Страница 120 из 161
— Неужели он думал, мы не догадаемся? Разбрасывая столь явные улики, он полагал, что мы будем слепы до самого конца?
— О, нет. Я практически не знаю его планов, но касательно вас он выразился предельно ясно. Это был эксперимент. Он хотел выяснить, что в вас сильнее: дух противоречия или же любопытство. В какой именно момент вы прекратите играть в его игру, с самого начала понимая, что это игра, а вы всего лишь…
— Марионетки? Полагаю, он доволен экспериментом. Я играл в его игру до самого конца… И вот мы подошли к тому, зачем все это нужно было. Машина?
Фиш кивнул.
— Мы знали, что она у кого-то из банка Ригсбергов, — сказал он. — Изначально мы полагали, что она у Вивьен, но в процессе выяснилось, что все это время она была у господина Портера. Ну как «была»: он заполучил ее как только Ригсберги заполучили лавку Рида. Но он не смог ее запустить и выбросил на свалку. О чем он, разумеется, пожалел. Вы должны были заставить его отыскать Машину. Дать ему понять, кто именно ограбил банк. Он должен был начать дергаться, еще одна муха в паутине мистера Блохха. И он задергался. Бросил все свои силы на поиски. И скоро он заполучит ее. Я знаю… И мы должны успеть забрать ее у него прежде, чем он попытается ее запустить.
— Вы сказали «мы»?
— Но ведь ему нужен второй ключ! — встрял Джаспер.
— У него оба ключа. Или же они будут в ближайшее время.
— Но я полагал, что второй ключ у вас!
Фиш скрипнул зубами. Было видно, что ему невероятно стыдно.
— Мистер Фиш?
— Вы ведь помните, как именно я изловил Каркина? Его подвела излишняя самоуверенность. К сожалению, должен признаться, что я также стал ее жертвой. Я полагал, что одурачу полицейских, но… это не мой город, и я сам загнал себя в ловушку Тремпл-Толл. Я рассчитывал на то, что переулок окажется сквозным, но он оканчивался тупиком. Они меня загнали. И я был вынужден вступить с ними в схватку. Их было больше, а я… ну не сказать, чтобы умею драться. Я сам едва ускользнул, но один из констеблей, удачливый мерзавец, разорвал мой карман. И я не сразу понял, что ключа нет. А когда обнаружил пропажу, было слишком поздно. И вот мы как раз подошли к тому, что Портеру теперь по силам запустить Машину… Мы должны помешать ему…
— Снова это неуместное «мы». Почему вы полагаете, мистер Фиш, что мы станем вам помогать? Я думаю, настала пора обрезать нити и перестать быть марионетками.
— Блохх знал, что вы так скажете…
— Ну, разумеется!
— А еще он особо подчеркнул, что вы не сможете остаться в стороне. Это противоречит вашей природе. Этот человек, Портер, как верно заметил Джаспер, настоящий злодей. Он погрузит город в отчаяние, жизнь кругом завянет, люди будут каждый день убивать себя. Вы ведь испытали на себе действие банковского горемычного порошка? А теперь представьте, что весь город погружен в нерассеиваемую тучу такого порошка, только намного более концентрированную. Чистое горе, выделенное несчастье. Спросите себя, доктор, сможете ли вы спокойно наблюдать за последствиями, зная, что могли все это предотвратить…
Доктор Доу поморщился.
— Очень грубый ход. И бессмысленный. Странно давить на мое человеколюбие…
— …и никто не спасется. Это затронет всех.
— Дядюшка, мы должны! — взволнованно воскликнул Джаспер.
— Но тогда Блохх победит.
— Вы не понимаете, доктор, — Фиш соединил ладони и сплел пальцы, — Блохх уже победил. Он всегда побеждает. Уверен, в прошлый раз, когда вы его якобы обыграли, на деле сработал какой-то из его запасных планов. Ведь он по-прежнему на свободе, так? По-прежнему строит планы и никто до сих пор не знает, кто он такой. Верно? Но я должен еще кое-что заметить, доктор. Вы противостоите вовсе не Блохху и не мне. Вы противостоите подлости, бескомпромиссному злодейству. Блохх вам вовсе не враг, доктор… По крайней мере, сейчас.
Доктор погрузился в раздумья, а Фиш потянулся за коврижкой, позабыв, что уже доел последнюю.
— Как грустно, — сказал он. — Но у меня ведь еще была целая конфета в кармане пальто, да… Джаспер, ты не мог бы мне ее принести?
Джаспер выбрался из кресла и понесся наверх.
— Доктор. — Фиш приглушил голос и чуть наклонился вперед. — Блохх просил напомнить вам, если вы вдруг забудете, что на самом деле вы готовы сделать что угодно ради вашего племянника. Готовы пойти на что угодно… Вы его очень любите, и не позволите ему стать жертвой творения Портера.
Доктор Доу чуть наклонил голову, его черные брови превратились в одну линию, вокруг глаз залегли тени.
— Я не знаю, насчет Портера, мистер Фиш, — сказал он, едва слышно, — но вы — самый настоящий злодей. Я вам не верю. Вы тут рассказали вашу слезливую мелодраматичную историю из детства, столько красочно живописали ваши семейные горести. Но… вы и сами не замечаете, как переигрываете. Может быть, не было никакого Уилли из приюта, убитого жутким воспитателем… Может, и другого не было. Вы отъявленный лжец, мистер Фиш.
Фиш наделил доктора пристальным взглядом, откинулся на спинку кресла и его лицо изменилось. Преисполнилось коварства и самодовольства. Это больше не был тот добродушный и задорный человек, который самозабвенно уплетал сладости всего пять минут назад и во всеуслышание заявлял, что «мастерству миссис Трикк позавидовал бы и королевский кондитер Льотомна».
— Что же, — сказал он. — Вы знаете, доктор, что умников никто не любит? Что вам показалось самым подозрительным в моей истории?
— Хотите подкорректировать для следующих наивных простаков?
— Вы поможете мне, доктор, — не терпящим возражений тоном заявил грабитель банков. — Вы и сами это понимаете. Блохх сообщил мне кое-что — по секрету. Оказывается, и у нашего доброго доктора есть свои тайны… Вы ведь не хотите, чтобы я кое-что рассказал Джасперу?
— Вы не посмеете…
— О, кажется, вы уже жалеете, что не сдали меня людям Ратца, господин предсказуемый доктор Доу?
— Вы настоящий мерзавец…
— А Джасперу будет очень любопытно узнать…
Джаспер появился в гостиной.
— Что мне будет любопытно узнать?
Фиш тут же переменился в лице. Вновь стал добрейшим из искренних и честнейшим до корней волос. Беда только в том, что этих самых волос у него и не было.
— О, моя конфета! Конфетка моя… — он нетерпеливо схватил сладость из рук мальчика и принялся шуршать оберткой.
— Так что мне было бы любопытно узнать? — спросил мальчик.
Фиш выразительно поглядел на доктора, засовывая конфету в рот.
Доктор хмуро процедил:
— Будет любопытно узнать, что за план придумал мистер Фиш для похищения Машины у Портера.
— Верно, — улыбнулся грабитель банков. — Я полагаю, что как только мистер Портер заполучит Машину, он ее тут же доставит к себе домой, в особняк на улице Клёнов. Ну, не в банк же, в самом деле, верно? Дома у него, а если точнее, на третьем этаже возле спальни, имеется специальная сейфовая комната, полагаю, именно туда он Машину и засунет. Не удивляйтесь, я все разузнал о его привычках, чтобы не испортить план. У меня даже есть циферный код от замка сейфовой комнаты. Девять, один, семь, семь, три, три и восемь. Но самое главное: нужно начинать его выставлять только с третьего кольца, а потом возвращаться к началу и уже до конца выставлять как обычно. Если нарушить порядок, сработает система оповещения — сирена.
— И вы нам это рассказываете, мистер Фиш, потому что…
— Я уже говорил, что не обойдусь без вашей помощи.
— И это значит, что вы решили из нас сделать грабителей?
— Ну же, доктор, вы ведь помните о последствиях? Когда городу грозит настолько жуткая беда, не стоит быть таким щепетильным. К тому же я придумал изумительный план. Вам он понравится! Непре… — Фиш вдруг запнулся и поморщился. — Непременно понравится, да… В общем, слушайте. Легче всего проникнуть в особняк Портера через…
Фиш замолчал. Он зажмурился и высунул изо рта язык. Багровый, вмиг покрывшийся потом, он кашлянул, после чего выдал нечто невразумительное: «Кхра… кхре… кхнф… кхрнф…» — и вдруг начал жутко дергаться — словно та самая марионетка в руках нетрезвого кукловода. Изо рта у него пошла бурая пена, а глаза закатились, он опал в кресле.