Страница 98 из 99
Краб понял, что разговор перешёл в неконструктивное русло. Он сдвинулся в сторону, прижался к скале и затих, стараясь, видимо, слиться с местностью. Удивительная сообразительность.
На этот раз морфан воспринял мои угрозы всерьёз. Он слегка затрясся и тяжело вздохнул.
— Не надоу, — жалобно попросил страдалец.
— Где она⁇
— Моужет сперва поукушаем? — Дру-уг указал на запечённую ногу. — Оутдоухнём… Моя оубитель — твоя оубитель…
— Отвечай! — рыкнул я.
У меня не было ни малейшего желания ни отдыхать здесь, ни тем более лакомиться человечиной.
— Доубыча спряталась в Синем гроуте, — решившись наконец на откровенность, сообщил Дру-уг.
— Что за грот? — я сразу же задал следующий вопрос. Если «пассажир», как говорится, поплыл, то не стоит сбавлять темп.
— Благоудатное местоу… В проушлые времена предки гоувоурили там с Синим Поувелителем.
Всё понятно. Храм, святилище, капище — в общем, некое культовое сооружение.
— Там опасно?
— Ктоу знает? — морфан совершенно по-человечески пожал плечами. — Не оупасней чем везде…
— Тогда почему ты сам не можешь забрать добычу оттуда?
— Мне нельзя захоудить в Синий гроут, — голос Дру-уга задрожал от плохо скрываемого стыда.
— Почему?
— Я не доустоуин, — на бледных щеках появился жёлтый «румянец». — Мои ладоуни ни разу не чесали шерсть поувелителя — таким, как я, запрещён проуход к благоудати…
Теперь всё стало куда яснее. Дру-уг стеснялся своей «неполноценности» и поэтому не хотел говорить на столь неприятную тему. Вот что бывает, если жить прошлым и слепо следовать давно устаревшим традициям.
— Ты только поэтому не хочешь туда идти? — на всякий случай уточнил я.
— Этоугоу боулее чем доустатоучноу!
Я внимательно наблюдал за Дру-угом, чтобы понять, не пудрит ли он мне голову. Однако морфан говорил искренне, насколько об этом можно было судить по его нечеловеческой мимике.
Похоже, проблема действительно заключалась в религиозном запрете. Если так, то ничего страшного — я подобными предрассудками, разумеется, не страдал.
— Где этот Синий грот?
— Недалекоу, — Дру-уг указал рукой направление. — Поул тысячи твоих шагоув поу тоуму разлоуму.
Действительно недалеко. А раз так, то не стоит тратить время на болтовню.
Я шагнул в нужную сторону.
— Оуставь мне кусоучек истиной синевы, — неожиданно попросил Дру-уг.
— На тот случай, если со мной что-нибудь произойдёт? — усмехнулся я.
— Всякое бывает, челоувечек… Вдруг ты нелоувкоу споуткнёшься и умрёшь там?
Морфан не оставлял свои нелепые попытки завладеть осколком статуи.
— Не дождёшься, — ещё раз усмехнулся я и, развернувшись, пошёл к разлому.
Оставалось только удивляться этой то ли непосредственности, то ли недалёкой хитрости.
Оказавшись в темноте разлома, я перехватил трезубец поудобнее и двинулся вперёд. Осторожно, но в хорошем темпе. Бояться засады в этой каменной кишке не имело смысла — для неё здесь попросту не было подходящего места.
Путь не занял много времени. Через пару минут я добрался до цели.
Разлом привёл меня к пещере. Вездесущие серые «водоросли» здесь почему-то не росли, но мне хватило тех, которые я принёс с собой — они пока не утратили свой свет.
Никакой «благоудатью», никаким «синим светоум» тут даже не пахло. Прохладная темнота, гладкие стены, и разбросанные повсюду валуны. Короче говоря, ничего интересного или необычного — заурядный каменный мешок, ничем не отличавшийся от сотен и тысяч других.
Шаг в сторону. Трезубец выставлен перед собой. Спешить не стоит. За пределами дрожащего светового пятна клубилась тьма, в которой мог скрываться враг.
Я специально не стал заходить скрытно. Если женщина ещё жива, то она должна заметить моё появление. А заметив, выдать себя — осознанно или нет.
Правда, существовала вероятность, что меня заприметит кто-нибудь другой — тот, чьего внимания лучше было бы избежать. Однако без риска в нашем деле никак — его можно минимизировать, но не убрать полностью.
Вдох-выдох. Слух на максимум. Тишина.
Ни шороха, ни стона, ни тяжёлого дыхания. Ничего.
Я двинулся вдоль стены. Перекат с пятки на носок, колени немного согнуты — тело готово рывку.
Спина прикрыта, трезубец выставлен перед собой, вокруг правого предплечья обмотана чернёная цепь. Я готов к бою.
Абсолютное беззвучие нарушали только лёгкий звон кольчуги и почти неразличимый шелест моих шагов. Эта застывшая пустота не на шутку напрягала. Чутьё подсказывало — здесь что-то очень сильно не так.
— Есть кто живой? — негромко спросил я и сразу сместился в сторону на тот случай, если кто-нибудь решит атаковать на звук.
Ничего. Ответом стала гробовая тишина.
Света катастрофически не хватало. Такими темпами на осмотр пещеры уйдёт несколько часов.
Что, если использовать осколок статуи, который лежал за поясом? Вряд ли это поможет — он сиял ненамного ярче, чем обмотанные вокруг трезубца водоросли, а вот в схватке был совершенно бесполезен.
Нужно менять тактику. Я нырнул в ставшее привычным воспоминание. Среди камней задёргалась многострадальная тень моей давней цели, и во все стороны разошлась ледяная волна страха.
Неподалёку раздался приглушённый вскрик, а перед внутренним взором вспыхнул и сразу погас женский силуэт. Беглянка пряталась между двух больших валунов в тридцати метрах справа от меня.
Поддавшись накатившему ужасу, женщина выскочила из своего укрытия и весьма резво побежала в темноту. Я осторожно последовал за ней.
Как это ни странно, но обе ноги у беглянки почему-то были на месте. То ли здесь по какому-то невероятному стечению обстоятельству оказалась некая посторонняя дамочка, то ли «доубыча» Дру-уга совершенно неведомым образом сумела отрастить себе недостающую конечность.
Спустя пару секунд страх отпустил свою жертву. Она замерла на мгновение, затем метнулась в одну сторону, потом в другую, но, не обнаружив подходящего укрытия, остановилась на месте. Рассеянный свет очерчивал женскую фигуру, однако лица было не разглядеть — его закрывали длинные чёрные волосы.
Я не стал бежать к ней — так поступают только дилетанты. мало ли как поведёт себя человек, явно находившийся в стрессе? Спектр вариантов достаточно широк: от банальной истерики до попытки испортить здоровье незнакомца припрятанным оружием.