Свадьбе не бывать!

— Найра может посмотреть в зеркало, — любезно разрешила Литиция.

Я посмотрела, осторожно, не ожидая увидеть там ничего хорошего. Но на этот раз ошиблась. С той стороны стекла на меня смотрела надменная аристократка с постриженными по подбородок волосами. Не знаю уж, что именно сделала с моей головой Литиция, но сейчас я не видела в зеркале знакомую Веренику. Хотя, казалось бы, просто прическа, ничего другого.

Мать расплатилась, мы вышли из этой пыточной камеры. До самого вечера мы гуляли по городу, благо погода позволяла, посетили все возможные места для аристократии, зашли в магазины домашнего текстиля, посуды, украшений… Мать тратилась, не считая денег, покупая вещи и себе, и мне. Все покупки сразу же уходили порталами в места назначений. Умом я, конечно, понимала, что здесь по-любому цены ниже, чем в столице. Но от озвученных продавцами цен остатки моих волос так и норовили встать дыбом и так и остаться в том положении.

Вечером, уже по темноте, мы наконец-то добрались до моей квартиры.

— Отдыхай, родная, — мать чмокнула меня в щеку, улыбнулась и ушла порталом домой. Я же осталась на ступеньках своего дома, вымотанная и морально, и физически.

Собственно, отдохнуть не получилось: время до сна я потратила, разбирая покупки и расставляя их по местам. Следует признать, после этого квартира приобрела совершенно другой вид. Как все-таки меняют интерьер несколько статуэток, салфеток или картин. Теперь я ощущала себя в этаком мини-музее и старалась проходить мимо статуэток как можно более аккуратно. А вдруг разобью?

На Земле у меня никогда не было подобной обстановки. Родители считали это мещанством и выступали за спартанский стиль, утверждая, что в доме должно быть как можно меньше хлама. Что ж, теперь у меня появилась возможность жить так, как я хочу, пусть и за чужой счет.

А на следующее утро появился Леонард. Я только успела вымыться и надеть домашний халат, как в дверь постучали. Мой работодатель стоял за порогом с довольным видом и явно задумал какую-то пакость.

— Ты еще не одета? — спросил он, закрыв за собой входную дверь.

— И вам доброе утро, — вежливо поздоровалась я. — Не припомню, чтобы у меня были планы на сегодня.

— Не было — будет. Одевайся.

— Куда?

— Сюрприз, — и улыбка, полная предвкушения.

— Не люблю сюрпризы. И следует вам напомнить, что у нас рабочие отношения, а потому…

— Книги.

— Что? — этот нехороший человек оборвал меня на середине фразы, да еще и каким словом.

— Ты идешь со мной. Обещаю, я тебя не съем. За это я перенесу в твой дом десяток книг любого содержания. Навсегда, естественно.

Вот же… Сволочь!

— Мне нужно пятнадцать минут, чтобы одеться, — буркнула я, уже понимая, что меня купили с потрохами.

— Я подожду на кухне, — довольство так и сочилось в голосе.

Скрипя зубами, я все же пошла в спальню. Да, книги мне были нужны, очень сильно нужны, если я планирую вытащить библиотеку из того места, в котором она сейчас находится.

В общем, оделась я быстро. Как раз и пригодилось одно из купленных вчера платьев. Выбрала оранжевое, скромное, но сшитое со вкусом. Поясок на талии, длина до щиколоток, рукава до запястья. К платью прилагались туфельки такого же цвета.

— Мило, — оценил мой наряд Леонард, — ты похожа в нем на цыпленка, боевого такого цыпленка.

Я раздраженно сверкнула глазами.

— Если бы мне изволили сообщить, куда мы направляемся, то и наряд я подобрала бы подобающий.

— Не ершись, — усмехнулся Леонард. — И так сойдет.

Нет, ну козлина же!

Порталом мы перенеслись в коридор. Не в портальную комнату, а именно в длинный, светлый, широкий коридор. Я насторожилась: ну и где мы? Дом явно жилой, портальной комнаты не требуется. Куда меня притащил этот изверг?

— Дай руку и улыбайся, — повернулся ко мне Леонард.

Я выщерилась в ответ.

— Вереника, будь послушной девочкой.

Точно издевается, гад.

— Где мы?

— Скоро узнаешь. Дай руку.

Дала. Вернее, положила свою ладонь на согнутую в локте руку Леонарда.

Мы неспешно пошли по коридору. Я перебирала в уме разные варианты, пытаясь понять, куда он меня притащил, но получалось плохо.

Мы дошли до полуприкрытых дверей. Леонард открыл одну из них, и мы вошли в обеденный зал. Стол, накрытый на две персоны, пара в возрасте, сидящая за столом и, похоже, завтракающая. Что-то мне все это не нравится…

— Мама, папа, доброе утро, — ослепительно улыбнулся Леонард, — позвольте представить вам мою невесту Веренику.

Его родители?! Убью гада!

Глава 30

Высокая синеглазая брюнетка с тонкими чертами лица, одетая в светло-голубое платье из достаточно плотной ткани, мягко улыбнулась и мне, и Леонарду. Ее муж, седой, с черными, как уголь, глазами, сидевший в коричневом камзоле и черных штанах, только кивнул, показав, что принял информацию к сведению. У него, похоже, были дела поважнее.

— Вереника, детка, — между тем проговорила приятным голосом мать Леонарда, — рада, что наконец познакомилась с тобой. Лео, милый, что же ты, усаживай нашу гостью.

Лео, значит. Отлично, я запомню.

Леонард, как примерный джентльмен, отодвинул один из стульев, помог мне сесть, сам опустился в кресло рядом.

Вышколенные слуги к тому времени принесли еще два прибора, расставили их возле нас. Можно было бы продолжать разговор, однако в неспешное течение разговора вмешался неожиданный фактор.

Он, этот фактор, влетел в комнату небольшим, но очень активным вихрем ярко-оранжевого цвета и мгновенно плюхнулся на кресло напротив меня.

— Мама, папа, — затрещал вихрь, не желая видеть никого вокруг, — что я узнала. Оказывается, Сара, наша соседка, ну та, которой девятнадцать, собиралась сбежать из дома. Но не смогла, ее поймали. Представляете? А еще…

— Матильда, — тяжело вздохнув, перебила дочь мать Леонарда, — поздоровайся с братом и его невестой Вереникой.

Сестра, значит. У этого нахального типа есть сестра. Чудно. Просто чудно.

— Ой! — рыжий вихрь повернулся в мою сторону, и я увидела любопытную мордашку с копной рыжих волос и ярко-желтыми глазами. — Вы та самая Вереника, которая от него сбежала? А он все-таки вас нашел! А как? Или вы не хотели сбегать, а просто притворились и ждали, пока он вас найдет?

Рядом со мной с хрустом сжал челюсти Леонард, и я с удовольствием осознала, что частично отомщена. Матильда, похоже, не умела держать язык за зубами. Вопрос о ее воспитании оставался открытым, хотя на вид ей можно было дать шестнадцать-семнадцать лет. А в таком возрасте уже положено думать, что и кому говоришь.

— Ну почему же, — расцвела я в улыбке, — я по-настоящему сбежала, Матильда, и работала в небольшом городке, забыв о твоем брате. Поверь, у меня был очень много дел и без него.

— Правда? А кем вы работали? Вам совсем не нравится Леонард? А вы все же согласились за него выйти. Почему? Он сумел вас уговорить? — вопросы в этой головке, похоже, не заканчивались никогда.

Леонард зверел на глазах, а я почувствовала особую прелесть в беседах с Матильдой. Непосредственная девушка, она, похоже, за пару минут выводит своего братца из себя. Талант, однако. Нужно будет взять у нее несколько уроков. В ближайшем будущем обязательно пригодится.

— Матильда, — снова вмешалась мать Леонарда, — ты не даешь нашей гостье и рта раскрыть.

— Все в порядке, — моя улыбка стала еще шире. — Я работала библиотекарем. Статус невесты у меня только на словах. Мы с твоим братом, Матильда, заключили деловое соглашение, и там ни слова не говорится о свадьбе.

А вот теперь отец Леонарда оторвался от своей тарелки и заинтересованно посмотрел на меня.

Сам Леонард, казалось, был готов взорваться в любую секунду. Я чувствовала его раздражение, перемешанное с гневом и недовольством. Как же, его, красивого, отвергли, с ним только работают. И получается, что родителям он соврал. В принципе, именно об этом и спросил его отец, взмахом руки остановив свою чересчур болтливую дочь.