Жаркие сны

«Говорят, он лучший агент из всех, что были у Доусона. При виде Катлера я начинаю нервничать. Никогда не скажешь, о чем он думает и что чувствует. Словно всегда ухитряется находиться вне общего круга. Только наблюдает, но никогда не вступает в игру. Ходячее определение одинокого волка…»

Дейв подумал, что одиночки опасны. Они гуляют сами по себе и играют по своим правилам. Может, именно Катлер и совершил убийство? Или он выполняет секретное задание таинственного Джека Доусона? Так или иначе Катлер – первый человек, на след которого он напал. У него есть имя и номер машины, а это немало. Вечером, когда скорбящие покинут дом родителей, можно будет включить компьютер и посмотреть, что есть по полученной информации…

Дейв не хуже сестры разбирается в компьютерах – это их общий талант.

Включив зажигание, Ролстон отъехал от кладбища, даже не оглянувшись на могилу Кэтрин. Он вернется сюда и как следует попрощается с сестрой лишь тогда, когда найдет того, кто оборвал ее жизнь. Именно он, Дейв, должен позаботиться о справедливости для Кэтрин не ради нее, а ради него самого. Они были близки, как могут быть близки близнецы. И Кэтрин будет частью Дейва до конца его дней. Он не сможет жить с сознанием того, что подвел ее.

У шринков[2] есть для этого специальный термин «завершение».

Рано утром Эллис был уже в предместье Роли, где жила Кэтрин, и размахивал перед носом управляющего домом удостоверением детективной конторы «Мэпстоун инвестигейшнз».

– Мне нужен ключ для осмотра.

– Но там еще не убрано, – предупредил управляющий.

– Не важно, – отмахнулся Эллис.

Войдя в квартиру, он закрыл дверь и немного постоял в полумраке. Как всегда в таких случаях, он остро сознавал необходимость уважения к памяти мертвых.

Наконец он медленно прошелся по квартире, изучая каждую деталь, накапливая образы, которые будут исследованы позже в его снах.

Кровь, пропитавшая бежевый ковер, высохла и приобрела жуткий, печально знакомый буровато-коричневый оттенок. Убийца перевернул книжный шкаф, опустошил ящики и сорвал со стен картины, вне всякого сомнения, пытаясь создать впечатление стихийного, поспешного грабежа.

Закончив неприятный осмотр, Эллис вернулся в гостиную и остановился у островка высохшей крови. Именно тогда он и заметил предмет, явно чуждый этой квартире. Полицейские, очевидно, не посчитали его достаточным свидетельством. Эллис поднял его и сунул в карман…

На пороге он помедлил, словно впитывая мрачную, зловещую атмосферу квартиры.

– Я найду его, Кэтрин, – поклялся Эллис.

Глава 2

Центр исследования сна «Белведер»,

недалеко от Лос-Анджелеса, штат Калифорния

– Прошлой ночью мне приснился уж очень странный сон, – объявил Кен Пейн с порога крошечного кабинета Изабел Райт.

– Прости, Кен, сейчас у меня нет времени обсуждать твой сон, – рассеянно обронила Изабел и, с усилием подняв стопку компьютерных распечаток, казавшуюся, на взгляд постороннего, чуть ниже горы Рашмор, направилась к письменному столу. – Через несколько минут у меня встреча с новым директором.

– Но это совсем ненадолго, – уверил ее Кен и, понизив голос, стал рассказывать: – Во сне я веду машину к перекрестку и знаю, что нужно тормозить, иначе катастрофа неизбежна, и все же не могу снять ногу с акселератора.

– Кен, пожалуйста…

Она запнулась о груду формуляров с записями снов, которые из-за тесноты помещения были сложены на полу, и едва не упала. Стопка распечаток угрожающе зашаталась в руках, увлекая Изабел за собой.

– О черт!

– Дай-ка мне! – Кен успел подскочить к ней и ловко перехватил распечатки.

– Спасибо.

Сфинкс, огромный кот Мартина Белведера, угрюмо косился на них из-за решетчатой дверцы своей переноски. Изабелл знала, что его очень раздражает шум, собственно говоря, как и все остальное. Да и откуда взяться хорошему настроению, если его жизнь трагически изменилась всего несколько дней назад, когда Мартин Белведер внезапно умер от сердечного приступа. Сейчас кот исходил яростью, потому что именно Изабел запихнула его в переноску.

Кен взглянул на нее через стопку отчетов, уныло обозревая захламленный кабинет.

– Куда их пристроить?

Изабел откинула со лба непослушные пряди. Новомодная стрижка ее допекла. Вечно эти волосы лезут в глаза! Никогда больше она не пойдет на поводу у мистера Николаса, своего нового парикмахера, его модные затеи обходятся ей слишком дорого.

Мистер Николас был последним в длинном ряду стилистов, обещавших ей солнце, луну и звезды. Если выражаться определеннее, он практически гарантировал, что новая прическа, созданная специально для Изабел: завитки длиной чуть выше плеч, обрамлявшие ее лицо легкими прядками различной длины, – придаст ее облику неотразимую сексапильность. Оказалось, что он просто-напросто нагло лгал ей в глаза. Ее личная жизнь отнюдь не раскрасилась в радужные цвета со времени последнего похода в салон. Мало того, она вообще сошла на нет.

Но в глубине души Изабел знала, что, сколько бы она ни посылала проклятия на голову мистера Николаса, он ни в чем не виноват. Во всем виновата только она сама. И ее неудавшаяся личная жизнь – всего лишь следствие неудачно выбранной профессии.

Сколько Изабел помнила себя, единственное, чего хотели от нее мужчины, – чтобы она истолковывала их сны. Взять хотя бы Кена.

Не то чтобы Изабел так уж хотелось встречаться с Кеном Пейном. Он был добродушным жизнерадостным парнем из числа тех, у кого всегда наготове улыбка или забавный анекдот и на помощь которого можно рассчитывать, например, при переезде. И он был влюблен в некую Сьюзен, на которой не женился лишь потому, что ему снился один и тот же, повторяющийся сон…

Изабел показала на письменный стол:

– Можешь оставить распечатки здесь.

– Уверена? А эти старые формуляры?

– Просто положи распечатки сверху.

– Ладно… – Кен осторожно опустил стопку распечаток на стол, отступил и с сомнением посмотрел вокруг. – Что, собственно говоря, здесь творится? Комната выглядит так, словно по ней пронесся ураган. Твое пристрастие к хаосу всем известно, но это уж слишком.

– Сегодня утром новый директор «Белведера» приказал вынести из офиса все бумаги отца и выбросить их. Я едва успела вовремя, чтобы спасти все это. Еще пять минут, и пришлось бы выуживать бумаги из мусорного контейнера.

Кен сочувственно покачал головой и посмотрел на кота.

– Так ты не только спасла беднягу от приюта, но и перетащила сюда результаты безумных исследований старика за последние сорок лет? Ты слишком мягкосердечна, Изабел.

Сфинкс, словно поняв, что речь идет о нем, прижал уши к голове и жалостливо мяукнул. Изабел поправила на носу очки в новой черной оправе. За последние несколько месяцев она потратила целое состояние не только на стилистов, но и на дорогие модные аксессуары в тщетной попытке изменить свой имидж.

Необычная, затейливая оправа была изготовлена в Италии. Продавец в оптике заверил Изабел, что очки ей очень идут и подчеркивают золотисто-зеленый цвет глаз, но у нее имелись на этот счет серьезные сомнения. Более того, что-то ей подсказывало, что придется еще раз заглянуть в магазин оптики и выбрать что-нибудь попроще.

Вот что бывает, когда наконец получаешь хорошую работу с превосходным жалованьем и хорошим соцпакетом. Долгожданный стабильный доход подвиг ее на безумные траты, и теперь она без помех потакала собственным слабостям. Прежняя карьера оператора горячей линии «Экстрасенсорный сновидец» не позволяла посещать дорогие салоны красоты и покупать итальянские очки.

Новая одежда и модные аксессуары были, однако, наименее дорогими из ее приобретений за последний год. Самым большим вложением была мебель, присланная из Европы и по-прежнему хранившаяся в упаковке на снятом специально для этого складе, поскольку Изабел еще не нашла дома своей мечты.

2

Shrink – психотерапевт (англ. жарг.)