Выжить в Антарктиде

«В отличие от мамы», - хотела добавить Патрисия, но промолчала. Гвен Ласаль допустила досадную ошибку, стоившую ей слишком дорого. Она думала, что исполнив долг и воспитав дочь, может быть свободной и строить дальнейшую жизнь по своему усмотрению. Но ее побег от всевидящего глаза не удался.

Пат было немного неприятно от того, как жестоко поступили с ее матерью, наказав за разглашение тайны, но она с недавних пор предпочитала учиться на чужих ошибках, а не на своих собственных. Свои ошибки воспринимаются больнее…

*

…Полет был долгим. Сначала самолетом до британской станции Холли, потом бросок на вертолете к Драконьему зубу.

Патрисия вертолеты не любила: грохочущие шаткие коконы, с тесными сидениями и пахнувшим керосином нутром. Всякий раз оказываясь в одном из таких – и не важно, в кресле ли пассажира или за штурвалом, она испытывала раздражение и неприязнь. Но умом она понимала, что лететь на вертолете надежнее, чем на самолете. Самолеты в Антарктиде частенько остаются на приколе из-за дождя, снега и неудачного направления ветра по отношению к взлетной полосе. А винтокрылые машины летают даже в капризную погоду и менее чувствительны к главному бичу ледяного континента – сильному ветру.

На станции Холли, выбранной Громовым в качестве промежуточного пункта, Долговым сообщили, что их груз, который следовал согласно всем правилам отдельно от пассажиров, частично доставлен в пункт назначения.

- То есть, как – частично? – не понял Павел.

- Один контейнер, - пояснил служащий. – Оставшееся  вы можете забрать с собой прямо сейчас.

- Это каким же образом?! Без чего вы нас оставили: без палаток, без отопления, без еды? Это безобразие!

Начальник отдела снабжения остался невозмутим и предельно вежлив: клиенты должны понимать, что буквально через несколько часов небо над Антарктидой будет закрыто, и они за это ответственности не несут. В связи с чрезвычайным положением, у летчиков слишком много обязательств, пришлось перекроить весь график. Клиенты, пока полеты не приостановлены, в любой момент вольны распотрошить на складе свои контейнеры и пополнить ручную кладь в пределах установленной нормы. Иными словами, им не возбранялось захватить какой-нибудь ящик с консервами или спальный мешок, потому что большее их машина не поднимет – в их вертолете даже не был предусмотрен грузовой отсек.

Павел растерянно посмотрел на Грача. Тот отрицательно качнул головой и сказал по-русски:

- Вчера я разговаривал с Юрой, у них все хорошо. У нас есть две палатки и еды на три-четыре дня. Юра специально перераспределял все так, чтобы потери, в случае чего, были минимальными.

- Считаешь, надо оставить ситуацию, как есть?

- Считаю, что скандалить с ними бессмысленно. Скажите, почему небо будет скоро закрыто? – поинтересовался Грач у главы снабженцев.

– Из-за астероида, – неохотно пояснил тот. – Вам повезло, вы успеваете втиснуться в последнее окно, а десятки экспедиций, считай, застряли на целые сутки по воле случая.

– Неужели все так серьезно? – поразился Павел.

– Меры безопасности. У нас есть инструкции, и мы им следуем.

- Как хорошо, что твой приятель нашел способ вылететь раньше, - чуть позже сказал Долгов Грачу. - Я обязательно выделю Юре премию по результатам поездки.

Передохнув буквально полчаса, они загрузились в огромный вертолет темно-зеленого маскировочного окраса, и взлетели, взяв курс на оазис...

*

...Предки Патрисии в течение нескольких поколений состояли на службе охранителей мирового порядка. Тайная организация существовала более 6 тысяч лет. По легенде, история их ордена началась с того, что могущественные жрецы цивилизации Антарктов, остатки тех, кто спасся от катастрофы в землях Месопотамии, подарили приютившим их шумерам «Книгу Власти». Позже египтяне скопировали ее на папирусы, и строго охраняли от чужих глаз. За египтянами настал черед приобщения к тайнам и других народов: древних греков, иранцев, тибетцев, средневековых европейцев… Согласно воле Великой Книги, пополняющейся новыми страницами в зависимости от мировых событий, закручивалась спираль истории, создавались и распадались государства, делались научные открытия (или замалчивались, если некий гений случайно открывал то, что не положено). Орден тщательно следил, чтобы логика мирового порядка, программируемого в Книге, не нарушалась. Ее служители остались в веках под множеством разных имен. Они переезжали с места на место, временами уходили в тень, пережидая опасные времена, но неизменно проводили свою, невидимую обывателям, политику, по кирпичикам выстраивая дорогу к заповеданным Книгой целям.

- Папа, какое место ты занимаешь в ордене просветленных? – спросила однажды Патрисия.

Франсуа Ласаль тряхнул кучерявой головой и неохотно признался:

- Степень моего, как и твоего, посвящения не позволяет диктовать пути развития общества. Мы не стратеги, но тактики. Нас выбрали за особые заслуги, за ум и понимание глубинных процессов. Тебе, Пат, предстоит продолжить дело нашей семьи на самом важном, завершающем этапе. И я горжусь этим обстоятельством.

К своим двадцати шести годам Патрисия достигла невероятного положения в обществе. Основанный ею фонд поддержки молодых ученых был уважаем по всему миру. Ее фотографии не сходили со страниц мировых изданий. Она обедала с президентами и ужинала со звездами мировой величины.

- Но этого мало, - сказал ей отец. – Тебе надо выйти замуж. Я приглашаю тебя завтра на скромную домашнюю вечеринку, ужин для своих. Там я познакомлю тебя с одним человеком.

Ги Доберкур, который был представлен Патрисии на том самом семейном ужине, поначалу ей даже понравился. Помня печальную историю матери, Пат опасалась, что ее кандидат в женихи окажется стар или груб, или непроходимо туп. Но Ги отличался изысканными манерами, приятной наружностью и умел поддержать разговор. Пат сочла, что со временем смогла бы его полюбить.

Но спустя несколько свиданий, Доберкур поразил ее:

- Мне весьма льстит твое кокетство, но моя цель совсем в другом. Я призван наставить тебя на путь. Судя по тому, что я увидел, из тебя выйдет толк.

Застывшая от неожиданной отповеди и бледная от поднимающейся изнутри волны гнева, Патрисия узнала, что ей предстоит очаровать с первого взгляда сынка какого-то секретного русского физика и прибрать к рукам разрабатываемую в Лаборатории перспективных исследований новейшую технологию. И все лишь потому, что результаты этого научного открытия, по указаниям Книги, должны принадлежать ограниченному кругу людей, куда Долговы не входили.

- Михаилу Долгову каким-то чудом удалось создать нечто похожее на «черное солнце», - сказал Доберкур. – Невозможно допустить, чтобы русские перешли нам дорогу. И артефакт, ждущий своего часа в Антарктиде, и двигатель на неисчерпаемом источнике энергии обязаны сосредоточиться в твоих руках. Ты, моя милая, достаточно образована и умна, чтобы справиться с возложенной миссией. Надо лишь слегка подкорректировать твои умения и выучить то, что нравится Павлу Долгову.

- И что же ему нравится? – прошептала Патрисия, которой в тот миг хотелось вскочить и бежать прочь, но она сознавала, что подобная попытка заранее обречена на провал, и ни к чему хорошему ее порыв не приведет.

- Театр и искусство в целом, - сказал Доберкур. – Мы не будем грубо копировать его личные пристрастия, оставим пространство для диалогов и обсуждений, но по основным пунктам ты станешь с ним совпадать. Плюс добавим нечто оригинальное, например – цирк. Ты любишь цирк?

- Терпеть не могу!

- Придется полюбить, хотя для клоунов можно сделать исключение. Я их и сам недолюбливаю. Далее: волосы тебе перекрашивать ни к чему, его мать была блондинкой, и черты твоего лица неуловимо напоминают ее в молодости. Еще ты должна заняться альпинизмом, освоить экстремальные виды путешествий, например, сплавы по порожистым рекам. Разумеется, надо прочитать всего Достоевского, Тургенева, Толстого и Пушкина в оригинале. Ты говоришь по-русски? Значит, заговоришь. Список того, чем тебе надлежит заняться в ближайший год, обширен, но ты справишься.