Сны

–Итак,– Андрей поднял дирижерскую палочку вверх,– открываем ,,Интермеццо”,– зазвучали перелистывания страниц.

–А разве мы не «Полноте, ребята!» будем играть?– спросил кто-то из оркестра.

–Нам сказали исполнить одно произведение, а «Полноте, ребята!» у нас получается как «цыганочка» какая-то, поэтому приготовились!– все опустились свои инструменты в готовое положение, пристально смотря на палочку.

Взмах. Джои стал отбивать ритм, но у него не получилось с первого раза, зато со следующего, когда Цуль играл свою партию с нужным темпом, барабанщик подстроился под общую игру. Там-там-там-там… Та-та-та… Довольно простой. Произведение было крайне интересным, а кульминация его заставляла дрожать от яркой игры всего оркестра. Новые член коллектива внимательно следил за действиями и знаками, готовый в нужный момент сыграть свою часть. И у него, пускай немного неточно, но довольно похвально выходило. Признаюсь, герой наш талантливый музыкант, но он сам об этом не знает.

Финальные три ноты, последняя из которых кончила «Интермеццо», прозвучали тихо, замечательно. Дирижер опустил руки и воскликнул:

–А теперь на сцену!

Сразу началась суета и шум: оркестр брал свои инструменты, стулья, пульты, нота и покидал кабинет, создавая неорганизованную толпу. Вот последний человек, словно песчинка в песочных часах, исчез в дверном проеме, а Джои только собрал все трещотки, коробочки, бубны в коробку и грустно вздохнул, ведь все это ударное доброе нужно было перенести только ему одному. Взяв малый барабан, наш музыкант уже приготовился к долгим и тяжелым походам туда-сюда с инструментами в руках, как вдруг в комнату вбежал Цуль.

–Андрей, Миша, возьмите тарелку и бочку, я заберу коробку!– вместе с беловолосым другом в комнату вбежали два стройных паренька и мигом унесли нужные инструменты. Цуль подхватил коробку и сказал:

–Пошли, я покажу тебе, где сцена.

И они пошли. Джои был невероятно счастлив, что ему не придется носить всю установку самому, и благодарил своего лучшего товарища за такую прекрасную и ценную услугу. Он старался успеть за шустрым балалаечником, сворачивая и следуя за ним по коридорам, один из которых упирался в открытую дверь, куда и повел главного героя Цуль. Небольшая лестница, сворачивавшая влево- и друзья оказались за кулисами огромной сцены, освещенной яркими прожекторами, на которой танцевали хореографы, громко топая ногами и активно бегая от шторы до шторы. Джои сразу был опьянен местом, где оказался. Когда ты смотришь выступление из зала, ты видишь обложку, но стоит заглянуть за кулисы, то все меняется кардинально: радостные лица на сцене меняются тревожными взглядами, уверенные движения- нервной тряской. Такие разные, но все же единые места. Уже готовился новый номер: хор девушек стоял и ждал выхода. Прекрасные девицы были одеты в одни и те же бархатные платья, которые в самом низу превращались в полупрозрачную дымку. Они нервничали, постоянно двигались, шепотом разговаривали и не могли остановить свой взгляд на чем-то конкретном. Они не сидели в креслах, стоящих вдоль стен за главной кулисой, а ждали выхода. Джои смотрел на них, и ему передавалась та тревога, какая бывает перед шагом на всеобщее обозрение и на растерзание оценке зрителей твоих талантов. Впереди столпились ребята из оркестра, разбирающие стулья. Герой с другом подошли и поставили инструменты рядом с уже прибывшими тарелкой и бочкой. Противный холод в руках усугублял резкое понижение уверенности ударника. Цуль, видя нервозность своего друга, положил ему руку на плечо и сказал:

–Все будет нормально. Это не расстрел, так что успокойся и посмотри выступление остальных за кулисами, а сам сосредоточься.

Джои так и сделал. Сев на лавочку, стоявшую еще вдоль стены, наш герой смотрел на концовку выступления танцоров и посматривал на волнение девушек. Его мысли были хаотичными и невнятными. Он думал то о том, то о другом, но не за что было сознанию зацепиться. Беспорядок в голове убрали аплодисменты и уход хореографов со сцены.

Наступила очередь певиц. Ровными колоннами с двух сторон, они выходили из-за кулис, похожие на пух, плывущий рядами по небольшому пруду где-то в глубине небольшой рощи, разрезанной речушкой, устилающей берег камнями и песком. Три ряда юных девиц выстроились по росту: от самых низких к высоким. И вдруг на сцену со стулом и гитарой в руках вышла та самая девушка, сидевшая в небольшом помещении и певшая приоткрытому окну, которую увидел Джои и, вновь узнав знакомую незнакомку, обомлел. Его глаза непривычно жадно запоминали очертания ее стана, а руки дрожали и предательски потели от еще большего переживания, совмещенного с нервами будущего выступления. Сердцебиение разрывало грудь и шею, а уши не слышали никакого шума, который творился за сценой ввиду обильного шепота будущих выступающих. Мурашки злобной щекоткой, словно волны, набирали силу в руках и уходили в ноги, мешая нашему герою усидеться на вмиг ставшей неудобной скамейке. От переживаний, мыслей и чувств барабанщика спас громкий звук стука ножки стула о пол. Девушка села и положила на свои колени гитару, настроив стойку с микрофоном.

–Хор «Девы» представят адаптация песню рок-группы Ra… Radio… Radiohead Cree… «Creep»,– по всему залу прокатился монотонных голос одного из членов жюри, который в сторону прибавил, забыв выключить микрофон.– Ну и названия…

Затишье. Девушка поправила что-то на гитаре, обернулась к хору, кивнув головой о готовности к началу выступления, затем вернулась в прежнее положение, зажала нужный аккорд и начала играть. Небольшой и тихое гитарное вступление- хор запел:

When you were here before

(Я утопаю)

Couldn’t look you in the eyes

(В этих глаза)

You’re just like an angel

(Ведь ты словно ангел)

Your skin makes me cry

(На небесах)

You float like a feather

(Ты просто порхаешь)

In a beautiful a world

(Где-то там надо мной)

And I wish I was special

(И все напрасно)

You’re so fuckin’ special

(Ты слишком прекрасна)

But I’m creep. I’m weirdo

(А я лишь пыль, если честно)

What the hell I’m doing here?

(Боже, что я здесь забыл?)

I don’t belong here

(Мне здесь не место)

I don’t care if it hurts

(Я хочу измениться)

I want to have control

(Стать сильной душой)

I want perfect body

(И красивое тело)

I want a perfect soul

(Чтоб быть рядом с тобой)

I want you to notice

(Что бы ты замечала)

When I’m not around

(Что меня рядом нет)

You’re so fuckin’ special

(И все напрасно)

I wish I was special

(Ты слишком прекрасна)

But I’m creep. I’m weirdo

(А я лишь пыль, если честно)

What the hell I’m doing here?

(Боже, что я здесь забыл?)

I don’t belong here

(Мне здесь не место)

Все эти строки хор пел так спокойно, волшебно и нежно, что невольно окутываешься в это пение, укрываясь мягкими и высокими нотами, которые идеально и слаженно брали все певицы. Казалось, большего ждать не придется, но хор удивил еще больше:

She’s ru

(И вновь она поет)

She’s ru

(И исчезает)

Run, run, run, run

(Прочь, прочь, прочь, прочь)

Такие высокие и протяжные ноты были исполнены громко и ярко, а потом затишье. Петь начала девушка с гитарой, легонько и не менее красиво. Джои не спускал с нее взгляда и еще больше восхитился поразительной незнакомой.

Whatever makes you happy

(Но это неважно)

Whatever you want

(Что манит тебя)

You’re so fuckin’ special

(Ты слишком прекрасна)

I wish I was special

(И все напрасно)

But I’m creep. I’m weirdo

(А я лишь пыль, если честно)