Свадьбе не бывать!

Губы Леонарда изогнулись в ухмылке.

— Угрожаешь, значит?

— Предупреждаю.

Насмешливое фырканье, и в следующий миг мы оба переносимся в небольшую портальную комнату.

— Я библиотеку не заперла! — возмутилась я подобным самоуправством.

— Расслабься, — посоветовал этот наглец, — я наложил на нее заклятие. Пока ты не вернешься, никто не сможет туда войти.

Отлично. Он все же испортил мне рабочий день!

— Судя по выражению твоего лица, следующие слухи обо мне будут еще более глупыми, — хмыкнул Леонард.

— А кто сказал, что в следующий раз я отделаюсь слухами? — удивилась я.

Тихий смешок. А затем этот изверг наклонился и накрыл мои губы легким поцелуем! И снова повторились предыдущие ощущения с прыжком в омут и «бабочками» внизу живота. Мое тело предавало меня, да и разум почему-то молчал. Я таяла от прикосновений этих губ и уже не соображала, где нахожусь. Мне было хорошо, очень хорошо.

А затем Леонард отстранился, и я ощутила холод и пустоту. Как будто часть меня внезапно исчезла, растворилась в пространстве.

— Нас ждут за столом, — хриплым голосом проговорил Леонард.

Зараза!

Я заставила себя кивнуть и на ватных ногах направилась к выходу.

Обед… Да какой там обед?! Кому он нужен?! Сейчас я хотела совсем другого. И эти реакции моего тела откровенно пугали меня. Блин, ну я же взрослая женщина! На Земле я вполне справлялась с теми эмоциями, которые считала лишними! Почему же здесь не так?!

Этот наглый, самовлюбленный аристократ действует на меня как валериана на кота! И я совсем ничего не могу поделать с желаниями своего тела!

Пока шагали по длинному широкому коридору, украшенному магическими шарами, я успела прийти в себя и в обеденный зал вошла внешне спокойной и бесстрастной.

— Наши костюмы вас не смущают? — иронически поинтересовалась я у Леонарда, не дойдя до места назначения пары шагов.

— Ну что ты, милая, — с явной ехидцей произнес он, — они как нельзя лучше дают понять постороннему зрителю, какой именно будет наша совместная жизнь.

Стервец.

Ответить я не успела: двери обеденного зала торжественно распахнулись, и мы, переступив порог, оказались в набитой существами комнате. Празднично накрытый стол посередине зала привлекал внимание меньше, чем те, кто за ним сидел. Казалось, тут собрались все родные и знакомые Леонарда и, возможно, Вереники. Навскидку существ сорок-пятьдесят.

Я никогда не боялась толпы. Не любила ее, но не боялась. А вот сейчас, глядя перед собой, я ощутила, как у меня медленно, но верно, начинают подгибаться ноги. Мамочка моя. Куда этот обормот меня привел?!

Глава 42

Я оказалась права: за столом сидели все родственники с обеих сторон. Я увидела будущих свекра и свекровь, Матильду, своих родителей и сестер с их мужьями. Дети, мои племянники, видимо, были еще маленькими и потому за стол со взрослыми не попали.

— Оригинальный у вас наряд, Вереника, — едва мы уселись за свои места во главе стола, как жених с невестой, отметил мой будущий тесть. — Впрочем, у моего сына ничуть не лучше. Вы отлично смотритесь вместе.

Среди гостей послышались смешки. Ироды. Все ироды.

Я легкомысленно улыбнулась, с радостью отметив, как сразу же напрягся мой отец, и ответила:

— Смотря в качестве кого. Вторым библиотекарем он мне точно не нужен. У меня и так зарплата маленькая.

Судя по тому, как все взгляды переместились на моего родителя, народ за столом знал, чья я дочь и кем работаю, а также чем занимается мой отец.

Он недовольно сузил глаза, но промолчал. Правильно, я сейчас злая, меня с рабочего места вытянули, билеты на маскарад продавать не дали, а потому меня лучше не драконить.

— У вас хорошее чувство юмора, Вереника, — заметила дама, сидевшая через одно место от моей будущей свекрови, полагаю, ее родственница. Полная блондинка среднего роста, одетая в широкое цветастое платье, она смотрела на меня благожелательно. — Леонарду такая жена просто необходима. Он совершенно не умеет радоваться жизни.

Это в том смысле, что я стану радоваться за нас обоих? Или же научу ее дражайшего родственничка, как можно любить жизнь, не делая при этом гадостей окружающим? Ну уж последнее точно вряд ли. Он живет по принципу: «Сделал ближнему ты гадость, на душе покой и радость».

— Я так мечтала выйти замуж если не по любви, то хотя бы из взаимной симпатии, — притворно вздохнула я и опустила глаза в полную тарелку. Суп просто манил к себе непередаваемым ароматом. Но, похоже, поесть здесь и сейчас мне не позволят. — Вот только Леонард ни словом до сих пор не обмолвился о своих чувствах ко мне. И теперь я уже боюсь его спрашивать об этом. Вдруг он женится на мне исключительно из чувства долга…

В глазах многих женщин я заметила сочувствие. Да уж, здесь отлично знают, что советник императора далеко не идеальный мужчина, о котором мечтает каждая женщина. В его сторону, кстати, я намеренно не смотрела. И так знала, что он бесится. Но раз привел меня на смотрины, оказавшиеся параллельно торжественным обедом якобы в честь нашей помолвки, то пусть терпит, зараза такой.

— Увы, Вереника, — поддержала меня другая дама, сидевшая рядом с полной блондинкой. Высокая сухощавая брюнетка, довольно пожилая, она была одета в черное платье, сшитое точно по фигуре. — Леонард с самого детства не умел и не хотел выражать свои чувства.

О да, это заметно. Причем не только мне. Как там Матильда крикнула? Солдафон? Вот-вот.

— Мне кажется, — вмешался в разговор отец Леонарда, — нам лучше сейчас прерваться. Судя по тем взглядам, которые Вереника бросает на тарелку перед ней, она голодна. Поговорим потом, когда все утолят голод.

Тихие смешки среди гостей меня не смутили. Да, я голодная. Да, я с удовольствием поем. Заодно будет время продумать стратегию поведения дальше, когда еда закончится, и народ переместится в гостиную — пить чай.

Разговор прекратился. Все занялись своими тарелками.

После супа расторопные слуги разложили по тарелкам жаркое из молочного поросенка, с овощами и грибами. Кто желал, могли брать с расставленных на столе блюд пласты жареного мяса или нарезанные колбасы и сыры. Праздник для желудка продолжался около часа. Затем женщины плавно переместились в просторную гостиную, мужчины же отправились в соседние помещения. Кто — играть в карты, кто — пить вино.

Я перехватила Леонарда на выходе из обеденного зала и тихим голосом предупредила:

— Если вы не заберете меня через десять минут, я сниму амулет и с удовольствием узнаю все обо всех, а затем, может быть, упаду в обморок, как в тот раз.

Дражайший жених обжег меня недовольным взглядом, процедил:

— Шантажистка, — и широким шагом вышел вслед за остальными мужчинами.

Я только хмыкнула про себя и направилась в бабье царство, обсуждать и самого Леонарда, и будущую свадьбу. Замуж за него я все еще не собиралась. В конце концов, в этом мире у невесты спрашивают согласия перед алтарем. И я даже и не думала его давать.

Десять минут я выдержала с достоинством: честно отвечала на вопросы о своем месте работы, о городке, в котором живу, о планах на будущее.

Леонард появился в гостиной ровно через десять минут, буркнул какое-то извинение, подхватил меня под локоть и утащил, как неандерталец в пещеру.

Спустя некоторое время я снова сидела за рабочим столом в библиотеке и продавала несчастные билеты на маскарад.

Сытая и довольная, я была рада, что вкусно поела. А болтовня… Что ж, за все приходится платить. В этот раз платой послужило общение с многочисленными родственниками.

К концу рабочего дня билеты раскупили. Что стало тому причиной: мой экстравагантный наряд или же желание горожан повеселиться, — я не знала. Да особо и не хотела знать.

С трудом сдерживая зевоту, я собиралась закрывать библиотеку, когда этот мучитель снова почтил меня своим вниманием. На этот раз он появился в привычном камзоле, рубашке и штанах. На ногах — туфли. И все — темно-серого цвета.