Зачарованная кровь

— Подкрадываться к своей невесте с оружием ужасно невежливо, граф, — в тон ему бросаю я и, не сдержавшись, пытаюсь ненавязчиво обойти его сбоку. Найти слабое место в защите. Азарт искрит покалыванием по предплечьям, сведённым от напряжения.

Усмехнувшись, Анвар вскидывает меч, а я перехватываю свой двумя руками и принимаю боевую стойку с полусогнутыми коленями. Вызов принят, и мне не терпится ринуться в атаку, но для начала пытаюсь оценить нового противника. Рост — выше на добрую голову, значит, бить придётся ниже шеи. Сила… что ж, тут без сомнений: вся надежда на проворность. Он движется по кругу, по невидимой чётко нарисованной вокруг нас линии с грацией чёрного сервала, демонстрируя изумительное владение собственным телом.

— Ну же, Виола. Я открыт, даю право первого удара, — Анвар показательно разводит руки, и солнечный луч вспыхивает на кончике абсолютно чёрного клинка.

— Я не хочу снисхождения. Но хочу знать, чем же занимается мой жених. Оцениваешь умения столичных кхорр, прежде чем тебя свяжут узы Сантарры? — слегка наклоняю голову, не сразу понимая, что птичью манеру перенимаю у него. Хитрость и попытка отвлечь: вот, на что придётся полагаться.

— О, мне кажется, или это ревность, дорогая невеста?

До одури довольная улыбка стирается моментально, как только мой меч рассекает воздух и пытается вонзиться в его бок. Ловко уклонившись, Анвар парирует и следующие мои выпады. Метнув на его лезвие взгляд, замечаю, что в отличие от моего, оно заточено. Оружие не тренировочное. И распахнутые железные крылья на гарде, такие же, как на татуировке у него над сердцем. Родовой сокол.

— Ошибаешься, — протянув как можно безразличнее, отступаю на полшага, продолжая движение по незримому, огнём ощущаемому кругу. — Мне плевать. Ты и после свадьбы можешь развлекаться хоть со всем двором, если это не будет ставить меня в дурацкое положение.

Анвар щурится — явно не от солнца. Ответ ему не по душе. Что ж, это шанс вывести его из постоянного, раздражающего спокойствия, этого щекочущим пером витающего между нами превосходства надо мной. Так не должно быть, ведь хозяйкой положения надлежит выступать мне. Следующий удар наносит он, дразняще-скользящий выпад прямиком в грудь, настолько явно, что даже не интересно. Отбиваю без усилия, и только когда в мужской руке умело прокручивается рукоять, приходит мысль: он и не пытается. Щадит, как трясущегося котёнка.

— Это всё, что ты можешь?

— Тебе рано знать всё, что я могу.

— Самомнение, достойное голубой крови. — Поймав короткий взгляд, в котором черной искрой мелькает вызов, вбираю полную грудь пропитанного запахом луговых трав воздуха и больше не медлю.

Пользуясь малым ростом, пригибаюсь и юрко просачиваюсь прямо под его рукой, почти услышав свист клинка над головой. Миг в слепой зоне и выпад, чиркнув по бедру. Тупым оружием шкуру не повредить, но штанам хватает. Мой торжествующий вскрик вдруг обрывается из-за ловкой, абсолютно игривой подсечки.

— Ауч!

Рухнув на спину, на миг дезориентируюсь, путая небо и землю, а рёбра коротко сдавливает боль.

— Ты же не хочешь снисхождения? — ехидное замечание заставляет упрямо вскинуть меч, чудом не выроненный при падении, и в ушах снова звенит звук встретившейся стали. Кажется, я и головой приложилась — боль древоточцем впивается в виски.

— Никогда.

Не знаю, откуда берутся силы — ими я не отличаюсь, но сейчас налегаю на меч как только могу. И несмотря на тупую пульсацию в затылке вижу мелькнувшее в глазах Анвара восхищение. Впервые он смотрит на меня как на равную, и это вдохновляет до вспышки во всём теле, каждой его крохотной части. Я не болезная вобла. Пусть он это знает.

Отвожу от себя меч, слышу скользящий звон. Резко пинаю Анвара в колено, и к моему восторгу, он подкашивается, теряя свой безусловный контроль ситуации. Моментально вскакиваю прыжком и пытаюсь добить, но мечи вновь сталкиваются, а затем всё идёт кувырком. Я всё ещё давлю со всех сил, а соперник просто разжимает пальцы, делает нехитрый пас — и я чувствую, как меч выскальзывает из моей руки. Оба клинка летят в траву, но жажду победы уже не утолить перемирием.

Выхватив из ботфорта нож, кидаюсь вперёд, сама до конца не понимая, что намерена делать. Просто. Быть. Сильнее. Но Анвар и не противится, а рывком обхватывает мою талию и падает на спину, утягивая за собой. И от мелькнувшего в моей руке лезвия не отшатывается, даже когда я прижимаю его к горлу, слепо радуясь победе.

— Ты молодец, принцесса, — шепчет Анвар, глядя мне в глаза, и никакого отголоска страха в них нет. А я хочу, чтобы боялся. Чтобы воспринимал всерьёз и уважал.

— Хватит. Хватит притворяться, что ты выше, — пересохшим ртом выталкиваю слова, вдавливая нож в тёмную кожу тупой стороной. Облизываю сухие губы, смотря на выстукивающую ритм точку его ускоряющегося пульса. — Разговаривать со мной, как отец с избалованным дитём, смотреть так, будто можешь задушить щелчком пальцев. Это ты будешь герцогом королевы, так привыкай им быть.

— Ты кое-что неправильно поняла. Даже сейчас ты всё видишь не так, как следовало бы, — и только с его тихими словами замечаю, что в мои бёдра, прижатые по бокам от его тела, угрожающе впиваются серебряные когти.

Оглушающая волна жара отливает от покрытого испариной лица в живот. Паника. Кипящая в венах кровь. Кто быстрее, я или он? Лезвие у горла или когти, которые одним рывком превратят мои ноги в кровавые ошмётки? Нервно сглатываю, пытаясь увидеть ответ в его глазах, где танцуют безумные всполохи голубого пламени. И тут пальцы Анвара начинают движение вниз к коленям, неуловимо медленное, распаляющее: едва касаясь кончиками когтей, щекоча через ткань брюк. Уколы тепла идут следом, сотней жалящих игл поднимаются в противоположную от его рук сторону.

«Не смотри так на меня. Хватит, раздери тебя духи. Я не твой обед».

— Я всё понимаю правильно. — В куче разбегающихся от страха мыслей с трудом нахожу былую решимость. — Ты — маг, и ты — зло, которое собирается захватить власть с моей помощью. А я настолько отчаялась, что…

— Магия — это не зло. И ты быстро это поймёшь сама, мне не придётся ничего доказывать.

— Не зло? А кормить лошадей мясом, значит, отличная идея? — вырывается у меня помимо воли, и я спешно прикусываю язык: свои козыри терять совсем не хочется.