Страница 30 из 83
Смерть, ухмыльнувшись, видимо, что-то хотела съехидничать по этому поводу, но ее отвлек звук пришедшего сообщения. Она достала планшет и пробормотала вслух:
— Не нравится коллега по работе? Недолюбливает начальник? Достали соседи? Агентство «Перейдем дорогу». Только элитные черные коты и самые отборные неприятности для ваших враг… — Она сплюнула, не дочитав, и, клацнув челюстью, в сердцах бросила: — Как же достал этот спам!
А затем, оторвавшись от планшета, хмуро оглядела нашу троицу, поняла, что ждать еще долго, и мазнула по экрану костлявым пальцем.
Заиграла знакомая мелодия загрузки. Кто бы подумал, что Смерть играет в «Зомби против растений»? Едва не вырвался нервный смешок. У меня младший братец в свое время, помню, ей увлекался. И эта мелодия врезалась накрепко в память.
Воспоминания о семье всколыхнули многое. Глубокое, родное. То, что я сейчас старательно гнала. Потому что понимала: если позволю себе такую слабость, как предаваться воспоминаниям и сожалениям, то мои и так невеликие шансы выжить в этом мире устремятся не просто к нулю, а к минус бесконечности.
Меж тем Хель отошла от нас, присела на камень и увлеклась игрой, тыча и скользя пальцем по экрану.
А я, постояв, понаблюдав за птичками в небе, сделала шаг назад. Затем, опустив голову и созерцая кузнечиков в траве, еще один… И как-то незаметно оказалась рядом с Дьяром. Причем получилось так, что стояли мы с ним почти спина к спине. В полуметре друг от друга.
И я решила задать вопрос, который мучил меня уже давно:
— У тебя есть план?
Нет, я понимала, зачем мы идем в город — затеряться в шумной многолюдной толпе. Самое логичное, когда ловцы и гончие прочесывают местность. Но мы же не можем бегать от законников вечно, надеясь, что они когда-нибудь умрут. Тем более, подозреваю, у них нет рака или иной болезни, причем поголовно, чтобы Смерть пришла за ними до нашей старости, а не после.
— Ты сейчас о плане для себя или для меня? — уточнил Дьяр.
Было странно лишь слышать его, не видя. Но я не хотела резким движением обратить на нас внимание Смерти. Кто знает, чем она может умудриться помешать?
— Для нас… — выдохнула я, прекрасно понимая, что пока Дьяр для меня единственный способ выжить в этом мире.
— Для начала неплохо бы разобраться, кто меня подставил. И меня ли.
— В смысле — тебя ли? Ты же за решёткой оказался.
— Да, — согласился Дьяр. — Но еще был выслан из империи светлейший Бринэйнн Донагский — посол Калле. Возможно, целью навета было его устранение. Он был главой эльфийской дипломатической миссии. А наша империя взяла курс на сближение. Возможно, кому-то не понравилось, что Трейгор может заключить союз с остроухими соседями…
— И что теперь? — из всего сказанного я поняла только одно: замешана большая политика. А где большая политика — там и крупные неприятности.
— Мне нужно переговорить с послом. Арестовать его имперцы не имели права. Лишь выдворить из страны. Так что, по моим прикидкам, он сейчас где-то у южных границ Трейгора. Если не успеем его перехватить и допрос… в смысле, поговорить, то, едва он окажется в Калле, это будет сделать практически невозможно.
— А мы сейчас где? — уточнила я.
— В предгорьях Срединного Трейгорского хребта, — ничтоже сумняшеся, ответил Дьяр.
— И сколько отсюда до этой самой южной границы с Калле? — задала я второй вопрос, чтобы хотя бы примерно представлять масштабы грозящего подвига. К слову, от оного я бы лично предпочла держаться подальше, но кто же меня спрашивал?
— Семь дней лета на дирижабле при попутном ветре и с полной сетью личей.
Я все же не выдержала и обернулась с гневным:
— И как ты себе это предст… — но не договорила, встретившись со взглядом синих глаз, который проникал под кожу. Туда, где в моей клетке из ребер обитала душа.
— Есть цель. Есть дистанция. Остальное — детали, — холодно ответил он, глядя на меня. Жесткая складка губ, обозначившиеся желваки говорили без слов: то, что для меня кажется невозможным, для него — решаемым. Сейчас передо мной стоял маг. Сильный. Опасный. И готовый ради победы идти до конца. — К тому же, если выяснить, кто сфабриковал улики по делу: подделал письмо и подкинул мне кинжал с клятвенной кровью, — можно и позже, то разговор с Бринэйнном ждать не может.
— Подожди! Какое письмо, какой кинжал? — Я нахмурилась.
— Не думаешь же ты, что обвинению было достаточно только твоих показаний? Да, они главные, но не единственные. Есть еще косвенные улики, — криво усмехнулся Дьяр. — Письмо Бринэйнну с якобы заверениями в моей лояльности послу. Хотя на самом деле это было послание моей невесте, в котором магией изменили лишь некоторые слова. Поэтому утверждать на артефакте истины, что я его не писал, я не мог. А кинжал — мой, родовой. Но на нем оказалась кровь этого остроух… — напарник оборвал сам себя, а затем, почти не разжимая губ, произнес: — Не поворачивайся. На нас смотрит Смерть.
Только небо знает, каких усилий мне стоило остаться недвижимой и не скосить взгляд в сторону Хель. У которой, кстати, уже вовсю играла траурная музыка, характерная для конца игры. Черт!
— Как думаешь, она успела что-то услышать? — спросила я одними губами, костеря себя за то, что все же повернулась, забыв о конспирации.
Да и Дьяр хорош! Чего это он стоял, пялясь в мой затылок? Или ниже? На то место, которое обычно защищено от визуальных посягательств штанами.
— Нет. Но сейчас уже начала усиленно прислушиваться, — так же отозвался Дьяр.
И я поняла, что если шагну назад, сделаю вид, что ничего такого заговорщицкого не было и мы с напарником просто решили постоять рядышком, воздухом подышать, то у Хель это вызовет здоровые подозрения. И она костьми ляжет (и может даже не только своими), чтобы все выведать и спутать нам все карты.
Вариант отвлечь Смерть поцелуем был, конечно, соблазнителен, но я представила, как на ровном месте накинусь на Дьяра. И, главное, как этот благороднутый (пусть напарничек и пытается усиленно это скрывать) от меня отшатнется… Потому как у него и невеста есть, и ненависть к той, в чьем теле я оказалась… А ведь он еще и решить может, что в меня какой-нибудь местный суккуб вселился. И вместо отвлекающего поцелуя я получу сеанс экзорцизма.
Потому я решилась и, прошептав:
— Потерпи и подыграй, — сделала шаг навстречу Дьяру и громко скомандовала: — Наклонись, открой рот и покажи язык.
М-да… судя по всему, к таким приказам жизнь доблестного темного властелина не готовила. И пока я проводила тщательный осмотр, услышала хитрый шепот «пациента»: