Птицы

— Ты куда это ходил? — прищурившись, спросила Арабелла.

Финч хмуро поглядел на нее.

— К мистеру Франки, — сказал он. — Я узнал ту пуговицу на клочке ткани. Это была пуговица с его шлафрока.

— Как ты мог?! — возмущенно воскликнула Арабелла.

— Что?

— Как ты мог пойти без меня?!

Финч промолчал. Пусть себе ругается, пусть выскажет все, что думает. Пусть бросается обвинениями и оскорблениями. Пусть…

— Что случилось? — неожиданно спросила Арабелла.

— Дедушка не вернется, — ответил Финч. — Понимаешь? Никогда не вернется…

Они зашли в квартиру Финча, и мальчик рассказал подруге все, что узнал у старого шпиона.

Арабелла слушала, затаив дыхание.

Финч говорил, и с каждым словом его все сильнее затягивала апатия. Финч чувствовал себя подавленным, раздавленным и растертым чьим-то громадным башмаком — его больше ничего не интересовало, все кругом будто утратило смысл.

Он рассказал о чемоданчике с инструментами для пыток, о ручном винтокрыле, о тайне дома № 17, а еще о том, как престарелого бывшего шпиона перекосило от одного лишь упоминания имени «Гелленкопф».

Арабелла не перебивала его и, когда он закончил, еще какое-то время сидела в тишине, что-то обдумывая. После чего, не говоря ни слова, встала с кресла и куда-то пошла. Затем она вернулась с башмаками Финча, его шапкой и пальто.

— Это еще что такое? — удивленно спросил Финч.

— Одевайся! — велела Арабелла. — Мы идем к мистеру Хэмму. Как и планировали.

— Я не хочу.

— А тебя никто не спрашивает, — категорично ответила девочка. — Ты втянул меня в это свое расследование. Мы стали искать твоего дедушку. И мы не прекратим, пока его не отыщем. Ясно?

— Как ты не понимаешь, дедушка уже…

— Не вернется, да, — жестоко ответила Арабелла. — Так сказали тебе твои глупые предчувствия и подтвердил спятивший старик. Очень умно. Знаешь ли, мистера Фо, сыщика из книги, не останавливали какие-то вредные мыслишки и свихнувшиеся соседи. Он доводил все свои расследования до конца. И ты, как всегда, все понял совершенно неправильно.

— Что я понял неправильно? — поджал губы Финч. Напор девочки его настолько смутил, что он даже забыл об уже начавшем обустраиваться в нем отчаянии.

— Ты последовал за уликой и выяснил много очень важных вещей, — пояснила Арабелла. — Теперь мы знаем, как твой дедушка ушел из дома, не попав на глаза миссис Поуп. А еще мы узнали, что в этом доме в каждой квартире кто-то пропал, как… как мой папа. Если верить мистеру Франки, само собой. И мы выясним, говорил ли он правду. Если да, может…

Арабелла замолчала, но Финч понял, что она имела в виду.

— Ты думаешь, что, раскрыв тайну нашего дома, мы отыщем еще и твоего…

— Не стоит раньше времени открывать бутылку «Фантига», — перебила девочка. — Так говорит, мистер Фо. Это значит, что…

— Пока тайна не раскрыта, мы не должны радоваться?

— И надеяться на что-то. У нас есть план. — Арабелла достала из кармана маленький круглый сверток, из которого пахло рыбой. — Я все приготовила. Да и приманка уже лежит на своем месте. Так что ничего не откладывается и не отменяется. Уже почти все готово. А то, что ты выяснил… Как по мне, это очень неплохо как для одного утра, не находишь?

— Да, — нехотя согласился Финч. — Очень неплохо, но зачем…

— Но ты такой дурак! — воскликнула Арабелла. — Только такой дурак, как ты, мог догадаться пойти в одиночку к человеку, который, скорее всего, подрался с твоим дедушкой перед тем, как он исчез! Это же было очень опасно! А что если бы именно он был тем, кто похитил мистера Фергина?!

— Я ему сказал, что ты меня ждешь, и что, если я не вернусь, ты позовешь констебля, так что он не может меня убить и спрятать мой труп под кровать.

— Ну… ну… — Арабелла сходу не нашла, что на подобное ответить. — Это уже не так глупо. Но ты все равно очень наивный. Все, как написала Фанни.

— Ничего я не наивный, — надулся Финч.

— Хорошо. Расскажешь о том, какой ты умный и дальновидный по дороге к мистеру Хэмму. Одевайся!

И Финч, не в силах спорить со своим строгим воспитателем и угнетателем в веснушчатом лице одной рыжей курносой зазнайки, стал натягивать башмаки.

Когда они вышли из квартиры и двинулись вниз по лестнице, Финч уже чувствовал себя не так гадко и безысходно. «Она права, — думал он. — Мы не остановимся, пока не найдем дедушку. И пусть Человек в черном, таинственный мистер Гелленкопф и сам дедушка попробуют нам помешать!»

Они спустились на четвертый этаж. Арабелла приставила палец к губам и призвала Финча соблюдать тишину, словно до того он болтал без умолку. Она выглянула на площадку и на что-то указала ему. Это что-то лежало у порога двери квартиры № 8. Финч узнал свою «дохлую рыбу для Мо», которой вчера едва не лишился в «Фонаре констебля».

Он кивнул, и дети, проскочив этаж, ринулись вниз и не останавливались, пока не оказались у самого окошка консьержки.

Миссис Поуп не выносила детской беготни и мельтешения — в ее понимании, сама атмосфера дома № 17 должна была быть размеренной и неторопливой.

Консьержка клевала носом над вчерашним журналом. Мистер Поуп на своем стуле у лифта храпел и посвистывал, как дырявый чайник. Развалившаяся на стойке Мо, заметив детей, подняла правое веко и впилась в них взглядом лишь одного зеленого глаза, мол, чего надо?

Арабелла развернула сверток и, положив его на стойку, осторожно придвинула пальцем к Мо.

Миссис Поуп тут же ожидаемо сморщилась, разглядывая коричневый кругляш, размером с детский кулачок.

— Гадость у моего окошка?! Это возмутительно!

— Это не гадость, миссис Поуп, а очень вкусная рыбная котлетка для Мо.

Консьержка наделила девочку презрительным взглядом.

— Что-то вы зачастили подкармливать Мо. Не припомню, чтобы вы делали это раньше. И вообще, хватит приносить всякую гадость! Моя кошка — очень переборчивая мисс, и ест только самые лучшие, самые… Мо!

Пока миссис Поуп разглагольствовала, лысая кошка успела не только заставить котлетку испариться в стиле лучших салонных фокусников, но и съела бумагу, в которую та была упакована. Привалившись к раме окошка, она с довольным видом умывалась.

— Мо, знаешь, кто ты? — раздраженно спросила миссис Поуп. — Ты разочарование!

Кошку оскорбление не особо тронуло — она лишь развернулась спиной к хозяйке и продолжила умываться.

Арабелла спросила консьержку:

— Миссис Поуп, а для нас не было почты? Кажется, там что-то лежит.

Она ткнула рукой за спину консьержки, где на стене висел шкафчик, разделенный на ячейки; каждая ячейка была отмечена номерком, соответствующему номеру квартиры.

Миссис Поуп машинально повернулась, бросив взгляд на шкафчик, и, пока она не видела, Арабелла, быстро вставила какой-то тонкий продолговатый предмет в раму окошка.

— Ничего там нет, — буркнула консьержка. — Сегодня мистер Дьюи принес письмо только для мистера Си. Наверное, очередная дама сердца этого неудачника написала ему, чтобы забыл ее адрес. Хи-хи…

Арабелла кивнула, и дети, пожелав ехидной консьержке хорошего дня, направились к черному ходу. Выйдя во внутренний двор, прямо под идущий снег и оказавшись вне зоны видимости миссис Поуп, Финч и Арабелла переглянулись и рассмеялись. Все прошло по плану…

Несмотря на раннее утро, в иллюминаторе «Дженни» горел свет, а из трубы поднимался дымок, распространяя по двору вонь чего-то сгнившего — судя по всему, мистер Хэмм готовил себе завтрак. Завтрак из старых носков.

Дети прошли по дорожке, протаптывая в снегу дыры башмаками, и постучали в дверь дирижабля. Ответом им стало кряхтение напополам с сопением, и дверь открылась. На пороге стоял сам мистер Хэмм в неизменных лётных очках и бордовом твидовом костюме. В руке у него была поварешка, а на седых лохмах сидело какое-то подобие поварского колпака.

— О, Финч! — обрадовался он. — А я уж думал, что это лысая Поуп заявилась требовать, чтобы я расчистил дорожку к дому. А это кто с тобой? — Мистер Хэмм склонился к самому лицу девочки и протер манжетой запотевшие стеклышки защитных очков.