Месть Демона

Что делать? Ждать, когда тренер найдет выход? У него связи и в милиции и в ФСБ, воспитал за длинную жизнь много учеников, они откликнутся на его просьбу. Только что потом? Из города придется уезжать. А куда?

Это уже неважно. Продам квартиру, получу немного денег, а с ними уже можно начинать новую жизнь.

Если повезет, и меня не посадят, уеду туда, где никто не знает. Лучше всего в другую область, в какую-нибудь глушь. Назвал же однажды меня один из моих бывших приятелей — перекати-полем. И он был прав. Меня ничто не держит в этом городе.

Друзей почти нет, а те, что есть, после всего что произошло, точно от меня отвернутся. Семьи нет, любимой тоже…

А из родственников одна сестра, и та живет в другом городе.

Может, сейчас и податься? Я посмотрел на дверь и снова закрыл глаза. Нельзя, весь город превратился в потревоженный улей. Итак, рисковал, когда шел к тренеру через весь город, везение редко бывает долгим…

А если у Николая Васильевича ничего не получится? Я заворочался…

Так что же все-таки живет во мне?

Кто-то сказал: «Не надо бояться смерти: когда она есть, нас нет, а когда мы есть, ее нет». Вот у меня такая же ситуация: когда есть мое второе «я», нет меня, а когда есть я, нет его…

Николай Васильевич посоветовал меди тирова ть…

Раньше я пробовал и не раз, но у меня никогда не получалось поговорить с моим вторым «я». Может, сейчас получится?

…Жалко, что даже форточку открыть нельзя. Воздух свежий, но какой-то машинный, видимо работает установка климат-контроль.

Сосредотачиваемся на дыхании. Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох…

Я очнулся от странного ощущения, что что-то происходит рядом, и оно имеет прямое отношение ко мне. Чуть позже к тревоге добавилось чувство страха. Я подошел к окну, и осторожно выглянул, прикрываясь плотной шторой.

Свет не включал, чтобы меня не заметили снизу. Правда, если используются приборы ночного видения, то не поможет.

Почему мне подумалось о приборах? В последнее время я начал замечать, что мои случайные мысли, перестали быть случайными, и всегда имеют под собой подоплеку. Так было в спортзале, потом на мясокомбинате…

Неужели, мне от мамы досталось больше, чем думалось?

Я стал внимательно всматриваться в серый предрассветный сумрак, ища то, что меня так встревожило.

Скоро взойдет солнце, ночь прошла в разговорах и медитации, словно в беззаботные студенческие деньки. Я грустно усмехнулся и насторожился, сначала почувствовав, а потом и заметив.

Внизу скользили тени, нет, «скользили» не правильное слово: они двигались, и не просто, а целенаправленно, оцепляя дом.

Мне казалось, что если я прислушаюсь, то услышу стук армейских ботинок по асфальту. К сожалению, не мог открыть окна, сразу появиться вневедомственная охрана и придется с ней объясняться. Впрочем, а почему нельзя? Я уже начал понимать, кто там внизу рассредоточивается и занимает удобные места для стрельбы.

Похоже, что на поле боя прибыл родной ОМОН с традиционными полюбившимися в народе возгласами: Всем на пол! Лежать! Бояться! Всех поубиваем, нам за это платят…

Вневедомственная охрана уже никого не напугает.

Или все-таки ошибаюсь? Нет, теней добавляется с каждой минутой, это явно милицейская операция. А кого им ловить, если не меня — чеченского же террориста?

Интересно, кто меня предал на этот раз. Неужели Сергей? Наверняка он, гнида! Семью свою, гад, не пожалел…

Или он так крепко связан с бандитами, что ему деваться некуда? Иуда…

Надо отсюда выбираться, только как?

ОМОН, это не оперативники, они перекрывают все возможные пути отхода, у них и людей больше, и снайпера есть, и тренированные бойцы для задержания — не уйдешь без большой драки.

Я в нерешительности подошел к двери и аккуратно глянул в глазок, не подставляясь. Не раз видел в американских фильмах, как стреляют через глазок…

Тени шевелились на лестничной площадке. Двигались они тихо, но все равно было слышно, как бойцы занимают позиции вверху и внизу. Точно ОМОН. Даже тихие команды слышны…

Эти любую дверь откроют, даже такую железную и массивную с очень хорошими запорами. Я задвинул две большие задвижки, блокирующие дверь от вышибания.

Это могло дать немного времени, только и всего.

Принесут бензорез и вскроют эту железную дверь, как консервную банку. У ОМОНа и не такое оборудование есть, не первый же раз они железную дверь видят…

Я, пригнувшись, снова прокрался к окнам. Так этаж пятый. Падать долго и приземление будет болезненным. Выживу, не выживу, разницы нет, все равно какое-то время буду неподвижным, а значит, схватят…

К тому же на крыше противоположного дома заметил, как снайпера устраиваются для стрельбы. Эти, когда стану вылезать, подстрелят обязательно. И не думаю, что заметил всех, думаю, еще десяток расположилось по всему периметру.

Неужели, они действительно думают, что здесь в этой квартире чеченцы? Впрочем, после бойни на мясокомбинате что они должны думать? Чеченцы, не чеченцы, но что-то страшное…

И все-таки если даже меня выдал Сергей то, как они узнали об этой квартире? О ней было известно только Николаю Васильевичу. Выходит, он меня предал?

Или его пытали, и старик не смог выдержать? Ну, не мог же меня случайно увидеть кто-то? Мы с тренером шли через чердак, и ни одна живая душа нам не попалась навстречу…

Только окно кухни выходило во двор, но рядом с ним не было пожарной лестницы. Интересно, как они собирались спасать людей при пожаре? Я заглянул на балкон и увидел металлический люк в полу. Понятно…

Значит, ко мне еще могут забраться и через балкон. Вверху я услышал знакомый звук армейских ботинок, бойцы готовились к захвату, на нижнем этаже тоже послышался звон стекла и торопливые приглушенные голоса.

Вероятно, и на крыше готовятся веревки для спуска. Все, окружение завершено, сейчас начнется…

Я пошел на кухню, задернул шторы, чтобы меня не подстрелил нетерпеливый снайпер и открыл холодильник. Водка в нем была, целая непочатая бутылка, закусить тоже было чем, замечательный набор рыбных и мясных консервов. Была и икра, черная, траурная. Замечательно!

Если все плохо, то это хороший повод для того, чтобы выпить. Тем более под хорошую закуску. Я стал открывать консервы, прислушиваясь, не ломают ли дверь, и не бьют ли окна. Сделал два больших бутерброда, не жалея черной икры.

Налил водки в стакан, задумчиво посматривая на безрукавку, там тоже осталось четыре бутылочки со спиртом. Нет, это на тот случай, если выживу. Я выпил. Водка была хорошей, мягкой, желудок обожгло.

Теперь нужно немного подождать, и ребята из ОМОНа получат хорошего соперника, который их разделает под орех. Это вам не офисы захватывать с растерянными девушками и интеллигентными мальчиками. Тут вам оружие и мат не помогут…

Я стал с удовольствием закусывать бутербродом с икрой, но неожиданно услышал внизу громкие и недовольные голоса, тогда прячась за шторы, осторожно выглянул в окно. Во дворе стояло двое мужчин, поглядывающих на окна. Они были одеты в дорогие костюмы, золота на них тоже было навешано немало.

Да и курили такие сигареты, которые стоили столько же, как моя месячная зарплата.

Я вгляделся в их лица и вздрогнул от неприятного узнавания.

Внутри у меня все обмерло, я налил еще стакан и выпил водку, как воду. Руки дрожали, а сердце суматошно забилось. Меня даже заколотило от ненависти. Я уже больше не обращал внимания на звук разбиваемого стекла в зале и шипение бензореза из прихожей. Мне стало все равно.

Внизу стоял Болт, а с ним еще один, я помнил его по своему сну, он был на дне рождения Шарика и участвовал в изнасиловании Ольги, это он ударил ее кулаком в висок, когда она укусила его за щеку. Не стоило ему убивать ангела…