Страница 56 из 76
Все это было ради того, чтобы пронести до самой фейской верхушки свое доказательство и выжить при этом самой. Лишь здесь ей помогут лучше, чем может она сама. Распалась слабенькая иллюзия вокруг так и не излеченной руки, обнажив неприглядную картину. Обычно мана вокруг сама помогает своим самым любимым детям. Но не когда рана нанесена с помощью божественного вмешательства.
— Проверяйте на остаточную энергию, я подожду! — Заявила она гордо, почувствовав вкус приближающейся победы. Она долго терпела, чтобы охладить головы верхушки настолько, что их служки чуть ли не на цыпочках подбегали к ней, водя руками и произнося зубодробительные исследовательские заклинания.
Боги недооценивают то, как именно можно воспользоваться даже ранами, что они изволили оставить. Поэтому их болванчики, в том числе и светлые феи, падут перед их отрекшейся от неповоротливых покровителей армии!
— Б-божественная энергия! — Чуть заикаясь произнес давным-давно завербованный темными исследователь энергий. Пусть он и был мужчиной, который даже специально состарил себя визуально чтобы казаться мудрее, он все равно был почетным пугалом для всех, кто говорит что на верхушку могут пробиться лишь девушки, а остальным светит лишь армия.
— А он не врет? Он же светлый! Давайте мы проверим нашими специалистами? — Отмерев от этого заявления начали вмешиваться те, кого наиболее покоробило поведение Ранхгиссы. Даже если она говорит правду, она должна быть наказана хотя бы за неуважение!
— Не стоит. Мы с Виттарио давние друзья, он бы не стал о таком врать — осадила всех Морран-Атта XIII. Ее улыбка превратилась в оскал хищницы, что увидела перед собой новую добычу после приевшейся старой. — Божественную энергию не подделать, так что я приказываю доверять словам этой феи! Если она все же соврет, я лично буду вкушать ее смерть!
Лица всех присутствующих стали белее и от ее слов, и от тона, каким она их произнесла.. Ведь по поверьям, для перерождения императрицы необходим сосуд. Та не стремилась ни подтверждать, ни опровергать это, считая, что о хорошем правителе должны слагать легенды еще при жизни.
Получив разрешение, Ранхгисса с теперь уже излеченной лучшими врачевателями темных рукой, начала в подробностях рассказывать о Константине, его характере и о том, что услышала на суде.
Говоря про него, фея против воли улыбнулась. Ведь сейчас по сути их ситуации с парнем сейчас были похожи как две капли воды. Единственное отличие — ее было, кому слушать. А потому она с наслаждением отдавалась рассказу.
Императрицу интересовали все божественные имена, которые только были названы тогда. И не жалующаяся на память фея с удовольствием их называла. После каждого нового Морран-Атта будто бы задумывалась на короткий период времени а потом кивала сама себе.
— Мне кажется, что такой сильный мальчик, который так бесит богов должен быть на нашей стороне. Вам так не кажется, мои соратницы? — Обратилась императрица ко всем, но при этом одновременно и ни к кому. Ведь она даже не дала им шанса согласиться — Раз он так выводит богов из себя, то пора мне вновь обзавестись наиболее близкой ко мне феей…
Тут даже Ранхгиссе стало не по себе. Про императрицу ходило много слухов, но сильнее всего жил тот, что если ее любовник или любовница не удовлетворит ее в постели, то она лично их пожирает подобно черной вдове. Та лишь извинилась заранее перед парнем, надеясь, что он найдет в себе силы понять ее мотивы.
— Разошлите во все наши посты, всем нашим воинам! Мы ищем богопротивного человека! В будущей борьбе враг нашего врага становится нашим другом! Так что хватать живьем!
Огромный улей темных фей был разворошен за считанные секунды а Ранхгиссе из-за близкого знакомства с Константином пожаловали должность координатора поисков. Фея резко выпорхнула из ямы на временную вершину и лишь от ее действий теперь зависит, не обрушится ли она под ее весом.
Прежде чем уйти из недружелюбного замка в свое новое обиталище, он же информационный штаб, где теперь ей выделят свою комнату и помощников в поисках, Ранхгисса была бесцеремонно зажата в углу.
Это была императрица. Ее немаленькая грудь, превосходящий рост и громада крыльев создавали ощущение глыбы, неостановимой природной силы. От которой не сбежать, которую можно лишь попробовать пережить. Рука ее уперлась в стену на уровне головы феи, от чего она сжалась еще сильнее, чем хотела.
А потом Ранхгиссу лизнули. Будто пробовали добычу перед тем, как сожрать ее полностью.
— Мой любимый вкус… Вкус недоговаривания… Ты точно что-то утаила от меня, маленькая фея. Проживи еще столько же, чтобы иметь хотя бы призрачный шанс скрыть от меня что-то.
Императрица, говорящая сладкие речи, в которых виделось то ли одобрение, то ли тщательно скрытая злоба, говорила правду. Ранхгисса ничего не сказала ни про свою связь со светлой, ни про то, что она должна привести Костю в ловушку. Она прекрасно понимала, что играется с огнем, но на такие жертвы ее гордость не могла пойти.
Да, она чуть изменила показания. Что боги просто не восприняли ее всерьез а потому не убили свидетельницу. Иначе ее репутация никогда не поднимется выше слухов о том, что она предпочла спасти себя и светлую, чем гордо умереть, убив тем самым и своего врага.
— Я не понимаю о чем вы говорите. — Сказала она почти спокойным голосом. Но все же против воли отвела взгляд. Она не могла вынести смотреть дальше в эти глаза Морран-Атты, они были будто черными дырами, поглощающими волю и душу.
— Ты все понимаешь — Не поверила императрица маленькой фее ни на единую секунду — Делай, впрочем, что хочешь, но парень должен быть у моих ног. Я должна изучить его, познать, может даже попытаться скопировать эту печать. Ведь даже если она несет функцию клейма, это все равно божественность. Времени тебе — неделя. Могла бы дать больше, но мне больше всего нравится играть на нервах тех, кто мне врет.
Ранхгисса никогда не чувствовала себя настолько жалкой. Ее буквально пожалели, посчитав, что она все равно ничем не сможет навредить. Так что в штаб фей она влетала в состоянии огромнейшей злобы. Каких бы помощниц ей не придали — она обязательно на них сорвется стоит им только попробовать что-то сделать не так!
Сам штаб представлял из себя место, полное суеты. Неудивительно, ведь надвигается событие, которого их род ждал слишком долго. А потому все перепроверяется даже не по пять а по десять раз. Все посты, все доклады, абсолютно. Перегруженная аналитическая машина скрипела, шипела, но работала.