Страница 21 из 80
Только сейчас девчонки на посту, а вокруг набитый бриан лес.
— Спасибо, но нет, — эти три слова дались мне с большим трудом. — Не засните тут!
И я ушел, стараясь не слишком показывать, насколько мне мешает излишек крови в собственном паху.
Вместо того, чтобы подремать, я занялся распределением опыта.
Сначала заковырялся с разной мелочевкой, раскидывал понемногу на выносливость и скорость, на лидерские качества… потом взял, психанул и шарахнул две тысячи на «ориентацию». И тут же понял, что угадал, поскольку при новой попытке создать карту над моим браслетом развернулось мерцающее, нечеткое, но все же понятное изображение.
Крохотная алая точка на берегу синей прожилки — это мы, а коричневая многоножка, изогнувшаяся точно от боли, наверняка представляет горный хребет, который пока не видно, но он где-то впереди. А множество других красных точек, одни побольше, иные поменьше — должно быть оставшиеся подразделения с «Гнева Гегемонии», те места, где осыпались с неба его секции.
Понять бы еще, где что, где коридор со сканером, где командир и все остальное…
Стоило мне вспомнить Шадира, как ожил стоящий на пригорке блок связи, которым я хотел заняться позже.
— Эй, прием! — донесся голос трибуна, и я метнулся к прибору, торопливо схватился за наушники.
— Шестая центурия тут! Слушаю! — я и не пытался скрыть радость.
— Рад слышать, — отозвался Шадир. — Доложить обстановку.
Ну я и доложил — и про то, сколько нас осталось, и про то, что бриан на хвосте, а боеприпасов нет.
— Цирк, настоящий цирк, — буркнул трибун, выслушав меня. — Сначала нас сбили… Неуязвимый линкор — примитивные дикари! Да так, что куски по джунглям расшвыряло! Клоуны, чтобы их… Приказываю — двигаться к…
Но тут в наушниках зашумело, и блок связи превратился в бормочущего ерунду идиота. Я принялся крутить настройку, полез в мануал, но все оказалось напрасно — соединение разорвалось. Одновременно погасла и карта, вызвать ее снова я не сумел, счастье еще, что кое-что запомнил.
Основное созвездие алых пятнышек впереди, за рекой, где-то там все, что мне нужно. Еще одна из точек того же цвета где-то совсем рядом, если вспомнить масштаб, то в считанных километрах.
Неплохо бы с ними соединиться.
Выругавшись, я стащил наушники, и обнаружил рядом невозмутимого Дю-Жхе.
— Время двигаться дальше, — просто сказал он.
— Да, подымайте бойцов, — кивнул я, и сам потянулся так, что в натруженной спине неприятно хрустнуло.
Брод на реке мы отыскали быстро, и вскоре оказались на другом берегу, замочив ноги, и только. Лес поредел, стали встречаться проплешины, заросшие совсем молодыми деревьями в рост человека, и на горизонте появилась черная иззубренная полоса — те самые горы, которые я видел на карте.
Гул самолетного движка заставил меня радостно дернуться, но потом я вспомнил, что у бриан тоже есть авиация.
— Сети! — распорядился я, и торопливо потащил из рюкзака собственную маскировку.
Рядом сбросил себя груз Ррагат, которому я вчера еще доверил отобранный у Батгаба блок связи — шулер-то шулер, но мужик надежный и двужильный, на него можно положиться. Зашелестела, скрывая его с головой, сеть, и в следующий момент шавван пропал, словно растворился.
Я включил сеть, и тут же из-за деревьев выметнулся самолет, совершенно не похожий на летающие устройства Гегемонии, скорее напоминающий боевые машины нашей Земли тридцатилетней давности. Прошел чуть в стороне, а потом внезапно заложил вираж, описал круг над лесом чуть западнее.
Что он там нашел?
Самолет был без подвесок, совсем небольшой и не очень шустрый — судя по всему, разведчик. Но этот вот безобидный на вид аппарат мог навлечь на нас очень крупные неприятности в виде штурмовиков, поэтому мы сидели под маскировочными сетями ниже травы, тише воды.
Он сделал еще один круг, а затем убрался прочь, и я облегченно вздохнул.
— Вижу движение западнее, — доложила Фагельма.
— Что там? — спросил я, думая, что не зря самолет болтался над тем местом.
— Пока непонятно. По форме вроде бы наши… Видимость уродская.
Ну да, в этом мелколесье было видно не дальше, чем на десять-пятнадцать метров. Дальше все терялось в сплошном переплетении стволов и ветвей, и боец в камуфляже просто растворялся.
— Сейчас буду, — сказал я, и добавил для всех: — Маскировку сняли.
Сеть — штука хорошая, если работает, но вот батарея садится быстро, а новых нам взять негде.
— Ну что, где они? — спросил я, оказавшись рядом с Фагельмой.
Она укрылась в рытвине, по самому краю которой росла когорта «глазастых» елочек, совсем маленьких, едва в метр.
— Вон там, — юри-юри приподнялась, и аккуратно раздвинулась ветви.
Между деревьев перемещались фигуры в бронезащите и шлемах, я видел знакомые автоматы.
— Так это же наши. Надо… — и я осекся, поскольку понял, кого вижу перед собой.
Огромный рост, широкие плечи, красная рожа и алые глаза на идеально правильном лице. Рядом с ним несколько мордоворотов, а еще некто очень бледный, маленький, тощий и согнутый.
Равуда со своими приспешниками… выжил, сученыш, во время падения линкора! Этого ничем не взять, даже метеоритом, который прихлопнул динозавров, даже взрывом сверхновой!
— Эй, кайтерит! — заорал я. — Куда идешь?! Тут занято!
Равуда упал и пропал из виду, мигом позже тот же маневр повторила его свита.
— Это ты, волосатик?! — донесся полный злобы голос. — Гнусный мятежник! Предатель! Сдавайся немедленно!
На лице Фагельмы поднялись темные брови.
— Что он несет? — спросила она.
— Если бы я знал… — пробормотал я в ответ.
— У меня приказ арестовать тебя немедленно! И всех, кто будет мне сопротивляться! — продолжал надрываться кайтерит. — О да, да! Поэтому вяжите своего командира! Он враг! Предатель!
Я смотрелся — бойцы слушали с ошалелым видом.
— Будете меня вязать? — спросил я у Фагельмы, но она только хихикнула и махнула многосуставной рукой.
— Выдайте его мне, отдайтесь под мою команду! — не останавливался Равуда. — Немедленно! Тогда я выведу вас из джунглей! Присоединитесь к моей центурии!
Так вот кого обозначала так красная точка рядом с нашей!
— Пошел в жопу! — гаркнул я так, что сам едва не оглох.
— Ты сам выбрал! — после краткой паузы провозгласил кайтерит. — Смерть мятежникам!
— Они же не станут пулять в своих… — начал я, но застрекотали автоматы, и над головами у меня засвистели пули, полетели срезанные ветки «глазастых» елочек.