Ёлка на "отлично"

- Нет, не сделал, - успокоила меня Астахова, а я, ощущая легкость и эйфорию, вновь прижал ее к своему телу и поцеловал в макушку.

- Ты здесь работала? – уточнил я, когда Катя расслабилась в моих руках и сама начала поглаживать меня по запястьям.

- Да, здесь я работала, - с грустью констатировала она. Ее подбородок снова затрясся, но она довольно быстро взяла себя в руки.

- Поехали домой, Катюш, - предложил я, намереваясь отвезти Астахову в свою берлогу.

- Если вам не будет сложно, - Катя совершенно неожиданно разогнулась, быстро перелезая на свободное пассажирское сиденье, отворачивая от меня свое лицо и стараясь руками убрать последствия недавней истерии. Хоть убирай, хоть не убирай – все равно большая часть туши осталась на моей рубашке, но вслух я, естественно, сказал совершенно другое:

- В бардачке есть влажные салфетки.

Ну, конечно… Едва Катя открыла бардачок, ей в руку попалась упаковка презервативов, о которой даже я не помнил, а она нащупала ее сразу. Смутившись, Катя убрала пачку обратно, вновь запуская руку в бардачок. Я с некоторым подозрением ждал, что следующее ей попадется, но это оказалась лишь пачка салфеток.

- Так куда тебя отвезти? – уточнил я, выруливая на дорогу. – Полиция, больница, травмпункт?

- Домой, - Катя смотрела на меня своими голубыми глаза, что я не смог ей перечить, как бы не хотелось закинуть ее на плечо и увезти в свою пещеру, я, лишь уточнив адрес, повез свою студентку к ней домой.

- Ты живешь одна? – поинтересовался я после недолгих препирательств и заслуженного приглашения на чай.

- Да, - Катя скрылась в ванной, а через пару минут вышла в футболке с забавным принтом и шортах досередины бедра, умытая и вновь расчёсанная. – Как только пошла работать, то сразу съехала от родителей. А теперь… - она с грустью осмотрела маленькую квартирку, тяжко вздыхая. – Чаю? – предложила она. Сейчас бы я согласился на что-нибудь покрепче, но сегодня мне нужна трезвая голова, поэтому я лишь кивнул.

Катя суетилась на кухне. Поставила чайник, достала сыр, колбасу, варенье, печенье, выставляя это все на и без того маленький стол, а я не мог отказать себе в удовольствии наблюдать за ее действиями.

- Илья Юрьевич, - Катя села напротив меня, смешно теребя полотенце. – Я хочу сказать вам "спасибо".

- Не за что, Катюш. Не за что. Только давай договоримся, когда мы не в универе, то я буду просто Ильей для тебя.

- Простите, Илья Юрьевич, но я не думаю, что это будет правильно, - потупив глазки, отрезала Катя. Что ж, наверное, она права…

Дальше мы не разговаривали. Катя все больше смотрела в пол, а я был увлечен рассматриванием пейзажа за окном. Когда закончилась моя чашка чая, мне осталось лишь только поблагодарить хозяйку и уйти. Сегодня у меня еще планы…

***

Соломонов ушел, но почему-то осталось чувство, что я обидела хорошего человека.

В ванной я лежала больше часа, стараясь смыть с себя липкие прикосновения Семенова, все чаще вспоминая теплые объятия Ильи… Юрьевича. Даже мысленно я одергивала себя, заставляя обращаться к историку по имени-отчеству.

Сон был противным и  липким. Вновь снился главный юрист «Корса- плюс», лапающий меня своими ручищами, запах перегара. И директор, смотревший на все это с сальной улыбкой. Но тут появлялся он – мой спаситель – отвоевывающий меня у супостата, и на этом моменте я просыпалась, отгоняя ненужные видения. Вновь засыпала, вновь ручищи, запах и директор, снова Илья Юрьевич, спасающий меня, и вновь я просыпалась, заставляя себя перестать думать об историке. И так по кругу до тех пор, пока я не отпустила и не позволила сну унести меня в самые потаённые мысли и фантазии своего воспаленного мозга.

Утром проснулась, полная решимости уволиться. Да, мне нужны были деньги, но возвращаться туда, чтобы шарахаться от каждого шороха и взгляда – нет! Я не хочу возвращаться туда.

Решимости моей хватило лишь до завтрака. После небольшого перекуса я подгоняла себя как могла, приводя все новые и новые аргументы, почему стоит прямо сейчас поехать в «Корса-плюс» и уволиться без отработки. Ничего, Новый год на носу. Смогу себе найти новую работу.

До последнего я оттягивала момент похода. Искала паспорт по всей квартире, хотя прекрасно знала, что он лежит в моей сумочке. Три раза перерисовывала стрелки на глазах, стараясь сделать их идеально ровными. И три раза смывала, а потом вновь накладывала макияж, скрывавший "синяки" под глазами, пока не психанула и чуть не ушла с одним накрашенным глазом.

Через парк я шла решительно, чеканя шаг по расчищенным тропинкам, но все равно при входе в бизнес-центр несколько замешкалась.

«Ну давай же», - уговаривала я себя, стоя, как истукан, перед прозрачной дверью, пока из нее не вышел молодой человек, придержавший для меня дверь.

Поблагодарив, я шагнула внутрь, вновь теряя весь запал. По лестнице поднималась, как на эшафот, но я шла, а это уже что-то да значит.

- О, Катя, хорошо, что ты зашла, - первой, кого я встретила, как ни странно, оказалась наша кадровичка. – Думала, что после праздников тебя искать придется. Павел Олегович подписал твое заявление. Можешь не отрабатывать две недели. Пошли, я отдам тебе трудовую, а ты сдашь мне свой пропуск и распишешься в личном деле.

Я удивленно посмотрела на Оксану Михайловну, но все равно пошла следом за ней. Заявление. Пропуск. Две недели… О чем она говорит?

- На, подписывай, - пока мы дошли до ее кабинета, я находилась в своеобразной прострации, не особо понимая, что происходит. Да и сейчас, сидя за круглым столом, все чаще задавалась вопросом «Какого…?».

- Вовремя ты, конечно, уходишь, - сетовала кадровичка, подсовывая то один, то второй журнал, в которых я должна была расписаться. – Тут вон сегодня с самого утра налоговая, не переставая, лазит. Говорят, что уже на крупный срок нарыли. Все праздники здесь будет шерстить ОБЭП, а потом еще придут прокурорские проверки, – делилась Оксана, а я кивала, как китайский болванчик.

- Вещи собрать можно? – уточнила я, когда с бумажками было закончено.

- Не ходи туда. Они там твой стол оккупировали. Я все, что могла, все унесла, – кадровичка вытащила огромный пакет. Сунув туда нос, я поняла, что, в принципе, все вещи, которые у меня были, здесь в пакете, и мне не нужно встречаться ни с директором, ни с юристом.

Поблагодарив, я  поспешила покинуть это гостеприимное место, направляясь в универ, где сегодня последний раз будет даваться представление «Новый год» в адаптированной для взрослых версии.

Народ сновал туда-сюда. У всех было приподнятое настроение, ощущение приближающегося праздника витало в воздухе. Еще бы, до Нового года осталось меньше двенадцати часов.

- О, Снегурочка, переодевайся, – Алена в длинном вечернем платье подплыла ко мне, распространяя запах дорогих духов. – Ты же выучила новый сценарий? – уточнила она.

Неуверенно кивнув, так и хотелось сказать: «Ну так, читала…», но решила не обострять и без того свое шаткое положение.

- Ладно, Астахова, топай на сцену, а там уже разберетесь.

Я мельком увидела, как за кулисы прибежал Илья Юрьевич, но на то, чтобы поблагодарить его еще раз за вчерашнее не было времени.

Веселые стишки и конкурсы подняли настроение даже мне. Зал ликовал. В конкурсах и играх принимали участие как студенты, так и преподавательский состав.

Важно и чинно после нашего выступления на сцену поднялся ректор университета, дабы произнести напутственную речь.

- Дорогие друзья, - начал он. - Конечно, у меня не получится столь же оригинально и нетривиально поздравить наш коллектив, как это удалось сделать нашим коллегам, нашим студентам, нашим преподавателям, но я бы тоже хотел сказать пару слов. Этот год, как и остальные, был безумно выматывающим, но нам не привыкать, - по залу покатились смешки. – Я благодарен вам всем: и студентам, и преподавателям, и управляющему персоналу, – мы все часть одной большой команды, за то, что вы так сильно любите то, чем занимаетесь. Хочу от всей души поздравить вас с наступающим Новым годом, пожелать крепкого здоровья, счастья, адекватного руководства. Учителям – вменяемых студентов, студентам – нормальных учителей, управляющему персоналу, чтобы оба этих контингента вас не доставали. С Новым годом! – воскликнул ректор, а остальные его поддержали улюлюканьем. – А теперь приглашаю всех в спортзал, где мы накрыли импровизированные столы.