Зачарованная кровь

— Верно. А я получил вашу записку. Могу предположить, что вы пытаетесь найти во мне пути спасения от нежеланного брака. Но, увы, вряд ли я могу чем-то помочь теперь, когда вы сами дали согласие…

— Речь совсем не о том, милорд, — перебиваю я эти предположения, явно основанные на его осведомлённости о дружбе с конюхом и моём непростом нраве, которому сам когда-то давал огранку. — Вы правы, я хочу просить помощи. Но брак с графом Эгертоном дело абсолютно решённое. — С невесёлой усмешкой приподнимаю руки и демонстрирую бренчащие браслеты, будто кандалы пленницы.

— Тогда я заинтригован. Слушаю вас внимательно, — живые карие глаза на испещрённом морщинами круглом лице загораются интересом. Когда-то, будучи взбалмошной девочкой в его классе, я звала учителя хомяком из-за пухлых щёк и умения запихивать в кубышку самые спелые зёрна. Годы прошли, а ассоциация осталась.

— Не буду ходить вокруг горящего амбара… и скажу прямо. После свадьбы я намерена воспользоваться правом Ятиха, — выпаливаю на одном дыхании, пока голосовые связки не подвели.

Белларский замирает, потрясённо округляя глаза и чуть приоткрыв рот. Терпеливо жду, пока мысль уложится в его понимании, и он начнёт хотя бы моргать. Вместо этого в беседке полушёпотом раздаётся единственный вопрос:

— Помилуйте… но зачем?

— Затем, что отец своим безразличием и пьянством вот-вот уничтожит монархию. Затем, что если буду ждать естественного хода вещей, промедление убьёт меня саму. Затем, что у меня есть планы по изменению порядков в Афлене, и они не могут ждать ещё десятилетие. И затем, что имею право, — гордо вздёрнув подбородок, я пытаюсь вложить неколебимую уверенность в каждое слово.

«Затем, что меня уговорил на безумство будущий муж, амбициозный до глупости», — это остаётся тяжёлым комом в груди.

— Весьма неожиданное желание, не скрою, — бегло оглянувшись и никого не увидев на подходе к беседке, Белларский всё же приглушает тон. — Но если хотите моё мнение: вы не готовы, не опытны и чересчур юны. Я согласен, что король сильно теряет влияние с каждым годом праздной жизни, однако тут нельзя действовать так грубо. Куда вы спешите? Вам всего двадцать, завтра свадьба, которая солидно укрепит ваши позиции, а ещё больше — рождённые наследники династии. Дайте этому всему свершиться, ведите и дальше давно оговорённую между нами политику, заменяя короля на всех важных переговорах. Убедите, в конечном счете, народ в том, что именно вы — наместница самой Сантарры, лицо страны. И у детей Глиенны не будет и шанса…

— Шанс будет всегда, — истончавшим голосом выдаю я, пытаясь не допустить эти доводы в свои мысли. Здравые доводы, тут не поспорить. Если бы учитель знал о том, что говорит с живой мертвечиной. — Пока все мои сёстры не выданы замуж за иноземных принцев, они претендуют на престол. Настоящая борьба начнётся именно сейчас, когда Таиса вошла в лета: будьте уверены, Глиенна сделает всё, чтобы её зятем стал наследник Грании, Несимии или Антилии. А мне придётся спать с открытыми глазами и брать на службу армию дегустаторов.

«Интересно, можно ли быть убитой ядом дважды?» — вспыхивает в мыслях нелепый вопрос. Нервно передёргиваюсь. Мне достаточно подсунуть обычного молока, чтобы я несколько дней выплёвывала кусками желудок.

— Вы будто пытаетесь убедить меня, что приняли верное решение, хотя явно сомневаетесь в нём сами.

Белларский вздыхает и хмурится, сплетая пальцы в замок. Сразу напоминает своим суровым видом, как точно так же слушал мои неправильные ответы на уроках арифметики, и я решительно выпрямляю спину, намереваясь привести все логичные доводы в свою пользу.

— Это будет верно. Игра на опережение. Жизни отца ничего не угрожает, уверяю, и жизням сестёр тоже. Я всего лишь исключу их из уравнения, и даже намерена в дальнейшем удачно выдать их замуж. Стране нужна эта свежая кровь, нужен новый взгляд на давно устаревшие порядки, из-за которых мы и так стоим на грани раскола. Вы не можете не понимать, что грядущий союз изменит очень многое, и суть этих изменений будем отражать я и граф Эгертон. Нам должны верить, а нашу силу — чувствовать на себе, но ни мои, ни его слова не обретут вес, пока мы не станем правящей четой. Афлену нужен мир, ради него я дала согласие на этот брак и ради него же брошу отцу вызов.

По ходу этой речи выражение лица моего собеседника неуловимо меняется: из скептичного и осуждающего в сомневающееся. Он задумчиво потирает гладко выбритый подбородок, а на словах об изменениях его бровь с интересом плывёт вверх. Приободрённая тем, что меня хотя бы не поднимают на смех, нетерпеливо ёрзаю на стуле в ожидании его реакции, и он грузно вздыхает:

— Что ж, на это и правда было бы любопытно взглянуть… Но для попытки использовать своё право вам нужно хотя бы три печати на вотум, а в идеале все пять. И не надейтесь получить одобрение этого безумства от стервы Лидианской, лижущего её пятки Данга и консерватора Нэтлиана, который вообще всерьёз не воспримет женщину с мечом.

— Мне не нужно их одобрение. Только ваше и, если удастся повлиять на кассиопия, то его: раз он верит, что я поцелована Сантаррой, пусть докажет на деле. Учитель, так вы поддержите меня, если на ваш стол ляжет бумага с требованием права кронпринцессы, или нет?

— Я…

— Да или нет? — напираю изо всех сил, потому как время на исходе: уже слышно, что музыка становится всё громче, и скоро к беседке прибудет толпа жаждущих представления подвыпивших отпрысков самых знатных родов.

— Вы — моя воспитанница. — Печально опускаются уголки губ Белларского. — Любимая ученица, и, наверное, лишь я из всех преторов и знаю, на что вы способны. Смелая, упрямая и очень умная, пусть и слишком импульсивная для правителя… Из вас вырастет добрая, мудрая королева. Сейчас же вам не хватит влияния, чтобы удержать в руках страну, а тем более реформировать без лишней крови. Но если рядом будут хорошие советники, проверенные годами опытные люди…

Едва сдерживаю смешок: старый хомяк уже успел оценить риски, посчитать зёрна и занять позицию. Другого я от него и не ожидала — куда бы ни наклонилась чаша весов, он никогда не будет проигравшим.

— Иными словами, если я обещаю сделать вас своим ближайшим советником, то получу печать?

— Всенепременно, Ваше Высочество. — Довольно щурится Белларский и кивает к выходу из беседки: — Позволите проводить? Процессия уже близко. Думаю, сейчас вам лучше сосредоточиться на всех необходимых свадебных формальностях, после которых и будет смысл продолжать эту беседу.