Страница 54 из 98
— Вань, ну ты серьёзно хочешь в случае неудачи маяться желудком в непогоду? — спросил Сочинец, осуждающе посмотрев на меня. — Копчёное мы всё-таки спрячем. Я тут камушек с налётом соли нашёл. Как раз натру его. Потом докоптим.
— А шкура ещё не? Не готова? — осторожно уточнил я.
— Да, едрить её, какое готова?! — возмутился услышавший нас Дунай. — Мы её даже когда доделаем, она готова не будет… Не выделка это — так, пародия. Ещё доделывать надо.
— Так! Народ! — Сочинец вышел к костру и привлёк всеобщее внимание. — Важный вопрос! Очень важный!..
Он дождался, когда все посмотрят на него, и только потом продолжил.
— У кого из вас хватает баллов на полноценное отопление в капсуле? Чтобы не на базовом уровне, а хотя бы на продвинутом, как у меня и Вано?.. Это, если что, пятнадцать баллов!
— У меня хватает! — ответил Чемодан. — У меня базовое уже есть. И теперь на продвинутое набрал.
«А почему я ещё новые баллы не получил?» — обиженно подумал я.
— Потому что ты их тратишь сразу же! — отрезал СИПИН. — А они могут на Алтаре Вознаграждения пригодиться!
— Это поклёп! Обещаю не тратить! — мысленно возопил я. — Дай почувствовать себя богатым человеком, бездушная машина!
— Богатый — это один парень на востоке, который сегодня репликационную медицинскую капсулу купил! — отрезал СИПИН. — А ты даже с тем, что набралось, остаёшься нищебродом.
— Парень наверняка азиат! Они же повернуты на прокачке! — возмутился я.
— Да? А у ваших азиатов чёрная кожа бывает? — уточнил СИПИН.
— Эм… Ошибочка вышла, — я чуть руками не развёл. — Значит, это повёрнутый на прокачке негр! Трудолюбивый и упёртый молодец!
— Он вырезал две группы колонистов, чтобы подчинить третью, — СИПИН явно продолжал надо мной издеваться. — Вы, люди, точно так себе представляете трудолюбие?
— Эй, не надо ставить мне в пример жестокого кровавого негра-азиата! Дай мне баллы, бессердечный кибернетический организм! Я должен чувствовать свою значимость! Чтобы был стимул стремиться к большему! — не сдавался я.
— Я подумаю… — как обычно, СИПИН закончил разговор тогда, когда хотел, даже не спрашивая чужого мнения.
— Ещё кто-то накопил? — продолжал допытываться между тем Сочинец, но ответом ему была лишь печальная тишина. — Ясно… У нас три капсулы с отоплением и тринадцать человек…
— А можно… Можно четырнадцать? — тихий голос со стороны капсул заставил всех посмотреть в ту сторону.
На ветру стояла дрожащая девушка, надевшая всё, что только могла. Худая, невысокая, с облаком растрёпанных каштановых волос на голове. В руке она сжимала коробку дневного рациона питания. Её-то она и продемонстрировала нам всем:
— Я могу заплатить…
В силу непонятных лично для меня причин (если не учитывать, что я грубый и невоспитанный тип, да и вожусь с военными, которые всегда немного особняком) в нашу группу почему-то почти не шли новые мужчины.
С другой стороны… Из «свободных» мужчин, не примкнувших ни к одной группировке, остались двое: хмурый тип, к которому подходить страшно, и какой-то Нытик. К ним никто даже не пытался прибиться, и они никуда особо не рвались. А вот новые девушки продолжали приходить именно к нам, не желая идти под руку к Тузу и Роману.
И чего я удивляюсь?
— Платить не надо, — покачал головой Сочинец, посмотрев на меня и получив в ответ пожатие плечами. — Можно и четырнадцать…
— А пятнадцать? — голос у девушки чуть не дрожал. — Нас двое просто… Но Лиза стеснительная.
Из-за ближайшей капсулы вышло что-то такое же по размерам и упакованности. Отличался только цвет взъерошенного облачка на голове. На этот раз был русый.
— Хых… Других стеснительных там нет? — уточнил Дунай. — Ты уж сразу всех выводи! Может, там брюнетка ещё и девушка-альбинос?
— Нет… — едва слышным голосом ответило каштановое недоразумение. — Только мы…
— Значит, пять человек на капсулу… — вздохнул Сочинец. — Давайте к костру, грейтесь. Только учтите: скоро всем придётся тяжести носить.
— Ага, — согласилось недоразумение с уверенным видом.
К сожалению, рост и комплекция «недоразумения» подсказывали, что единственная тяжесть, которую она способная вынести — это она сама. Как, впрочем, и её подружка.
Нет, Сочинец — всё-таки добрый человек. Я бы, наверное, посмотрел на это… И поступил бы согласно «первому правилу успешного и живого колониста». Причём бежал бы я, постоянно оглядываясь через плечо — чтобы убедиться, что за мной не гонятся.
А то ведь догонят и заставят о себе заботиться, глядя снизу вверх большими грустными глазами. И ведь тогда уже не откажешься: у нормальных мужиков, к которым я себя гордо относил, на подкорку вбито, что слабых и беззащитных надо опекать.
И вообще… У нас и так девушек больше, чем мужиков, так Сочинец ещё на двух соглашается. Нет, я понимаю: они мелкие, много не сожрут, места не займут, но как мы это всё тащить-то на своём метафизическом горбу собрались? Мы ведь уже становимся группой, да? А иначе…
Первое правило мне в помощь!
Со временем, конечно, вся эта орава перестанет быть бесполезной. Но до этого самого времени нам ещё надо дожить. И как доживать-то, если нас, мужчин, всего пять с половиной (Прокачун пока себя никак не проявил), а женщин вдвое больше?
Вопрос…
— Вано, ты меня слушаешь? Или в астрал ушёл? — беззлобный окрик Сочинца заставил меня отбросить ненужные мысли.
— А? Да, в астрале был! — немедленно согласился я.
— Шкуру надо в тепло! И часть деревяшки я бы к тебе в капсулу закинул! — повторил военный.
— По длине не влезут. Надо рубить! — заметил я и сразу догадался, что конкретно пропустил в разговоре. — Заняться, да?
— Ага! — порадовался Сочинец моей догадливости.
Этим я и занялся, причём без помощников. Всех остальных припрягли к переноске грузов. Часть дров, волокна волосатого мха, а ещё набранный мной вьюн, камни, копчёное мясо и шкура, лапник, а также перерубленные пополам стволы… В общем, мои товарищи торопливо растаскивали всё это добро по разным капсулам.
А я, как проклятый, рубил и рубил, стараясь делать место сруба как можно тоньше. Не так много у нас было нормальной древесины, чтобы изображать бобров, «сжирая» рубкой по десять-пятнадцать сантиметров ствола.
Ну а погода стремительно портилась. Сочинец оказался прав в своих предположениях. Первая тучка пронеслась мимо, обтекая наше плоскогорье. Однако она оказалась не единственной. Следом набегали всё новые и новые её небесные сестрички, грозя заполонить небо, землю — и устроить и там, и тут всевозможные природные безобразия.