Страница 22 из 68
— Только тот момент что никакого нападения изначально не было, а все устроила ваша же подопечная, — брезгливо хмыкнул Кропоткин.
— Это ваша версия, — кивнул я, — которую вы не можете подтвердить ни записями с камер, ни свидетелями, ни даже показаниями участников.
После этих слов у члена клана Рюриковичей аж зубы заскрипели от злости.
— Это ненадолго, — наконец, ответил Кропоткин, — по какой-то неведомой мне причине Иван Сомов и его люди не выдвигают обвинений, но как только все узнает патриарх рода Сомовых, он не станет покрывать столь вопиющее преступление в столице. Даже ради своих родственников.
— Спешу вас разочаровать, Алексей Алексеевич, — победоносно улыбнулся я, — род Сомовых совместно с родом Соколовых выступили с заявлением о взаимном отказе от претензий в «царскосельском инциденте», сославшись на внутренние дела рода.
— Вздор! — встрепенулся Кропоткин, — когда?!
— Минуту назад, — кивнул я и в ту же секунду телефон Рюриковича завибрировал.
Мельком бросивший взгляд на экран Алексей Алексеевич Кропоткин разом стал мрачнее тучи.
— Что мы имеем в сухом остатке? — продолжил я рассуждать вслух ровным голосом, — Вроде бы, инцидент исчерпан, виновных не ищут, ни у кого нет претензий. Но как же так? Нападение было, а виновных нет? Не получив ответы, общество сделает выводы самостоятельно. Как вы думаете, Алексей Алексеевич, какие?
— Клан Рюриковичей бы никогда! — вскрикнул в гневе Кропоткин и осекся.
— Никогда бы не действовал столь топорными методами? Ваша правда, Алексей Алексеевич, но люди охотно поверят в то, что Рюриковичи воспользовались властью и заставили два сибирских рода замолчать об инциденте на территории их лицея.
— Трасса не является территорией царского лицея! — рыкнул Кропоткин.
— Вот именно, но она принадлежит Рюриковичам. Как и половина территорий Санкт-Петербурга. Если Рюриковичам сегодня можно игнорировать законы империи на трассе вне лицея, то кто гарантирует что завтра вы не сделаете того же самого уже в городе?
— Ты совершенно выжил из ума Артемий Сергеевич, если решил начать знакомство со столицей угрозами в адрес клана Рюриковичей, — прохрипел дрогнувшим от безысходности голосом Кропоткин.
На подобные инциденты реагировать нужно быстро, как на пожар. Стоит пламени разгореться и потушить его будет в разы тяжелее.
Но вообще, Алексей Алексеевич, конечно, прав. Угрожать Рюриковичам во всеуслышание это однозначное самоубийство. Только вот наш разговор все еще не вышел за пределы стен этого кабинета.
И в моих интересах обеспечить чтобы это так и оставалось.
— Угрозы? — невинно развел я руками, — да как можно. Вы неверно меня поняли, Алексей Алексеевич. Я ни в коем случае не желаю зла ни Рюриковичам, ни лично вам. Обострение совершенно нелепой ситуации, заложниками которой мы оба оказались, никому из нас не выгодна. Как-то мы не с той стороны начали, Алексей Алексеевич. Давайте сначала. Я пришел помочь вам разрешить ситуацию.
— Смешная шутка, — нервно ухмыльнулся Кропоткин.
— Я абсолютно серьезен.
— Как ты можешь помочь, пацан? — нахмурился от переизбытка злости Кропоткин, — пресс-релиз уже выпущен. Все столичные сводки новостей забиты только этой темой и тысячи журналистов окружили Царский лицей словно мятежники. Толпа жаждет крови и сразу же после того, как твоя глупая голова слетит с плеч, на вилы бросят мою.
— Давайте обойдемся без упаднического настроения, Алексей Алексеевич, — улыбнулся я, — у вас остался козырь в рукаве, которым можно все это остановить.
— Козырь? Какой же? — искренне удивился Кропоткин.
— Это я. Участник событий, который охотно готов поделиться со всеми СМИ правдой.
— Так уж правдой, — хмыкнул Кропоткин.
— Ладно, не совсем правдой, — согласился я, — а удобной всем сторонам версией событий, которую мне набросаете вы. Наверняка ваши аналитики уже накидали с десяток рабочих версий. Заложенная бомба, персидский подрывник, невидимые террористы... любой логичный и приправленный долей правды удобный Рюриковичам вариант подойдет.
— И ты вот так вот возьмешь и скажешь, что требуется?
— Если там не будут ущемлены интересы моего рода, меня и наших союзников, то скажу. Обвиняйте кого хотите и я подтвержу. И уже к вечеру СМИ будут мусолить не причастность Рюриковичей, а их героическое участие в предотвращении теракта в столице.
— Такое заявление может прибавить роду Соколовых новых врагов, — заметил Кропоткин, — столица это тебе не Омск. За происходящим здесь следит весь мир.
— Одним врагом больше, одним врагом меньше, — подмигнул я, — удачный размен. Ну так что, Алексей Алексеевич, мы договорились или будете продолжать считать меня врагом?
— Гарантий зачисления в царский лицей ты не получишь, — твердо хмыкнул Кропоткин.
— Гарантий и не нужно, достаточно будет шанса, — выдержав жесткий взгляд Рюриковича ответил я.
Десять долгих секунд мы так и смотрели друг на друга, не отводя взгляда. Пока шестеренки в голове четвертого сына рода Кропоткиных не подтвердили ему что прямо сейчас это единственный для нас обоих выход из ситуации.
— Договорились, — выпалил, наконец, Кропоткин, — иди погуляй полчасика пока я подготовлю пресс-конференцию.
— И договор, — добавил я, — без гарантий выполнения обязательств я выступать не буду.
— Рюриковичи всегда держат свое слово, — бросил Кропоткин, но спорить не стал, — будет тебе договор.
— Тогда, не буду вам мешать делать вашу работу, Алексей Алексеевич, — поднялся я с кресла.
— Ах да, — хлопнул себя по лбу Кропоткин, — Анну Руслановну отпустят в течение получаса.
— Отпустят? — удивился я.
Уж за кого, а за Звереву я не переживал. Целей для моего «Ока» вокруг и так было слишком много, а тело изрядно потрепано.
— Ну да, из царскосельской тюрьмы, — ответил Кропоткин, — ее задержали сразу по приезду. Ожидалось что Сомовы выдвинут обвинения.
— Не надо, — ответил я, когда обнаружил «Оком» где именно и в каком состоянии находится Зверева, — подержите ее там. Ей полезно.
— До утра? — уточнил Кропоткин.
— Хотя бы до конца пресс-конференции, — улыбнулся я.
Как закончим с поступлением, так и буду решать, как нам дальше взаимодействовать с моей телохранительницей. Старые правила, очевидно, больше не сработают.
Успешно завершив переговоры, я пошел осмотреться.
— Тридцать минут! — крикнул мне вслед Кропоткин и за закрывшейся дверью я услышал, как он принялся названивать своим аналитикам.
Неплохой все-таки мужик этот Алексей Алексеевич. Попадись мне любой из трех других Рюриковичей в здании, переговоры выдались бы куда тяжелее.
Но иллюзий на легкую жизнь я не питал. Пусть мой собеседник и был лишь четвертым сыном далеко не самого влиятельного в клане рода Кропоткиных, он произошедшего сегодня так не оставит.
Хоть сейчас Алексей Алексеевич и выглядел радостно из-за того, что смог выпутаться из тяжелой ситуации и сохранить свою жизнь, но как только эйфория пройдет, Кропоткин захочет отомстить и я буду к этому готов.
Не смотря на все риски, я не мог себе позволить упустить предоставленный безбашенностью Зверевой шанс поступить в царский лицей уже сегодня. Как никак, тридцать первое августа на дворе, а ждать следующего года или отправляться в разведывательное училище не было совершенно никакого желания.
Ибо с каждой минутой Царский лицей начинал нравиться мне все больше.