Страница 79 из 86
Глава 20 Из улья
Едва только наступил полдень следующего дня, как мистер Мирт вызвал к себе в кабинет Ортанса и Юй Цзияня. Никто из них не покидал особняк со вчерашнего вечера — полиция отпустила домой только мисс Эконит, вняв доводам рассудка. И то случилось это лишь после того, как мистер Леннорман явился на порог особняка мистера Мирта и, сохраняя доброжелательную улыбку, убедил инспектора Тонкса, что мисс Амелии пора вернуться домой, поскольку ее почтенная матушка, уже начитавшаяся ужасов из лунденбурхских газет, волнуется, пьет сердечные капли и вот-вот сляжет с приступом нервной горячки. Так что мисс Амелия получила возможность наконец-то исчезнуть из-под прицелов парокорреспондентов и пристального внимания полиции, а вот остальной команде мистера Мирта такой возможности никто не предоставил.
Инспектор Тонкс не выглядел довольным, но настаивать на допросе юной девушки не рискнул.
Мистер Мирт любезно предоставил инспектору Тонксу свою гостиную. Так как Поуп был очень занят, притворяясь исключительно декоративной каменной горгульей, он самолично заварил чай и подал его в гостиную, а потом предупредил, что будет в своем кабинете.
Полиция, хорошенько взгретая перед этим мистером Уолшем, взялась за дело основательно. Ортанса она допрашивала насчет всего, что связано с механической оснасткой паровой машины. За годы честной службы Джон Ортанс заработал репутацию честного человека, и сейчас настал тот момент, когда репутация эта наконец-то начала работать как надо, выводя его из-под подозрений. Впрочем, идею злого умысла инспектор Тонкс, как человек рассудительный и неглупый, оставил довольно быстро. Его интересовали больше технические моменты: мог ли кто-то иметь доступ к паровой машине, можно ли было испортить ее заранее и что стало причиной возгорания паровоза, котел которого в конечном итоге взорвался. Ортанс постарался как можно подробнее объяснить, что пожар вызвала лампа, масло из которой попало в печь.
— Вам следует задуматься о безопасности пассажиров на будущее, — сухо сказал инспектор Тонкс, делая пометки в блокноте с кожаной обложкой. — Мы живем в эпоху паровых технологий, но почему-то все еще пользуемся устаревшими масляными лампами.
— Я уже думал об этом, сэр, — ответил Ортанс, почесав затылок. — Есть у меня пара идей, как сделать портативные фонари. Но об этом я буду думать точно не сейчас. Надо прийти в себя. Не каждый день, знаете ли, доводится спасать членов Парламента…
— Это точно, — инспектор Тонкс позволил себе тонкую улыбку, и его сухое лицо сразу стало гораздо симпатичнее. — Позовите мистера Юя.
Цзияня инспектор Тонкс продержал чуть ли не в два раза дольше — мистер Уолш не упустил из виду ханьскую угрозу, и инспектор Тонкс пустил в ход все свое чутье, чтобы определить, был ли Юй Цзиянь изначально замешан в этом плане.
Цзиянь держался стойко, ни словом не выдав о своей ранней встрече с Джеймсом Блюбеллом — Право на смерть все еще довлело над ним, и — после всего произошедшего — Цзиянь сомневался, что его будут снимать. Мало ли что еще взбредет кому-нибудь в голову…
— Стало быть, вы утверждаете, что это было ваша первая встреча? Опрошенные мной свидетели утверждают, что вы разговаривали как старые знакомые…
— Мы и есть старые знакомые, — кивнул Цзиянь.
Ему пришлось раскрыть тайну своего прошлого. Оказаться причастным к ханьской разведке в день, когда поспособствовал тому, чтобы война так и не началась… Цзияню оставалось надеяться, что одно аннулирует другое.
Инспектор Тонкс хмурился, глядя на него.
— Мистер Юй, вы же понимаете, в каком сложном положении оказались?
Цзиянь грустно улыбнулся.
— Посмотрите на меня, инспектор. Я калека, давно списанный со счетов. Я и оказался втянут в эту авантюру с паровой машиной только стараниями моего дорогого друга Ортанса. Мне нужны были деньги, потому что ханьцу и без того непросто в Лунденбурхе…
— Да, это так… — инспектор Тонкс вздохнул и закрыл блокнот. — Мистер Юй, вы достаточно рисковали, направляясь в Улей, и смогли добыть информацию, которая спасла всех нас. Вы заслуживаете звание героя, тем более что были ранены… Прошу меня простить. Я допрашиваю вас по долгу службы, а не из личной антипатии.
Цзиянь не смог сдержать легкой улыбки.
— Благодарю за теплые слова, мистер Тонкс. Я могу идти?
— Конечно. Только прошу, не покидайте особняк до окончания допроса.
Когда Цзиянь наконец покинул гостиную, он чувствовал себя совершенно выжатым. Вздохнув, он отправился в свою комнату и с удивлением увидел ожидающего там Ортанса.
— Когда все закончится, — сказал Ортанс, — мы отправимся в Улей. Разберемся с этим — и будем свободными от всего.
— И от мистера Мирта? — усмехнулся Цзиянь, прислонившись к дверному косяку.
— О, сомневаюсь, что от этого человека можно по-настоящему освободиться, — по-доброму рассмеялся Ортанс. — Уверен, он скоро придумает что-то еще. Что-то по-настоящему увлекательное!
Мистера Мирта инспектор Тонкс допрашивал последним.
— Простите, мистер Мирт, это всего лишь формальность, — пояснил инспектор Тонкс, снова раскрывая свой кожаный блокнот, уже порядочно испещренный пометками. — Я уже получил от мистера Чэйсона Уолша все необходимые сведения. Признаться, ваше… в определенной степени родство с королевской семьей стало для меня неожиданностью. Как я понимаю, вы хотели бы, чтобы этот факт вашей биографии никак не всплывал и дальше? Как и…
— Шила в мешке не утаить. Но я бы предпочел уйти в тень, — устало кивнул мистер Мирт.
Он был бледен, под глазами залегли тени, придававшие ему болезненный вид. Он не успел сменить одежду и так и оставался в перепачканных землей рубашке и жилете. Только волосы свернул в узел на затылке и заткнул первым попавшимся карандашом.
— Я понимаю, и все же…
— Инспектор… Поймите, достаточно и того, что членам Парламента стало известно все обо мне. Я не хочу, чтобы в газетах трепали мое имя рядом с именем Блюбелла. По правде сказать, я и имя Джеймса не хотел бы там видеть, но остановить сорочий гомон газетчиков мне не по силам. Никогда не пытался, и, боюсь, попытки были бы неудачными.
— Могу я спросить вас о принце Джеймсе Блюбелле?
— Спрашивайте. Конечно. Вы же здесь именно для этого — чтобы задавать вопросы…
— Я не задержу вас надолго. Просто… — Инспектор Тонкс закрыл блокнот и спросил, понизив голос: — Вы были близки?
Мистер Мирт горько усмехнулся.