежек твоих - кстати, и правда дешевых - сделаем исключение. Давай руку.
Мы снова встали друг против друга, соединив левые ладони и прижав правые каждый к своей груди напротив сердца. Оно и у экти, и у делесов оказалось слева, как и у земных людей.
– Взываю к тебе, великая драконица-прародительница, - опять завел свою песню генерал, - подтверди слово мое своим всеведением…
Я послушно повторяла за ним клятву. Когда магический ток побежал по моей коже, снова слегка вздрогнула: все-таки очень уж это непривычно, когда неведомая сила на твои слова откликается.
– Клянусь, что не брал чужого, кроме нескольких вещей брата…
– Клянусь!
– над нашими сомкнутыми ладонями вспыхнула золотистая искорка.
– Клянусь, что не портил чужого имущества…
– Клянусь!
– в воздухе зажглась вторая искорка.
– Клянусь, что не вымогал денег у селян…
– Клянусь!
– третья.
– Клянусь, что не сбегу от генерала…
– Клянусь… Ой! Что?!
Я попыталась прикусить язык, но было поздно. Четвертая искорка вспыхнула так же ярко и уверенно, как первые три. Вот уж воистину: слово - не воробей. Вылетело - не вернешь!
– Вы-ы-ы!
– взвыла я. Оторвала свою ладонь от ладони генерала. Искры засияли еще ярче и впились острыми иголками в подушечки моих пальцев - всех, кроме большого. Я затрясла рукой, морщась от боли, и договорила со стоном.
– Это… это нечестно!
Перводраконица клятву признала, и теперь мне предстояло как-то с этим жить.
– Небольшая военная хитрость, - усмехнулся генерал. Глаза его загорелись торжеством.
– Не сажать же тебя на поводок, Мартель, а натура у тебя неугомонная.
– Да зачем я вам?!
– мне ужасно хотелось расцарапать это самодовольное лицо с орлиным носом и сросшимися бровями, но момент был упущен. Чертовы искры!
– Или никто, кроме двух отставных вояк, вашему превосходительству служить не желает?
– Марти-и-и!..
– испуганный писк моего дракончика заставил осознать, что я снова ляпнула лишнего.
Самодовольная улыбка сползла с красивого лица Ардашира. Брови сошлись над переносицей. Ноздри породистого носа затрепетали.
– За честь служить моим адъютантом борются лучшие кадеты имперского военного училища!
– надменно процедил истинный.
– А ты… ты у меня чистильщиком обуви будешь!
– У вас так много обуви?
– почти шепотом, но все же возразила я.
Ардашир открыл рот. Закрыл. Потряс головой.
– Какое это имеет значение?
– спросил с недоумением.
Я тут же пустилась в объяснения.
– Вот смотрите, ваше превосходительство. Если вы наймете меня личным чистильщиком обуви, то вам придется меня одевать, обувать, кормить, возить с собой повсюду. Столько расходов! И чего все ради? Чтобы три-четыре пары сапог в порядке содержать?
Есть! Ардашир задумался, даже глаза к потолку поднял, вероятно, прикидывая, сколько пар обуви у него имеется, и окупятся ли мои услуги… Задумался - и забыл, как только что обижался и гневался на мои неосторожные слова.
– Ладно. Придется тебе еще-что-нибудь доверить, помимо обуви, - наконец, признал он. Отпускать меня на волю противный драконище явно не собирался!
– Идем-ка, проверим, так ли хорош твой почерк, как Тель нахваливал. Может, писцом своим тебя назначу.
– В смысле, писарем?
– уточнила я.
Писец меня и без того догнал и отпускать не собирался, как и слишком хваткий генерал.
– Генерал сказал - писец, значит - писец, - его превосходительство ухмыльнулся, положил мне на плечо свою железную длань и повлек меня в сторону, противоположную той, где располагались его покои.
Там, в паре шагов за поворотом, обнаружилась солидная такая дверь с резьбой. Она вела в библиотеку, которую хозяин дома, судя по всему, совмещал с рабочим кабинетом.
Во всяком случае, помимо заполненных толстыми фолиантами стеллажей, тут имелся массивный письменный стол, пара кресел по обе стороны от окна, и светильник под абажуром на высокой ножке. Как там его…. Торшер. Правда, тут он наверняка как-то иначе называется, но в этот момент меня беспокоило другое: справлюсь ли я с испытанием? Работы я с детства никакой не боялась, но начинать карьеру в новом мире с должности чистильщика обуви - так себе старт.
Ардашир усадил меня за письменный стол. Придвинул поближе баночку с откидной крышкой, в которой обнаружилась черная тушь. Выдал тоненькую кисточку, развернул перед носом лист, больше всего напоминающий японскую бумагу «васи». Спасибо, что не восковую дощечку и не кусок выделанной шкуры. На них писать было бы совсем уж непривычно.
Я приготовилась к позору. Вот сейчас продиктует его превосходительство какую-нибудь заковыристую фразочку, а я только и смогу, что наставить клякс.
Но истинный снова удивил. Принес с одного из стеллажей фолиант в потертом переплете, раскрыл приблизительно на середине, положил на столешницу.
– Перепиши мне это высказывание. Знаешь, что оно означает?
Мой взгляд уперся в нарисованные на листе иероглифы. Черточки, точечки, загогулины. Вон та похожа на молнию. Другая - на спящего кота. Но догадаться, что все это означает, - невозможно, если не знать.
Тель, который прилетел вслед за нами и устроился было на торшере, перепорхнул мне на плечо, прижался головой к моему виску. Я ощутила уже знакомый магический ток. Он проник мне в голову, щекоткой прошелся внутри черепной коробки, и вдруг…
«Нет опасности - не воюй», - прочитала я вслух, сама не веря тому, что происходит.
– Верно.
– Ардашир одобрительно кивнул.
– Вижу, тебя обучали верхнему языку.
«А что - есть еще и нижний?» - мелькнула догадка.
Озвучивать ее я не стала. Лучше дракончика потом расспрошу. Не стоит наводить истинного на мысль, что с головой у меня совсем беда: еще объявит недееспособной. Ой, то есть, недееспособным.
– Много у меня времени?
– уточнила у генерала.
– Торопить не буду, - пообещал тот.
– Но учту, как быстро ты справишься.
Снова испытание! Ну, Мартелла, не подведи! Надеюсь, вместе с твоим телом мне достались не только нерешенные проблемы, но и мышечная память…
Тель продолжал прижиматься головой к моему виску.
Ардашир отошел, взял с ближайшей полки еще один фолиант, уселся в кресло и погрузился в изучение записей.
Я обмакнула кончик кисточки в тушь и, повинуясь интуиции, нарисовала в верхнем правом углу васи первую точку.
Точка получилась красивой: ровный кружок с четкими краями. Правда, долго любоваться черным кругом не-Малевича я не могла - время поджимало. Снова взглянула на первый иероглиф. Так. Для начала стоит прикинуть, из чего он состоит. Три вертикальных линии, расположенных параллельно. Правда, левая слегка изгибается в сторону нижним кончиком. Сверху, пересекая эти три линии, одна горизонтальная черточка. Похоже на стилизованную заглавную букву Т, написанную прописью.
Я снова обмакнула кисточку в тушь, провела первую вертикальную линию, и даже сумела изогнуть ее влево. Хорошо, что растерла мышцы после отжимания, а то много бы сейчас нарисовала, с дрожащими-то руками. Следующие две черточки вышли такими же ровными, правильной толщины. Прежде, чем рисовать горизонтальную линию, я подула на бумагу, убедилась, что тушь подсохла, и только потом продолжила наносить краску на лист. Не хватало еще размазать рисунок!