Страница 10 из 81
Глава 4
Сказать, что я удивился, увидев бабушку, ничего не сказать. Комиссар в юбке. Только красной косынки не хватает и нагана.
— Пойдём. Покурим, — вместо приветствия сказала она и направилась в коридор.
Я тут же поднялся и вышел вслед за ней.
— Я что, курю? — удивлённо спросил я, но ответа не удостоился.
Мы молча вышли в холл. Народ в холле не обращал на нас внимания. Бабушка подошла к окну, я тоже. Милицейского Бобика перед крыльцом больницы уже не было, значит, Ефремов уехал.
— Рассказывай, — приказала мне бабушка тоном, не терпящим возражений.
— Что? — не понял я и тут же получил увесистый подзатыльник.
— Да что ж такое! — не выдержал я. — Что у Вас за методы воспитания такие, мадам?
И тут же получил ещё один подзатыльник. Это беспредел. Я отошёл от этой ненормальной на безопасное расстояние.
— Мне, на минуточку, уже 16, — сказал я наставительным тоном. — Я уже сознательная личность, меня нельзя так унижать. А то на всю жизнь запомню и стакана воды Вам в старости не подам.
— Ты доживи, сначала, до моей старости, — сказала как плюнула она.
Вот, стерва. Ни жалости, ни сомнений. Она внимательно наблюдала за мной.
А я за ней. Ну, что, будем в молчанку играть? Думаешь, что меня прогнёшь? Я спокойно и уверенно смотрел ей в глаза.
— Да. Милиционер прав, — первой сдалась она. — Сдвиг по фазе у тебя серьёзный.
В её взгляде я заметил испуг. О, бабуля, так всё-таки ничто человеческое Вам не чуждо. Она, видимо, тоже заметила что-то в моём взгляде и поспешно отвернулась к окну. Надо срочно исправлять ситуацию. Проблемы с близкими родственниками мне не нужны, от слова совсем.
— Бабуль. Да, ничего страшного. Просто, я не помню ничего, — решил я взять инициативу в свои руки. Но при слове «бабуль» её заметно передернуло.
— Я что, никогда не называл Вас «бабуля»? — удивился я. — А как называл?
Она мельком взглянула на меня ошарашенно, но ничего не ответила. Я понял, что все сказанное звучит действительно довольно дико.
— Хорошо, — решил я зайти с другой стороны. — Как Вас зовут?
— Эльвира Эдуардовна, — медленно проговорила она, коротко взглянув на меня и опять отвернулась к окну.
— Если я буду к Вам по имени отчеству обращаться, нормально будет?
В ответ тишина.
— Молчание знак согласия, — подвёл итог я. — Ну что, Эльвира Эдуардовна, может, поговорим? Вы же хотели от меня что-то услышать?
— Я хотела узнать, — повернулась она ко мне, — как ты в реке вчера оказался?
— Я тоже хотел бы это знать, — серьёзно ответил я.
— Милиция считает, что ты сам прыгнул, — заявила она, с вызовом глядя мне в глаза.
— Всё выглядит именно так. Но мне нечего Вам сказать: я ничего не помню.
— Как ты мог?! — сорвалась она на крик. Всё-таки, женщина есть женщина.
— Тише, тише, — подошёл я к ней, заметив подступившие слезы, — Я не знаю, что меня заставило вчера так поступить, но я узнаю. И я больше никогда так не поступлю. Обещаю, — Я тряхнул её за плечи. — Всё позади, — постарался я успокоить её. Она взяла себя в руки и, отвернувшись к окну, вытерла глаза носовым платком. Потом повернулась ко мне, демонстрируя готовность продолжать разговор. Какой характер у женщины. Скала.
— Что дома? В семье происходит что-то неприемлемое для детской психики? — спросил я.
Она растерялась, удивлённо глядя на меня, но быстро собралась:
— Ничего необычного. Все как всегда.
— В школе? Не было ли конфликтов с кем-то? Не вызывали вас в школу недавно?
— Ничего такого, — в замешательстве ответила она.
— А учусь я как?
— Хорошо.
— Ну. И какие ещё есть мысли? Может, любовь несчастная?
— Не знаю, — буркнула она и присела на подоконник.
— Что делать будем? — примирительно спросил я, присаживаясь на подоконник рядом с ней.
— Не знаю.
— У меня есть несколько вопросов. Можно?
— Спрашивай.
— Матушку я видел сегодня. А мой отец?
— Нет у тебя отца.
— Без отцов дети не родятся. Кто он?
— Козёл.
— Правда? Неожиданно. А поподробнее?
— Шут бродячий.
— Как это?
— Геолог.
— О, как интересно! — воскликнул я. Но не успел представить себя в этой профессии, как получил удар локтем в ребро.
— Бабуля! Хорош! — простонал я, хватаясь за бок.
— Извини. На автомате.
— Что родители, в разводе?
— Да.
— Давно?
— Давно. Ты маленький был.
— Я с отцом знаюсь?
— Нет.
— Когда в последний раз виделись?
— Лет пять назад, может больше.
— Жаль. Мальчишкам отец нужен, — проговорил я и заранее встал, уверенный, что мне сейчас опять прилетит локтем в ребро. Но бабушка только посмотрела на меня выразительно сжав зубы, изображая ярость. Я улыбнулся ей в ответ. Сразу видно: она баба умная, сама понимает, что я прав. Я присел обратно на подоконник.
— Получается, со стороны отца проблем у меня быть не могло.
— Не могло, — подтвердила Эльвира.
— Иван, мой сосед по палате, сказал, что у меня сестра есть.
— Есть. Инна. Она на первом курсе меда в Минске училась, познакомилась с выпускником военного училища и вышла замуж. Он получил лейтенанта и был направлен служить в Пермь. Инна туда в мед перевелась, сейчас уже на четвёртом курсе.
— А Пермь отсюда далеко?
— Далеко.
— А мы, кстати, где?
— Брянская область. К Инке не наездишься. Она дочку прошлым летом родила. Правда, малышке там климат не подходит: за 8 месяцев уже 3 раза пневмонией переболела. Мать ездила к ним летом, после родов помочь. Я в сентябре с малышкой сидела: у Инки учеба в меде началась. Но вся наша помощь — мёртвому припарка. Малышка постоянно болеет, в ясли не ходит. Инка зимнюю сессию еле сдала. Одни тройки, стипендии лишили. Живут на одно жалованье мужа-старлея.
— Это, конечно, всё очень печально. Но, как думаешь, — я решил перейти на ты, — я же не мог из-за этого с моста прыгнуть?
— Нет, конечно, — согласилась бабушка.
— Какие у меня, вообще, отношения с сестрой?
— Никаких. Ваши интересы никогда не пересекались и не пересекаются.
— Хорошо. А что матушка, выходила замуж после моего отца?
— Нет.
— А у нас с Инкой один отец?
— Да.
— Выходит, со стороны семьи неприятности прилететь не могли, — констатировал я. — Остаётся профессиональная деятельность. Я ещё не работаю. Инка далёко. А вы с матушкой чем по жизни занимаетесь?
— Я и бухгалтер, и контролёр, и инженер. Сейчас на пенсии. На полставки подрабатываю на родном Механическом заводе. Полька экономист там же.
— Какая Полька?
— Мать твоя.
— А, понял. Полька это Полина?
— Аполлинария.