Страница 76 из 76
По нему было видно, что у него в голове будто сложился пазл. А потому, как только из его живота исчезло жало, которое парень просто не смог поддерживать, он встал во весь рост и развернул благородные крылья, на концах которых появилась золотая окантовка.
— А теперь иди и с этой силой защищай свой дом! — сухо сказал парень, который хотел сейчас больше всего оказаться не на поле боя а в огромном озере. Он боялся правда, что тут же бы его впитал, потому что казалось, что из него выжали все, что только можно.
Появление на поле боя нового действующего лица заметили все. От магических дуэлянтов в виде Салла-Бренны и Ранхгиссы, до прыгнувшего в очередной атаке жука, который словно завис в воздухе, дабы тоже развернуться к перетянувшему все внимание на себя фею.
— Чудь не ушла, не польстилась на подачки своих родственников! Потому что она знала, что все в мире оплачивается! Тысячелетия страданий вернутся миллионами лет процветания! Чудь будет возрождена и я первый луч надежды!
И он буквально заставил лес ожить. Не умерший пока от холодов папоротник стрелял спорами, что увеличивались в размере до небольшой пули, мох набрасывался на лапы жуков, начиная расти прямо на них, вытягивая из них энергию на свой рост, маленькие елочки выкапывались из под земли и шли крушить вся своими напичканными иголками руками. Все погрузилось в хаос.
Ведь Доррикаляннен не делал особых различий между гостями. Нужно было выгнать из его дома вообще всех. И битва из двусторонней резко стала трехсторонней. Хотя, скорее можно сказать, что воюющие изначально стороны частично объединились, чтобы выбить лишнего из их разборок.
Летело пламя, ледяные колья, деревья трещали от направленного на них телекинеза, иллюзии преображали поле боя, не давая сориентироваться вообще никому. Все погрузилось в абсолютно неуправляемый хаос.
И лишь оставшийся в стороне от всего фей по имени Лей-Ювин смотрел на небесное светило. Оставались лишь считанные миллиметры видимого света. Он глядел с почти религиозным экстазом в глазах и даже упал на колени посреди всего этого. В его глазах стояли слезы, ведь сейчас, уже вот-вот все почувствуют как мир изменится!
И пошла волна. Волна сырой маны, маны, что феи копили тысячелетиями. Ведь какой смысл замедлять время по сравнению с Землей? Чтобы выиграть его ради этого взрыва.
Планета насильно преображалась. После трех волн магии, что казалось хотели выдрать деревья с корнем пришли землетрясения. Все что не было достаточно крепко вбито в земную твердь, рушилось от того, как шар насильно делают плоскостью. Это происходило везде, не было никого, кто не почувствовал бы это событие вообще ни капельки. Сорвавшаяся с привязи природа, которая и до этого странно буянила, теперь прокатывалась очищающим ластиком по всей своей поверхности, будто пытаясь переписать все с нуля.
Битва заглохла. Ведь невозможно воевать тогда, когда под ногами нет твердой земли, а магические ветра хотят вжать тебя в ближайший объект и счистить кожу. Да, мир фей еще не прибился к планете. Но он прорвался в реальность. И она навсегда была изменена…
Костя проснулся на относительно мягкой постели. С битвы прошел день и здесь были все, от двух девушек, вновь бывших в материальной иллюзии, до Ранхгиссы и главы чуди. дажэе была какая-то новая темная фея с небольшими больше декоративными рожками на лбу. Все смотрели на парня, смогшего разлепить глаза. И первое что он спросил слабеньким голоском, ощущая себя абсолютно беззащитным, было:
— Какого черта вы все вместе?
Толпа чуть помялась, вытолкнув из себя Лиссу, которая, по всеобщему разумению, лучше справляется с сообщением плохих новостей.
— Ну, мы объединились… Но ничего страшного, мы все успели сдружиться пока ты был в отключке, здесь все классные, ну кроме этих шлюх! — показала та в сторону Ранхгиссы и новенькой. — В общем, как бы тебе сказать… А хотя плевать, я покажу!
И она, взяв его на руки в позе невесты, вынесла его из дупла дерева на свежий воздух. И дух парня перехватило. Деревья стали толще, почти непроходимой стеной. Наверху не было видно ни единого даже просвета неба. А в сверкающий барьер с центром в виде поднебесной сосны бились животные, которых парень никогда не видел. И судя по их причудливой форме, и не должен был.
Лисса же произнесла слова, которые окончательно вогнали гвоздь в крышку гроба.
— Мы тут совершенно капельку застряли…