Страница 4 из 99
Кардис нервно сглотнул. Он не мог поведать мне больше ничего интересного и понимал, что разговор движется к закономерному финалу. А вместе с разговором к финалу движется и его жизнь.
Я посмотрел туда, где стоял Клоп. Мне пришлось серьёзно напрячься, чтобы разглядеть его в темноте. Пацанёнок внимательно наблюдал за округой, прижавшись к стене — совсем крохотный на фоне чёрного камня.
Можно было прямо сейчас выполнить обещание, данное трактирщику, и напоить юного равка человеческой кровью. Передо мной как раз сидел достойный кандидат на роль главного блюда…
Нет. Ещё рано.
Трактирщик говорил, что Клопу нужна не просто кровь — он должен выпить из жертвы жизнь. Всю, до последней капли.
Не думаю, что мальчишке стоит хладнокровно убивать связанного человека. Такой поступок мог разрушить его личность, превратив маленького человечка в кровожадное чудовище. А чудовищ в этом мире и без того хватает.
Кроме этической стороны вопроса, меня останавливал и чистый прагматизм.
По словам Висельника, после «инициации» тело Клопа начнёт меняться, но как именно — никто не знал. Я не собирался взваливать на себя такую обузу сейчас, когда нужно действовать быстро и решительно. Лучше оставить это на потом, когда обстановка станет попроще.
— Вставай, — я освободил ноги Кардиса и помог ему подняться. — Посидишь пока в карете.
— Правда? — неуверенно спросил мужчина.
— Правда, — я подтолкнул его в нужную сторону.
Кучер побрёл вперёд, покачиваясь на каждом шагу. Он не верил, что ему удастся избежать смерти… Не верил и правильно делал — я не мог оставить его в живых.
Дверца тихонько скрипнула, грузный неповоротливый мужчина поднялся на подножку и попробовал влезть внутрь кареты. Он двигался с большим трудом — сказывалось сотрясение мозга и связанные руки.
Я встал рядом на ступеньку и резко вбил кинжал в небольшую впадину у основания черепа — там, где он соединялся с шеей.
Удар профессионала. Не люблю его за сложность и высокий риск, однако сейчас позиция позволяла подарить Кардису быстрый и лёгкий конец. Я не стал упускать такую возможность.
Безжизненное тело завалилось на мягкое сидение. Смерть наступила мгновенно. Мужчина не почувствовал ни боли, ни страха.
Я не хотел убивать Кардиса, однако меня учили, что нельзя оставлять противников за спиной. И эти уроки мне пришлось выучить наизусть.
Прикрыв дверь, я посмотрел на Клопа. Он почувствовал взгляд, развернулся и шагнул ко мне.
Всего одно движение — невероятно тягучее, но вместе с тем молниеносно быстрое. Долю секунды назад пацанёнок подпирал стенку у входа в переулок, а теперь стоял в метре от меня. Такая стремительность не на шутку напрягала.
— Чего дальше? — спросил Клоп, глядя на меня блестящими глазами.
— Дальше пойдём в бордель, — я на всякий случай обхватил ладонью рукоять чёрного кинжала. — Но сперва ты отдашь мне то, что взял…
Клоп сделал вид, что не понимает, о чём идёт речь. Он скривил губёшки и поджал острые плечики. Невинный воробушек, аж слёзы на глазах наворачиваются.
— Вон там, — я указал на место, где во время допроса сидел кучер, — совсем недавно лежала меховая шапочка, но теперь её нет.
— А мне почём знать, куда она подевалась?
— Не зли меня.
Клоп тяжело вздохнул и вытащил смятую шапку из-за пазухи. Я покачал головой и забросил окровавленный меховой комок в карету.
— Чего хорошей вещи пропадать? — Клоп следил за моими действиями голодными глазами.
Я не ответил, взял пацанёнка за шкирку и потянул его в сторону борделя. Нахождение рядом со свежей кровью сказывалось на рассудке малолетнего упыря не лучшим образом.
Мы не стали заходить с главного входа — пусть лишних глаз рядом не было, но лучше не рисковать без нужды.
Обогнув здание, мы перемахнули через невысокую, по пояс, оградку и влезли в приоткрытое окно на первом этаже.
В небольшой комнатке горело несколько свечей. На бархатном диванчике о чём-то мило беседовала парочка облачённых в полупрозрачные пеньюары девчат.
— Добрый вечер, дамы, — я слегка поклонился. — Шуметь не стоит.
Впрочем, предупреждение оказалось излишним — дамы и не думали кричать. Похоже, гости, входящие через окно, были здесь обычным делом.
Девчата без стеснения изучали меня заинтересованными взглядами, а Клоп при виде почти неприкрытого женского тела покраснел как рак. Готов поспорить, его даже жажда крови перестала беспокоить.
— Где Жаннет? — спросил я.
— На втором этаже, — с придыханием сообщила одна из девушек. — А ты — Феликс?
Я улыбнулся, оставив вопрос без ответа, и открыл дверь. Пора уходить, пока Клоп не грохнулся в обморок — судя по внешнему виду, пацан был на волоске от потери сознания.
Мы осторожно поднялись на второй этаж, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Это оказалось несложно — в борделе кипела работа и всем было не до нас. Отовсюду слышался хохот и звон бокалов, а пошлые песенки перемежались громкими стонами.
Между кабинетов и залов сновали обнажённые красотки, которые перекидывались между собой деловитыми фразами.
Клоп смотрел на это царство разврата, приоткрыв рот. На бледном лице, украшенном редкими красными пятнами, застыло выражение стыдливого любопытства. Готов поспорить, он уже прикидывал, как будет рассказывать обо всём Варежке.
Мимо нас, прошелестев «кимоно», промчалась Лизет. Она тащила охапку шёлковых простыней и выглядела как загнанная лошадь.
— Где Жаннет? — негромко спросил я, прихватив девушку под руку.
Лизет ничего не ответила и только растерянно покрутила головой из стороны в сторону. Впрочем, ответ уже не требовался.
За тяжёлой портьерой мелькнуло бледное лицо Жаннет. Хозяйка борделя бросилась ко мне и испуганно прошептала:
— Всё пропало, Феликс! Он привёл с собой Чистого!!!
В глазах женщины плескался первобытный ужас.