Зачарованная кровь

— Так вот и я так уразумел, что нечистым дело пахнет, — со вздохом отряхнув руки от ягод, Эд повязывает бандану на голову. — Но кто я, чтобы бежать жрецов звать? А по-хорошему, так гнать бы эту чёрную заразу взашей, обратно в их пески…

— У всего этого наверняка есть объяснение. У тебя только догадки — не значит, что их кони впрямь ели мясо. Так что выкинь из головы эту дурь и постарайся не связываться со свитой Анвара. Этот громила явно может выдернуть тебе ноги, особо не напрягаясь.

Я тщательно маскирую тревогу, которая лихорадкой расходится по телу. Чего мне точно не хочется, так это чтобы Эдсель стал жертвой своего любопытства. Лишние свидетели магии точно не нужны, меня-то защищает кровь династии.

— Уж больно ты спокойно такие вести приняла, надо сказать.

— Это просто хорошие уроки дипломатии.

Натянуто улыбаюсь, пытаясь лишь понять, сколько магов прибыло в составе делегации из Манчтурии. Громила тоже обладает даром? И какого болотного духа они творят с собственной животиной? Так вот, в чём причина послушания Цивала, а совсем не в безусловной дружбе с хозяином?

А главное, как самой не превратиться в послушную скотину.

С законами природы не поспорит даже кронпринцесса: в холодное время года люди в основном едят мясо, а свежие овощи и фрукты и на королевском столе бывают не всегда. В начале лета начинаются поставки яблок, груш, слив и вишни из тёплых краёв восточного герцогства, Антилии, в остальном же приходится довольствоваться засолками, джемами и хлебом. Кухарка Дизелла всё время пытается изобрести для меня новые рецепты, но это та ещё задача, учитывая, что в выпечку нельзя положить даже яиц. Малейшие добавки животного происхождения — и вся еда будет на полу. Если вообще смогу это проглотить. Ещё одна возможность сестёр подстроить мне ловушку и от души посмеяться с того, как я заблюю паркет в столовой.

Так что традиционный семейный ужин для меня всегда подобен балансированию на узком бревне над пропастью. Но сегодня не удаётся сослаться на несуществующие срочные дела или плохое самочувствие: помогая переодеться в удобное тёмно-синее креповое платье, Маиса успевает шепнуть, что отец в очень хорошем расположении духа и желает непременно видеть всю семью. В надежде, что он хотя бы не пригласил Анвара, спускаюсь из своей северной башни. Шаги эхом отдают от каменных сводов. Не люблю эти холодные стены, увешанные полотнами с гербом и картинами, пыльными портретами давно умерших древних королей. Заставленные статуями барсов и вазонами с голубыми розами коридоры, где постоянно снуёт куча народа, и невозможно пройти мимо, не оказав внимания каждому. Этой вежливости меня учили с колыбели: быть милой и хорошей для всех. Держать лицо династии.

Когда добираюсь до столовой, от постоянной улыбки уже сводит челюсть. Едва сделав шаг в просторный зал с выходящими в сад цветными витражными окнами до самого пола, замираю в дверях: увы, граф уже сидит за накрытым столом по правую руку от короля.

Моё законное место, которое разрешено занимать только самым почётным гостям, и я сглатываю едкий комок обиды, скрывая её вежливой улыбкой.

— Добрый вечер, отец. Граф Эгертон. — Приветственно кивнув, прохожу вперёд, ощущая на себе его внимательный, изучающий взгляд.

— Проходи, дорогая, — пыхтит отец, протягивая руку к бокалу с вином и шумно отхлёбывая.

— Добрый вечер, Ваше Высочество. Выглядите чудесно, как и всегда, — дежурный комплимент вежливости графа я пропускаю мимо ушей.

На миг замираю перед длинным столом со всевозможными яствами, чтобы принять непростое решение. По левую руку всегда сидит Глиенна, пока ещё не соизволившая спуститься, и вариантов компании немного. Она или Анвар. Что ж, выбор очевиден. Едва я приближаюсь, он встаёт и галантно отодвигает для меня соседний стул — кажется, даже слышу одобрительное кряхтение отца на этот жест. Пытаясь только не закатить глаза, покорно усаживаюсь и расправляю на коленях расшитую золотыми вензелями голубую салфетку.

— Вижу, вы всё-таки поладили, и первое впечатление оказалось ошибочным?

— Я бы так не…

— Вы правы, мой король. Стоило просто узнать друг друга лучше, и неприязнь исчезла, — не дав мне опровергнуть это утверждение, обволакивающей патокой растекается голос Анвара. Понятия не имею, как у него удаётся говорить настолько уверенно, что и я сама начинаю сомневаться в себе, не самой праведной частью сознания соглашаясь со словами, произнесёнными с этим южным акцентом.

Нервно затеребив край салфетки, опускаю безразличный взгляд на ближайшее блюдо с горкой тарталеток, и запах копчёностей от них моментально порождает тошноту. Да, наверное, я бы всё же нашла в себе силы на протест, если бы меня как обычно не замутило за семейной трапезой. Кажется, отец пригласил сегодня графа с целью показать, что моя кожа бывает не только бледной, но и зелёной.

— Очень этому рад. Буду надеяться, что через пару таких же продуктивных седьмиц Виола даст ответ по поводу вашего предложения.

— Увы, но я не могу ждать так долго. Мой отец и младшие братья прямо сейчас сражаются в политических боях с бунтовщиками, пытаясь при этом удерживать волайские племена на расстоянии от границы. Им нужна помощь, и без промедлений. Если мой визит в Велорию окажется бесполезным, я лучше вернусь к ним и продолжу биться так, как умею — стрелой и мечом, — невозмутимо, как о планах очередной прогулки, заявляет Анвар, и бесполезно пытаться понять, бахвалится он или действительно не боится смерти в новом бою.

— Потрясающая храбрость, граф. Слышишь, дорогая: с таким мужчиной ты точно будешь чувствовать себя под надёжной защитой.

Отец бросает на меня веский и уже подёрнутый пьяным туманом взгляд, явно ожидая восхищённого вздоха, но я слишком упорно борюсь с тошнотой, чтобы вообще открыть рот, и лишь сдержанно киваю. Спасает от неловкой ситуации шорох подолов по мраморному полу — в столовую чинно вплывает Глиенна, изобразив приветливость на худом рыбьем лице. Впервые в жизни рада появлению её персоны и сестёр, шествующих за ней гуськом и напоминающих утят.

— Приветствую, граф Эгертон. Какая приятная у нас сегодня компания, — неестественно и визгливо хохотнув, она садится на своё место и шумно чмокает отца в подставленную пухлую щеку. — Казер, милый, мы не сильно опоздали?

— Вы всегда вовремя, — безразлично кряхтит он и принимается за сочный свиной окорок на своём блюде, удостоив его куда большим вниманием и нежностью во взгляде, чем детей.

— Добрый вечер, отец, — нестройным хором здороваются Таиса, Иви и Фрицелла, рассаживаясь в ряд по левую сторону стола согласно старшинству.