Страница 5 из 144
Мерсье принадлежал ко второму поколению французских просветителей. Его социально-политические взгляды формировались под влиянием Руссо, эстетические — под влиянием Дидро. С наибольшей активностью Мерсье — прозаик и драматург — работал в 80-е годы. Зревшая во Франции революция определяла демократизм его творчества. Открыто встав на сторону бедных, он резко и страстно осуждал социальный строй неравенства, нищеты и несвободы. В «Картинах Парижа» впервые с такой резкостью и конкретностью запечатлелась жизнь столицы королевской Франции. Повествование построено контрастно — городу богатых бездельников, прожигателей жизни противопоставлен город полуголодных, нищих тружеников. Предметом изображения стала подлинная действительность в своих страшных противоречиях. Оттого в очерках Мерсье быт изображен порой с натуралистической точностью и подробностями. В 1786 году из печати вышел первый том «Картин Парижа». Перевод—анонимный. Есть основания полагать, что его сделал Дмитриев.
Важную роль в ознакомлении Дмитриева с французской просветительской литературой сыграл его товарищ по службе, любитель литературы и обладатель большой библиотеки подпоручик Ф. Козлятев. По его совету Дмитриев прочел Вольтера, Дидро, Рейналя, Тома, Лагарпа и многих других «властителей дум» той эпохи. Познакомился Дмитриев и с теоретической работой Мармонтеля «Французская поэтика», в которой обобщался эстетический опыт французского Просвещения.
В конце 50-х годов Дидро подготовил к изданию две свои комедии — «Побочный сын» и «Чадолюбивый отец», предпослав к одной из них в качестве предисловия теоретическое рассуждение «О драматической поэзии». С этого времени, по словам Гете, началась «революция в искусстве»[1]—молодые литераторы и художники Франции объявили войну классицизму и стали создавать новое искусство, развивавшееся в русле двух направлений, позже получивших название сентиментализма и реализма. Дидро, автор работ по эстетике, посвященных литературе и живописи, стал вождем нового искусства. В живописи активно работала группа молодых художников. Из них самыми талантливыми были Шарден и Грез. В драматургии появились последователи Дидро — сначала Бомарше и позже Мерсье. В теории идеи Дидро разрабатывал Мармонтель. В издаваемой Дидро и Даламбером «Энциклопедии» большую часть статей по теории литературы, излагавших эстетические позиции просветителей, писал Мармонтель. В 1763 году эти статьи он издал как одно сочинение, под названием «Французская поэтика». Книга эта получила широкое европейское распространение, дошла до России и была хорошо известна молодым литераторам. Знакомство Дмитриева с этим сочинением способствовало выработке его собственных эстетических убеждений.
В 1786 году Дмитриев сблизился с издателем-просветителем Ф. Туманским и принял участие в его журнале «Зеркало света», начавшем выходить с февраля. Для Туманского Дмитриев сделал два перевода — статью Мерсье «Философ, живущий у Хлебного рынка» и фонвизинское сочинение «Жизнь Н. И. Панина» (написано по-французски).
Ф. Туманский был ученым, историком, журналистом и критиком. Просветитель по убеждениям, он в своем журнале ратовал за воспитание как главный путь общественного и социального обновления отечества. Этой цели служили философские, политические статьи и литературные произведения. Библиографический отдел носил рекомендательный характер — просветитель обращал внимание читателя на новые важные книги, кратко пересказывая их содержание.
Центральное место в журнале занимал философский раздел, который состоял главным образом из переводов отдельных глав важнейшего сочинения Гольбаха «Социальная система». Проблемы этики составляли их содержание. В статьях под заглавием «О чести», «О совести», «О счастьи», «О человеколюбии», «О благополучии семейственном, или О блаженстве частной жизни», «О человеке», «О добродетели», «О должностях человека, или О нравственной его обязанности» и т. п. излагалось довольно подробно просветительское учение о человеке, его свободе и обязанностях, раскрывалось существо морального кодекса личности, определяющего все ее поступки в общественной и частной жизни.
Истины Гольбаха излагались выразительно, в легко читаемых маленьких статьях-этюдах. «Справедливость требует, чтобы человек был обществу полезен для того, что оно ему самому полезно и нужно». [1] «Признательность также требует от человека, чтобы он за все благодеяния, от своего отечества получаемые, не щадил бы себя на его служение: одним словом, все нас обязывает служить по силе и способностям нашим отечеству и вспомоществовать, сколько есть в нашей возможности, благоденствию наших сограждан и всего рода человеческого. Повторяю еще, что в приносимой и творимой нами ближнему и обществу полезности состоит достоинство и величие человека и самая добродетель».[2]
Из признания человека «бытием общежительным», из требования быть полезным обществу вытекало учение о сострадании. «Сорадоваться в счастии ближнему, сострадать ему в несчастии, соединять свои слезы с его слезами есть действие нежного и чувствительного сердца: не быть тронуту при видении страждущего в бедствии подобного себе человека, взирать равнодушно на проливающего в стенании горькие слезы есть действие окаменелости, скотской и недостойной человека нечувствительности».[3]
Дмитриев был сотрудником и «подписателем» «Зеркала света». Философия, учившая видеть в каждом «подобного себе человека», воспринималась многими с разными акцентами — социальным и нравственным. Просветительское убеждение о всеобщем равенстве людей было чуждо Дмитриеву. Нравственная же сторона явно привлекала его внимание. Он чувствовал, что моральные теории просветителей помогают определять пути практической деятельности, способствуют воспитанию личности, помогают жить высокой моральной жизнью «сострадания всем страждущим», когда осуществляется «соединение их слез со своими в нежном и чувствительном сердце». На подобном этическом основании и начали складываться у Дмитриева представления о роли поэта и задачах поэзии.
Рядом с философскими статьями в журнале был напечатан перевод Дмитриева статьи Мерсье «Философ, живущий у Хлебного рынка», в которой сжато излагалось существо политической концепции просветителей — их учение о просвещенном монархе. Философ, узнавший о рождении наследника у французского короля, обращается к нему с поучением. Огромная ответственность падет на плечи будущего государя. Он обязан заботиться о счастье своих подданных, которые сейчас пребывают в бедственном состоянии. Но вопли их не достигнут его слуха, он не станет справедливым государем, потому что окружают его придворные — люди корыстные. Они все сделают, чтобы отвратить его внимание от забот, направленных на благо подданных, будут лгать и обманывать его, оправдывать все действия жестокой и несправедливой власти. Вот почему необходимо предупредить порфирородного младенца и открыть ему истину. Первая из лих гласит: «Будь человек, будучи государем, стремися приобресть прежде всего название человека». Воспитанию же человека помогают книги. «Читай, ищи друзей себе в книгах», — поучал Мерсье, «размышляй под сению древес с Плутархом, Руссо и Рейналем» прежде всего. Только мудрецы нынешнего века помогут стать человеком и хорошим государем, «Буди признателен ко трудам премудрых и благодетельствующих писателей. Изреки сии слова: теките ко мне, просвещенные други человечества, и мы, не зря тебя, будем с тобой разглагольствовать, не подходя ко твоему престолу, священную истину к нему препроводим». [1]
В переводах из Мерсье и чтении Руссо, Дидро и Мармонтеля проходило нравственное воспитание Дмитриева, определялись идеалы, формировались эстетические убеждения. В Москве в те же годы в новиковском кружке завершал свое нравственное воспитание Карамзин. В 1786 году он еще был занят переводом сочинения религиозного писателя Штурма «Беседы с богом». Правда, уже в это время он увлекся Шекспиром и начал перевод «Юлия Цезаря». В следующем, 1787 году он переведет трагедию Лессинга «Эмилия Галотти».