Страница 6 из 20
Верный пёс бросил на своего хозяина ещё один недоуменный взгляд, но спрашивать снова ничего не стал. Он был приучен четко выполнять то, что ему говорят и беспрекословно верить княжичу Шеллаэрде. И если тот по какой-то причине решил не подзывать прислугу мысленно, как он это делал всегда, значит на то была причина.
Ренвиэль заметил коротко блеснувшие алые искры в глазах маркиза и с трудом сдержал смешок. Похоже, слуга догадался о том, что хозяин решил поиграть.
За несколько десятков секунд до этого из зала как раз вышел Темный князь, отец. Поэтому повлиять на то, что творил Ренвиэль в его отсутствие, он уже не мог.
Демиэль отошёл на несколько шагов в сторону и взял бокалы с вином у симпатичной официантки со стеклянными глазами. Похоже, этой ночью кто-то уже поиграл с бедняжкой.
Ренвиэль отвёл от нее безразличный взгляд и, склонившись к уху своей гостьи, еле слышно выдохнул:
— Ты прекрасно держишься, милая. Скоро все закончится.
Лидия улыбнулась и бросила на него немного нервный, но благодарный взгляд. От нее фонило доверием и лёгким возбуждением, от которого у княжича Шеллаэрде совершенно срывало голову.
— Как хорошо, что ты сумела с честью выдержать это трудное испытание, — продолжал мягко Ренвиэль, и каждый раз когда его дыхание касалось кожи девушки, она вздрагивала. — Хотя, если бы у тебя не вышло, признаться, я был бы не разочарован.
К этому моменту кровь Лидии уже успела так сильно насытиться эмоциями, что вампир едва держал себя в руках.
Девушка приподняла бровь, удивлённо взглянув на него. Княжич пожал плечами.
— Мне просто нужна сила, моя красавица, — пояснил он чуть хрипло, накручивая на палец локон ее волос. — И я взял бы ее этой ночью… Хотя это и могло бы быть для тебя слишком жёстко, я не сомневаюсь, что тебе бы понравилось.
Лидия вспыхнула и прикусила губу.
— Ты очень самоуверен, Ренвиэль, — проговорила она тихо. — Давай придерживаться прежнего плана.
Однако несмотря на слова, княжич ощутил, как кровь всколыхнулась в ней и ударила в нижнюю часть тела, в основание живота.
Вампир шумно сглотнул, его жертва была почти готова.
Гости, что изредка проходили мимо них, чувствовали то же, что и он.
— Конечно, Лидия, я всегда держу свое слово. И надеюсь, что и ты держишь свое.
— Конечно, — кивнула девушка, не подозревая, куда он подводит ее этим простеньким разговором.
Ренвиэль едва ощутимо провел губами по уху Лидии, слыша, как мгновенно учащается биение ее сердца.
В этот миг время начало замедляться.
Демиэль приблизился к девушке и протянул ей бокал с вином. Лидия благодарно кивнула, обхватывая хрустальную ножку пальцами. А в следующий миг княжич склонился ещё ближе к ее уху и, вдруг прикусив мочку, шепнул:
— И все же это было бы горячо…
Лидия вздрогнула, словно молнией ударенная.
Она не смогла бы объяснить, как это произошло. Но в тот же миг бокал в ее пальцах со звонким треском лопнул.
И время остановилось.
Несколько десятков пар глаз одновременно повернулись в их сторону, зал наполнило низкое шипение, приглушённое, как треск разгорающегося пламени. В огромных темно-шоколадных глазах Лидии отразился бледный лик ощерившейся клыками толпы.
— Нет… — прошептала она еле слышно, пока помещение для торжества наполнялось тянущим голодом, что оседал на коже, проникал в ноздри и отравлял кровь.
— Как жаль, — выдохнул у нее над ухом Ренвиэль и сокрушенно покачал головой.
А в следующий миг тьма накрыла ошеломленную Лидию, уронила в свои объятия, чтобы перенести совсем в другое место.
Туда, где с Ренвиэлем Эстерийским на этот раз они были совершенно одни…
Лидия открыла глаза в небольшой комнате, наполненной полумраком. Перед ней горел камин с тихо потрескивающими поленьями, стояла высокая кровать с балдахином, на котором оказалось чисто чёрное белье, блестящее будто настоящий шелк.
А сама она… оказалась прикована цепями к стене, покрытой мягким малиново-бордовым материалом. Что-то, напоминающее бархат, набитый ватой или синтепоном.
Лидия не знала, но спине было мягко и тепло, однако сердце от этого сжималось не меньше. С каждым мгновением ей становилось все страшнее.
— Приятно видеть тебя вновь, моя красавица, — прозвучал в полумраке бархатный голос, от которого девушку бросило в дрожь.
Этому мужчине, кем бы ни был: сном или реальностью, удавалось доводить ее практически до нервного припадка всего парой слов. Что-то натягивалась внутри и начинало дребезжать, словно вот-вот лопнет.
Лидия огляделась по сторонам, чтобы найти свое наваждение, но никак не могла обнаружить светловолосого широкоплечего красавца, ставшего первой ступенькой к ее сумасшествию. Она уже не слишком отождествляла себя с адекватным здравомыслящим человеком, ведь ее странный, пьяняще-яркий сон никак не заканчивался. Более того, он все сильнее набирал обороты, и чем кончится эта колдовская фантасмагория, невозможно было предугадать.
Ренвиэля нигде не было. И все же она продолжала слышать низкий, грудной голос, пробирающий до костей и словно щекочущий ее изнутри:
— Как ты хороша… малышка…
Лидия набрала в лёгкие побольше воздуха и замерла. Страх скрутил грудную клетку, а странное предвкушение сконцентрировалось внизу живота шаровой молнией.
— Где ты?.. — выдохнула она.
И тут черный дым окутал ее мягкой змеёй, обвился вокруг шеи, скользнул по груди и обнял за талию… а затем обратился мужчиной, который, казалось, всего несколько несколько минут назад держал ее за руку в зале, полном хищников.
Мужчина, который сам был хищником…
— Я никуда и не уходил, все время был здесь, — проговорил он мягко, пронизывающе.
Лидия вздрогнула, качнувшись в наручниках, что приковывали ее к стене. Оказалось, что ее ноги свободны и ничем не зафиксированы, в отличии от рук, однако что делать с этой частичной свободой, она не знала.
— Почему я… почему я здесь? — спросила она хрипло, сглатывая ком в пересохшем горле. От страха у нее слегка помутилось сознание, сердце стучало так быстро, что было почти больно. Но вместе с тем через пару мгновений страх снова впрыснул в кровь дозу гормонов.
Лидия прекрасно понимала, как это работает, но ничего не могла поделать. Ее мозг выделял эндорфины, а надпочечники генерировали адреналин в бешенном количестве.
Она уже ощущала себя пьяной. Впрочем, менее страшно от всплеска в крови природных наркотиков не становилось. Напротив.