Цена возвращения

— По первой части ничего особенного сказать не могу. Нашему другу повезло. На друзей, на противников, на заказчиков. Вся история мастера Шелдона оказалась разыграна как по нотам. О ней полицейский Вида лично доложил мне все подробности. Кстати, что стало с той девочкой, как ее… с Лолой? Она дожидалась виконта в моем доме. Очаровательный ребенок.

— Юноша забрал ее к себе, оформил опекунство по всем правилам. Народ посмеивается над их разницей в возрасте, но беззлобно и тихонько. Все-таки приютить сироту — дело благородное, да и ссориться с письмоводителем самого дю Шилле не стоит. Неполезно для здоровья.

Де Камбре вздохнул. Что же, жизнь его молодого друга в нынешней должности стоит недорого, а кроме де Сент-Пуанта о Лоле заботиться некому. Придется господину королевскому интенданту зарезервировать в своем доме комнату для этой девочки. В надежде, что она никогда не потребуется.

— Итак, по истории с Шелдоном у меня вопросов нет. Понятно, что Дорсет пытался его убить, но лишь как иностранца, ненужного свидетеля, не к месту влезшего в высшие интриги высших сановников империи. Тут все очевидно, по-моему. Другое дело — Аблемарл.

— А с ним что не так? Проверен заклятьем правды, не раз спасал жизнь де Сент-Пуанту. Да, черт возьми, виконт ни за что не вернулся бы без его помощи!

— Заклятье правды — не лекарство от всех болезней. Два года назад я сам слепил Шарлю Сезару легенду, перед которой оно оказалось бессильно. Кто сказал, что это невозможно повторить?

— Но…

— Далее. — Де Камбре встал, приосанился, откровенно пародируя менторскую манеру самого Транкавеля. — Конечно же граф помогал, куда ему было деваться? Появись Аблемарл в Париже один, возникла бы масса вопросов. Но заметь, все проблемы он решал, когда де Сент-Пуанта рядом не было. Договорился с капитаном в порту, с нанимателем во Фландрии.

— Но на корабле их пытались схватить!

— Или не пытались. Мы не знаем, что случилось бы, если б наш друг не обратил внимания на Северную звезду. Или уже на континенте не подслушал разговор фламандских крестьян. Помнишь, Аблемарл готов был броситься в атаку на этих сиволапых? Не слишком разумное решение для думающего человека.

Гость усмехнулся, откинулся на спинку кресла.

— Жан, таким образом можно заподозрить в шпионаже любого, в том числе и меня. Действительно, чего это я вопросики задаю, выведываю, понимаешь.

Де Камбре остался серьезен, никак не отреагировав на подколку друга.

— Хорошо, давай проанализируем историю с Аблемарлом с самого начала. Итак. Перед встречей Шарль Сезар неделю наблюдал за графом и никакой слежки не выявил. Однако, как только девушка, эта Элис, передала записку, за ней сразу пошли.

— Не факт! — воскликнул вошедший в азарт спора Транкавель. — Ему это лишь показалось, он сам в этом не уверен.

— Шарль, его учили, у него, несмотря на молодость, большой опыт. Но допустим, он ошибся. Главное — как контрразведка вычислила конспиративную квартиру?

— Ну… его же искали. Узнали по рисунку? Опять же трактирщик, «Брэд», запросто мог его сдать.

— Мог, тем более, сержант торговой стражи видел, как «Брэда» вербовали. Но когда бы он смог предупредить, что галлиец пришел к нему? Когда бы контрразведка успела выставить наблюдение? И почему де Сент-Пуант ее не заметил? Он же тщательно проверялся на обратном пути. Нет, поход к трактирщику был, конечно, грубой ошибкой, но там хвост подцепить он не мог.

— А случайно в городе? Нельзя же вечно быть настороже.

— Главное, во всей истории с Аблемарлом Шарлю сказочно везло. Повезло, что их попытались взять прямо на квартире, хотя спокойно могли сделать это на улице. Повезло, что не заметили разбросанные в переулке амулеты. Что рядом с домом всего лишь третьего помощника лорда-камергера имеется тайная комната, да еще и с выходом на другую улицу. А засада на улице? Это ж полная глупость, гораздо удобнее устроить ее в доме.

— Но заклятье охраны оповестило бы Аблемарла!

— Ерунда. Поверь, ровно год назад я специально изучал этот вопрос. Ничего бы он не узнал. Дальше, — продолжил перечислять де Камбре, — повезло, что нашелся хоть один корабль, согласившийся принять на борт разыскиваемых беглецов. Заметь — контрабандисты точно знали, кого повезут. Сколько времени Дорсет заставил их проторчать в порту? Три недели? С полным трюмом вина? Ты в это веришь? Потом, извозчик, легко согласившийся везти благородного хлыща и шлюху, а они выглядели именно так, в глухую деревеньку, где по дороге его самого запросто могли и ограбить, и убить, а следы спрятать в гиблых болотах.

Транкавель поджал губы, нахмурился. Потом воскликнул:

— Но убийство собственного слуги! Оно же отрезало все пути назад!

— Что убийство? Сопутствующая потеря, мелочь в серьезной игре.

— А выстрел из пушки?

— О, да! С полкилометра, на пусть и спокойном, но море попасть единственным ядром в нужную точку можно в одном случае — если выстрел корректирует маг. Поверь выпускнику Клиссона. И вспомни, именно Аблемарл первым среагировал, свалил своих спутников на землю. Это когда же насквозь гражданский человек такому научился? Былая служба в армии? Ну и кто там падает, прячась от ядер? Нет, такое возможно, только если он заранее ждал выстрела.

Гостю осталось только развести руками.

— А поход в охране обоза? — продолжил де Камбре. — На обоз напали хоть и голытьба с вилами, но по всем правилам искусства, со страхующей засадой. Значит, купец вез что-то ценное. Набрав охранников из самых дешевых отребьев, не выставив дозоры, вообще не подумав о безопасности.

— Получается, что Аблемарл знал, куда приплывет корабль. И знал, к кому обратиться в том городе. Он же был один. Пришел, доложил и ему на скорую руку создали еще одно подтверждение честности. А купца списали в те же сопутствующие потери, — негромко, словно самому себе сказал Транкавель.

— Именно! Купца подстрелили, а по всем остальным промахнулись. Каково? Но основной прокол — вексель парижского банка! Его запросто не получишь, процедура неделю займет, не меньше. Зачем он человеку, не собирающемуся бежать из страны? Нет, Аблемарл готовился заранее. Сто тысяч гиней! Он собрал все свои деньги, купил вексель, чтобы не бедствовать на новом месте.

— Все, убедил. — Транкавель хлопнул себя по коленям. — Последний вопрос — де Шутту свои выводы доложишь?