Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 33 из 73



— Драгоценная дама… кстати, вы тоже не представились, а? Так вот, глубокоуважаемая незнакомка с виллы «Магнолия», на нашем острове полно змей! Конечно, в основном в горах или в рощах, но ведь это всё недалеко.

— Угу, — буркнула Полина, устыдившаяся своего внезапного и ничем не спровоцированного порыва. — На острове водятся гадюки, а там было что-то экзотическое, вот. А меня зовут Полина Разумова, или ещё иногда мисс Майнд.

Тут временный аптекарь выкинул вовсе неожиданное: склонившись, поцеловал ей руку. Многоопытная преподавательница, повергавшая в прах самых разнузданных студентов и самых ярых оппонентов, смутилась и порозовела.

— Пойдёмте, кирия Полина, ваша подруга заждалась лекарств, — Димитрис повернул на дорожку между храмом и лавочкой с деревянными поделками.

Полина обратила внимание, что двери храма закрыты, кресло, в котором сидел обычно отец Софоклис, убрано, и ни одной кошки нет. Маг-медик поддержал её за локоть, когда она споткнулась о камешек, и продолжил говорить.

— Должен огорчить вас, кирия, я не работаю собственно со змеями, равно как и с другими гадами и пресмыкающимися. Я работаю с их ядами. Именно их я изучаю, составляю с ними лекарства, меня можно считать скорее химиком и алхимиком, чем зоологом, понимаете?

— Вполне, — буркнула Полина; ей было ужасно неудобно, что она так набросилась на приличного, кажется, человека…

Какое-то время они шли молча.

Примерно на половине дороги Димитрис остановился и спросил:

— Кирия Полина, а этот сыщик из городской стражи не говорил вам, откуда, по их сведениям, взялась та экзотическая змея, погубившая секретаря Сони Мингард?

— Нет.

— И что, они закрыли дело?

— Нет, насколько мне известно. Суб-лейтенант Стоматули прямо сказал, что будет держать его открытым до последнего. Так закрыли же дело. Признали несчастным случаем и закрыли.

— Стоматули? — Димитрис дёрнул бровью. — Родственник владельца этих самых вилл?

— Сын. А что?

— Нет, ничего… — он поплёлся дальше, снова остановился и нахмурился. — Я знаю, что на острове кто-то держит коллекцию именно таких экзотов, но кто?..

— Думаю, это можно выяснить, — Полина посмотрела на него с интересом. — А как к вам пришла эта информация?

— Я получил очередную партию ядов для исследования, а там обязательно указывается, так сказать, провенанс[13].

Тут Полина фыркнула, ей показалось забавным применение в данном случае искусствоведческого термина.

— Скажите, господин Казанакис…

— Пожалуйста, просто Димитрис!



— Хорошо. Димитрис. Скажите, вы не будете возражать, если я сообщу эти сведения суб-лейтенанту Стоматули?

— Да пожалуйста! — радости лицо господина аптекаря не выражало. — Даже интересно, сумеют ли они его найти, этого коллекционера?

Леди Камиллу они нашли на террасе; она сидела в кресле, положив ноги на скамеечку, в руках держала листок бумаги, и на лице её легко читалась смесь любопытства и досады.

— Ага! — сказала Полина с радостью. — Раз уж вы сюда спустились, значит, дела не так плохи?

— Дела не слишком хороши, конечно, — Камилла позволила себе слегка поморщиться. — Но, если бы я лежала в спальне, вполне могла бы себя уговорить, что очень больна, а там пиши пропало. Меня вообще легко уговорить…

— Да-да, я в курсе. Из вас можно верёвки вить, если делать всё по-вашему, — услышав лёгкий кашель у себя за спиной, Полина быстро договорила. — Впрочем, это всё не важно. Я привела нового загадочного жителя нашей деревни, надеюсь, это знакомство не только развлечёт вас, но и окажется полезным. Леди Камилла, разрешите представить вам — Димитрис Казанакис, начальник лаборатории… чего-то там в Геневе. Ну простите, я забыла, чем занимается ваша лаборатория! Зато хорошо помню, что господин Казанакис временно замещает фармацевта в здешней аптеке, и у него есть магическое средство для больной спины.

Леди улыбнулась и протянула руку как-то так, что Димитрис сразу понял: рукопожатия отменяются. Склонился и поцеловал воздух над изящными пальцами. Потом сел напротив Камиллы и внимательно посмотрел на неё.

— Итак, прошу вас, рассказывайте: где болит, как давно, характер болей? И было ли такое раньше?

Полине стало неловко.

— Я пойду, хорошо?

— Минутку, дорогая! — леди Камилла протянула ей письмо, которое держала в руке. — Почитайте, подумайте, хотите ли вы туда идти. Я-то вряд ли смогу…

— Если это приглашение на завтрашний приём в саду виллы «Маргарита», — вмешался Димитрис, успевший прицепить к руке пациентки кристалл для считывания сердечных ритмов, — то я постараюсь к его началу поставить вас на ноги. Разумеется, если вам хочется посетить этот приём. Если нет, то у вас будет самая серьёзная причина, чтобы отказаться!

Усмехнувшись, леди Камилла приподняла брови и слегка кивнула Полине. Та поняла этот сигнал правильно и вошла в дом. Закрывая за собой дверь на террасу, она успела услышать, как Камилла со вкусом описывает медику, что и где у неё болит.

Да, это и в самом деле оказалось приглашение.

«Маргарита и Аристидис Манолакис имеют честь пригласить леди Конвей и госпожу Разумову на приём в честь дня рождения сына. Приём состоится в саду виллы «Маргарита» шестого августа с двадцати часов».

Всё честь по чести: дорогая бумага, чёткий почерк…

Если бы не спина леди Камиллы, Полина даже и не задумывалась бы, хочется ли ей идти. Маргарита Манолакис ей была симпатична, Юра с сыном этой пары подружился, посмотреть на загадочного судовладельца было любопытно… «Скромный судовладелец» — вспомнила она и фыркнула.

Но обидеть Камиллу тоже не хотелось бы.

Нет, конечно, истинная леди не может обидеться на такую ерунду, даже бровью в её сторону не поведёт. Но, говоря честно, ей самой, Полине Разумовой, в подобной ситуации было бы досадно сидеть дома и страдать, когда совсем рядом, за забором, веселятся и пьют шампанское. Себе-то можно в этом признаться?

Так и не придя ни к какому решению, она сложила письмо, сунула его в карман льняных брюк и отправилась на кухню. Время пляжа уже упущено, солнце поднялось и палит вовсю; надо сделать какого-нибудь холодного питья и отнести на террасу. Как раз и беседа леди Камиллы с медиком закончится… Или Казанакиса следует считать всё-таки фармацевтом, раз уж в Ахарави он исполняет эту роль? Или не медиком, не фармацевтом, не аптекарем, а вовсе учёным? «А ты сама? — спросила у себя Полина. — Ты математик, разработчик или преподаватель? Зверь или птица, рыба или гад морской? Вот Тьма его знает…»